Минерва понимала, что Поппи права. Но как же страшно было на это решиться.

— Я скажу ему, — наконец, проговорила она. — Обещаю.

Мадам Помфри по-дружески потрепала ее по плечу.

— Вот и правильно. И не затягивай с этим. Поверь старой умудренной годами женщине, повидавшей в этих стенах множество всевозможных историй.

В дверь бодро постучали, и в комнату вошел Айзек Бейли. При виде Минервы его лицо расплылось в радостной улыбке.

— Минерва, как я рад, что вы поправились. Я слышал, вас сегодня выписывают.

— Благодарю, профессор, — вежливо улыбнулась Минерва, обменявшись с Поппи понимающими взглядами. — Да, мадам Помфри считает, что мне уже можно возвращаться к работе.

— Только не переусердствуй, — наставительно заметила школьный лекарь. — Никакого засиживания за работой допоздна.

— О, не волнуйтесь, мадам Помфри, — клятвенно пообещал Бейли. — Я непременно за этим прослежу.

И он наигранно строго сдвинул брови. Мадам Помфри демонстративно хмыкнула и, поднявшись на ноги, гордо удалилась, кинув Минерве предостерегающий взгляд.

— Чем я могу вам помочь, Айзек? — между тем спросила Минерва, делая вид, что укладывает свои вещи в сумку.

— О! Это я пришел предложить вам помощь, дорогая Минерва, — Бейли склонился в галантном полупоклоне, но Минерва не обратила на него никакого внимания. — Ради вас я готов на всё.

— Неужели?

Лицо мужчины на мгновение потемнело.

— Зачем вы так, Минерва, — он приблизился к стоящей к нему спиной женщине, пока не оказался совсем рядом с ней. Его дыхание щекотало ей шею. — Я ведь к вам со всей душой, — его руки легли на женскую талию в попытке обнять МакГонагалл.

Она попыталась отстраниться, но мужские ладони лишь сильнее сжали ее талию.

— Не стоит меня бояться, - прошептал он, едва ли не касаясь губами ее уха.

— Вы в своем уме?! — Минерва резко развернулась, влепив не ожидавшему от нее такой прыти Бейли звонкую пощечину.

На мгновение мужчина отшатнулся, хватаясь за щеку. В его глазах вспыхнул яростный огонь.

— Вот значит как, — зло прошипел он. — Я весь год перед тобой стелился, терпел твою холодность, оказывал всяческие знаки внимания. С меня хватит. Пора платить по счетам.

Минерва не успела среагировать — он бросился на нее, схватив за плечи, и швырнул на больничную койку, наваливаясь сверху. Она забилась под ним в тщетной попытке освободиться. Прижав ее к кровати, он зажал ей рот одной рукой, а второй стал задирать подол платья. Минерва почувствовала его руку у себя между ног, и ее забила мелкая дрожь. Она забилась сильнее, но он лишь жестче вжал ее в матрас, впиваясь губами в ее шею. Краем глаза она заметила свою палочку, всё еще лежащую на прикроватной тумбочке. Кое-как высвободив руку, она потянулась за ней. Ей потребовалось несколько секунду, и вот пальцы судорожно сжали прохладное дерево рукояти.

Красный луч ударил в Бейли, и он, отлетев к противоположной стене, кулем рухнул на пол, едва не сбив с ног вошедшую в этот момент в комнату Лею. Девушка испуганно взвизгнула, шарахнувшись в сторону.

Минерва направила на тяжело поднимающегося с пола Бейли дрожащую в руке палочку. На ее побледневшем лице застыло решительное выражение.

— Вон отсюда, — ледяным тоном проговорила она, готовая в любой момент снова пустить палочку в ход. - Еще раз попытаешься коснуться меня, и я тебя убью.

Бейли пронзил ее полным ненависти взглядом и презрительно усмехнулся.

— Да кому ты нужна, разве что этому зельевару. Вы явно друг друга стоите, оба психи ненормальные…

Резким движением он оправил сбившуюся набекрень мантию и вышел прочь из комнаты, едва не сбив Лею с ног. Когда его шаги затихли в отдалении, Минерва, наконец, опустила палочку и со вздохом села на кровать, пряча лицо в руках. Ужасно хотелось расплакаться. Она еще ощущала его мерзкие прикосновения к своему телу, и от одной лишь этой мысли ей становилось дурно.

— Мамочка, — Лея выглядела не менее испуганной. Она осторожно села на краешек постели, устремив на мать такие же как и у нее самой серые глаза. — Ты в порядке?

