Так и подмывало спросить, но Северус не решился. Что-то в ее взгляде подсказывало, что она не расскажет, и более того, скорее всего разозлится, что он лезет в ее личные дела. В конце концов, он для нее чужой человек, и она не обязана изливать перед ним душу.
Поглощенный мыслями, Северус не сразу заметил, что они успели миновать уже почти половину круга, а он ни разу не ошибся и не сбился с ритма. На мгновение в груди вспыхнул огонек надежды, но буквально в следующее же мгновение он споткнулся, запутавшись в полах мантии, которую забыл снять, и всё полетело к чертям.
Всю оставшуюся часть занятия он постоянно ошибался, коря себя за нерасторопность, и им вновь и вновь приходилось начинать сначала. Танцы никогда не казались ему чем-то трудным для освоения, но отчего-то он терпел одно поражение за другим. В присутствии МакГонагалл он никак не мог собраться с мыслями, постоянно боясь ошибиться и выставить себя в ее глазах не в лучшем свете. Но именно это как раз и происходило, лишь еще больше усиливая его смущение перед этой женщиной и раздражение на самого себя.
Обычно во время их уроков Минерва проявляла прямо-таки чудеса терпения, раз за разом заставляя его повторять одни и те же движения, объясняя, как именно ему следует двигаться. Но сегодня она вела себя совершенно иначе. Всякий раз как он ошибался, она лишь коротко вздыхала и предлагала начать сначала, больше не пытаясь приободрить Северуса. И для Снейпа это стало последней каплей.
— Думаю, это была ошибка.
На этот раз он сам остановил музыку. Минерва молча наблюдала, стоя посреди класса, как он резким движением надевает мантию, закутываясь в нее, словно в плащ. По ее лицу трудно было что-то прочитать, и у Снейпа возникло ощущение, что на самом деле ей нет до него абсолютно никакого дела. Может она вообще согласилась только потому, что ее Дамблдор попросил, и в действительности ей плевать на него.
— Это вам решать, Северус, — равнодушное пожатие плеч, совсем никакого участия. — Но не думала, что вы так быстро сдадитесь. Мне вы всегда казались человеком целеустремленным и упорным.
— Когда игра стоит свеч.
Вся эта затея ни к чему не приведет. А Дамблдор… что ж, пусть сам танцует на балу, если ему так надо, а его, Снейпа, оставит в покое.
— Спасибо, что потратили на меня свое время, профессор. Но на этом наши уроки окончены. Прошу меня извинить.
Она не пошевелилась, когда он выходил из класса, точно в статую превратилась. И признаться, Северус был этому рад. Его самолюбие, униженное и оскорбленное, требовало уединения. Забыть. Забыть об этом кошмаре. Забыть навсегда.
========== Глава 3 “Тихо и незаметно” ==========
Он сам удивился, как неудача на уроках танцев его взволновала. С чего бы? Оплакивает пострадавшее самолюбие? Неудобно, что выставил себя дураком в глазах коллеги? Впрочем, вряд ли ей есть до него дело.
С тех пор прошло почти две недели, но Минерва никак более не проявляла какого-либо интереса к нему. Ее хандра, продлившаяся несколько дней, прошла, и она снова была самой собой: строгой, требовательной, деловитой, вызывавшей какой-то внутренний трепет одним лишь взглядом синим глаз.
Пару раз они сталкивались в учительской, где она желала ему доброго дня или без особого интереса справлялась о его делах, как преподавателя. Так, дежурные фразы, ничего более. И постепенно Северус уверился, что для нее он пустое место, просто некто, с кем ей приходится работать бок обок. Казалось бы, его это должно успокоить и помочь забыть о терзавших его мыслях. Но к собственному удивлению он чувствовал злость. И злился он на женщину в изумрудной мантии.
А тем временем до симпозиума оставалось чуть больше месяца, из-за чего работы у Северуса прибавилось: нужно было, помимо подготовки к экзаменам, согласовать свое выступление на конференции, получить отзывы как минимум двух специалистов в данной области и отправить для публикации статью, в которую редакторы Комиссии по подготовке материалов симпозиума постоянно пытались внести совершенно безумные правки.
В конце концов, терпение Северуса лопнуло, и, зашвырнув очередной пергамент с комментариями в мусорное ведро, он решил проветриться. Благо была суббота, а на дворе стоял погожий солнечный денек начала мая. Немного поразмыслив, Северус решил совместить приятное с полезным и прогуляться до Хогсмида, чтобы восполнить собственные запасы кое-каких ингредиентов для зелий.
Дорога до деревни петляла среди холмов и дубовых рощ, где так приятно было прогуливаться в одиночестве под птичьи трели и шелест листвы. Но когда Снейп достиг Хогсмида, то понял, что угодил в настоящее растревоженное улье. В этот день здесь, наверное, собралась вся школа, не считая местных жителей. Похоже, из-за хорошей погоды все решили устроить себе прогулку, и центральная улица деревеньки буквально кишела людьми. Недолго думая, Северус свернул в первый попавшийся проулок. До лавки зельевара пришлось пробираться окольными путями, зато по пути ему почти никто не встретился, кроме пары местных жителей, которые, впрочем, были ему не знакомы и не обратили на Снейпа никакого внимания.
Зато хозяин лавки тут же узнал его, хотя особой радости и не продемонстрировал. Даже здесь, в Хогсмиде, всем было прекрасно известно прошлое профессора Хогвартса. Черная метка Темного лорда поставила клеймо не только на его руке, но и на его жизни.
Процесс подбора ингредиентов занял много времени, и вскоре владелец лавки, до того следующий за Снейпом попятам в попытке дать совет, потерял к нему интерес, переключившись на нового посетителя (бродя меж стеллажей, Северус слышал, как звякнул входной колокольчик).
— Доброго дня, мэм, — послышался услужливый голос из-за стойки. — Чем могу помочь?
— Здравствуйте, мистер Уиллис. Мне нужна настойка растопырника. Полагаю, у вас она есть?
Северус невольно замер. Он не мог не узнать этот голос. Осторожно выглянув из-за стеллажа, он тут же убедился в правильности своих мыслей. У прилавка стояла профессор МакГонагалл. Как всегда в строгом платье, маленький клатч на правом плече, рядом на прилавке стоит увесистая стопка книг, очевидно, только что купленная в соседнем книжном магазине.
— Конечно, — широко улыбнулся хозяин лавки, уже предвкушая неплохую прибыль. Настойка растопырника всегда была недешевой, так как состояла из редких ингредиентов и была сложна в приготовлении. Северус невольно нахмурился. Настойку применяли для лечения магических травм. Зачем это зелье понадобилось МакГонагалл? — Я как раз сварил вчера несколько порций.
С этими словами он полез под прилавок и выудил оттуда небольшой флакон прозрачного стекла, закупоренный изящной металлической крышкой. Минерва уже было протянула к нему руку, намереваясь забрать, когда Снейп решительно шагнул из своего укрытия.
— Я бы не советовал, — спокойно произнес он.
Брови Минервы удивленно приподнялись. Впрочем, как и у мистера Уиллиса. Похоже, он успел позабыть о присутствии в лавке еще одного покупателя.
— Профессор Снейп, — только и вымолвила МакГонагалл, наблюдая, как Северус решительным жестом забрал у хозяина лавки флакон и поднес к глазам против света.
— Зелье низкого качества, — всё также равнодушно, словно проверял работы студентов, вынес свой вердикт Снейп. — Слишком мутное. Его действие снижено как минимум вдвое, и нужного вам эффекта вы не получите. Так что, если хотите зря выбросить круглую сумму денег, я не стану вам мешать, — с этими словами он вернул флакон кипящему от возмущения Уиллису и посмотрел на Минерву. — Но если результат вам важен, я мог бы сварить это зелье для вас. Уверяю, его качество будет гораздо выше.
— Да как вы… — начал было Уиллис, но МакГонагалл взмахом руки заставила его умолкнуть.
Мгновение она всматривалась в непроницаемое лицо Снейпа, так что даже он почувствовал себя неуютно. Ему вдруг показалось, будто она видит его насквозь.
— Хорошо, — последовал лаконичный ответ, и, подхватив связку книг, Минерва направилась к выходу, не преминув попрощаться со все еще возмущенно глядящим на них хозяином лавки. У самых дверей она обернулась, устремив на молодого коллегу выжидательный взгляд. — Вы идете, Северус?