Минерва судорожно кивнула, пытаясь унять дрожь. Мгновение она смотрела на дочь, и вдруг стремительно обняла ее, прижимая к груди.

— Мерлин, я так за тебя волновалась, — прошептала она, напрочь забывая, что хотела отругать и сурово наказать Лею. Главное, что она жива. А остальное не важно. Во всяком случае сейчас.

— Прости меня. Я не хотела причинять тебе столько волнений, — в голосе Леи явственно слышалось раскаяние. — Просто я так хотела помочь Гарри спасти его крестного, что не думала больше ни о чем. Ведь кроме Сириуса у него нет никого из родственников, кто бы любил его и заботился бы о нем.

Минерва ласково гладила дочь по голове, ощущая, с какой силой колошматится сердце в груди Леи. Мерлин, она могла бы вечно слушать этот звук. Стук родного сердца.

— Знаю, милая. Я понимаю, — она коснулась подбородка Леи и заставила дочь поднять на себя глаза. — Но я хочу, чтобы ты пообещала мне здесь и сейчас, что больше не станешь совершать такие дерзкие и необдуманные поступки.

— Обещаю, — с готовностью согласилась Лея. — Мне, правда, очень жаль.

Минерва поцеловала дочь в макушку, поглаживая ее по спине. Она бы не пережила, если бы с Леей что-то случилось. Но сейчас, когда ее дочь рядом, цела и невредима, она готова была простить ей всё.

— Мам, — она почувствовала, как Лея напряглась под ее ладонью, — профессор Бейли хотел… — она не закончила, но по ее напряженному молчанию, Минерва поняла, что она ждет ответа.

— Не забивай себе голову, — она старалась, чтобы ее голос звучал как можно более убедительно.

— Расскажи профессору Снейпу. Он Бейли на лоскуты порвет!

Минерва невольно усмехнулась, представляя Северуса, участвующего в типично магловском мордобое. Зрелище было бы забавное.

— Не думаю, что стоит приплетать сюда профессора Снейпа, — она позволила себе улыбнуться уголками губ.

— Но почему? — тут же встрепенулась Лея и устремила на мать пронзительный взгляд. — Ведь ты ему очень нравишься. Вот было бы здорово, если бы он сделал тебе предложение, правда?

— Лея, — невольно ахнула Минерва, совсем растерявшись.

— Я не вру, — с жаром возразила девушка. — Я видела, как он на тебя смотрел, пока ты болела. И до того тоже. Когда тебя только доставили сюда, он просидел рядом с тобой всю ночь, держал тебя за руку. Ведь он очень хороший. И я совсем не против, если вы поженитесь. Или, например…

Лея невольно осеклась, взглянув в лицо матери. По щекам Минервы катились слезы.

— Прости, — она тут же кинулась утешать мать. Лея гладила ее по руке, испуганно глядя, как Минерва пытается остановить слезы. Она вдруг поняла, какую ошибку совершила. — Я не хотела тебя обидеть. Я знаю, как ты любила папу. Профессор Снейп его не заменит, но зато тебе не будет так одиноко.

— Дело не в этом, — голос Минервы едва заметно подрагивал.- Ты не знаешь главное.

Лея непонимающе смотрела на ее, и Минерва решилась.

— Я любила Элфинстоуна. Мне понадобилось на это время, но он действительно был мне очень дорог. Мы были семьей, настоящей семьей, о какой я всегда мечтала, — она взяла дочь за руку и осторожно погладила гладкую теплую кожу. — Но он не был твоим настоящим отцом.

Лея изумленно ахнула. Широко распахнутыми глазами она смотрела на свою мать и пыталась осознать только что услышанное. Она помнила улыбающееся лицо, теплую улыбку, голос, по-мужски ласковый, с лукавыми нотками. Он почти никогда не ругал ее, потому что его она слушалась беспрекословно. Иногда Лее казалось, что с отцом она порой бывала ближе, чем с матерью.

— Я… я не понимаю, — она хотела улыбнуться, надеясь, что только что услышала шутку, но губы совершенно не хотели складываться в улыбку.

Минерва глубоко вздохнула.

— Я уже рассказывала тебе, что до твоего рождения несколько лет работала в Хогвартсе, — Лея медленно кивнула. На ее лице появилось напряженное выражение, как если бы она уже догадывалась, что услышит дальше. — Так случилось, что в то время я была близка с одним человеком, он тоже преподавал здесь…