Лея грустно вздохнула, даже не пытаясь скрыть своего расстройства. Она действительно была рада видеть профессора зельеварения. Но ему, похоже, было всё равно. Еще бы, ведь у него столько студентов. Какое ему дело до одной конкретной второкурсницы-гриффиндорки?! Он и факультет-то ее не любит, потому и придирается вечно на занятиях.

— Идем-ка в зал, милая.

Заметив, как изменилось выражение лица дочери, Минерва попыталась отвлечь ее от грустных мыслей, увлекая в нарядно украшенный Большой зал, где уже собралась почти вся школа.

— Скоро прибудут гости. Если хочешь, после банкета я покажу тебе карету Шармбатона. Я слышала, их крылатые лошади пьют исключительно виски.

Глаза девочки загорелись от восторга, и Минерва невольно улыбнулась. Одной из ее любимых черт в характере дочери было неуемное любопытство. Она и сама была такой же в ее возрасте, когда весь мир тебе интересен, и нет такого уголка, куда бы тебе не хотелось заглянуть.

Большой зал был как всегда великолепен, сверкая и переливаясь в свете тысяч свечей, парящих над четырьмя столами факультетов, за которыми, оживленно переговариваясь, уже сидели студенты. На возвышении, за пятым столом, лицом к ученикам, восседали преподаватели. Лея с интересом отметила, что в этом году за столом сидело много незнакомых ей людей. Очевидно это были гости и представители Министерства магии, о которых рассказывала ей мать, съехавшиеся на Турнир Трех Волшебников.

Пробравшись меж факультетских столов, Лея уселась на свободное место рядом с Эриком Гилбером, ее однокурсником, с которым в прошлом году они неплохо сдружились.

— Привет, Лея, — улыбнулся чуть застенчивой улыбкой Эрик. — Как провела лето?

— Отлично, — девочка потянулась к ближайшему графину с тыквенным соком, — мне надо тебе столько всего рассказать.

Внезапно взгляд ее упал на противоположную сторону стола, и рука так и замерла над кувшином. Напротив нее сидел Гарри в окружении своих друзей, о чем-то с ними тихо переговариваясь. Заметив взгляд Леи, он приветливо ей улыбнулся. Лея улыбнулась в ответ, чувствуя, как радостно забилось в груди сердце.

— Ты будешь в этом году участвовать в отборочных состязаниях в команду по квиддичу? — спросил ее Эрик.

— Непременно, — выдохнула Лея.

Не зря же она тренировалась всё лето!

Но всё оказалось не совсем так, как она предполагала. После церемонии распределения со своего места поднялся профессор Дамблдор, и в зале моментально стало тихо. Помимо обычных ежегодных объявлений, директор сообщил новость, от которой по залу пролетел удивленный возглас.

— В этом году межфакультетского чемпионата по квиддичу не будет.

— Что? — ахнул сидящий напротив Леи Гарри.

Он оглянулся на Фреда и Джорджа Уизли, своих товарищей по команде. Те беззвучно разинули рты, явно шокированные услышанным. На капитане гриффиндорской команды Оливере Вуде лица не было — для него квиддич всегда был воздухом, светом и главной отрадой в жизни.

Дамблдор между тем дождался, когда страсти в зале немного остынут, и продолжил как ни в чем не бывало.

— Это связано с событиями, которые должны начаться в октябре и продлятся весь учебный год. Уверен, что вам это доставит истинное наслаждение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году Хогвартс…

В этот момент грянул оглушительный раскат грома, и двери Большого зала распахнулись. На пороге стоял человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в дорожный плащ. Освещенный вспышками молний, он откинул капюшон, тряхнул длинными с проседью волосами и поковылял к преподавательскому столу.

— Аластор Грюм, — прошептала только что севшая по правую руку от директора МакГонагалл. Она только что вернулась после того, как отнесла Распределяющую Шляпу назад в кабинет директора, где она хранилась в течение всего года. — Я думала, Дамблдор шутил, когда говорил, что подумывает предложить Грюму должность преподавателя.

Сидящий рядом Снейп наблюдал за коренастой фигурой самого известного мракоборца Британии с плохо скрываемым недовольством. Еще бы, ведь директор в очередной раз отказал ему в возможности занять должность преподавателя защиты от темных искусств, предпочитая пригласить на эту должность выжившего из ума охотника на темных магов.

Заметив изучающий взгляд Минервы, Северус поспешил спрятать лицо за бокалом с тыквенным соком. Каждый год он подавал прошение Дамблдору, но тот всякий раз отказывал, беря на должность преподавателя Защиты от темных искусств, по мнению Снейпа, дилетантов. Сначала Квирелл, вполне способный, но вечно всего боящийся. Да еще и с частицей Темного Лорда на затылке. Затем Златопуст Локонс, обычный врун, обманщик и балабол. Да к тому же абсолютно не умеет пользоваться магией, разве что парочкой простых заклинаний и заклятьем забвения. В прошлом году директор совсем выжил из ума, взяв на работу Люпина. Для Северуса появление в школе одного из Мародеров, было сродни красной тряпки для быка. К счастью, от волчонка удалось избавиться. Но в этом году Дамблдор превзошел сам себя. Мракоборец на пенсии Аластор Грюм, личность легендарная, но не способная преподавать.

— Возможно, директор не хочет, что бы с Вами что-нибудь случилось, профессор, — после непродолжительной паузы проговорила МакГонагалл, обращаясь к уставившемуся в свою тарелку Снейпу. — Никому еще не удавалось продержаться на этой должности дольше года. Уверена, что директор слишком Вами дорожит, чтобы подвергать опасности.

— Подвергать или нет свою жизнь опасности, по-моему, мое сугубо личное дело, — буркнул Снейп, наблюдая, как Грюм с помощью волшебной палочки утихомирил потолок и теперь о чем-то тихо перешептывался с директором.

Он заметил внимательный взгляд серых глаз Минервы, и его лицо моментально превратилось в восковую маску. Как же ему удается так тщательно контролировать эмоции? Вот она, Минерва, так не умела.

— Вряд ли директор с Вами согласится, — пожала она плечами.

— Позвольте представить вашего нового преподавателя по защите от темных искусств, — между тем радостно сообщил Дамблдор. — Профессор Грюм.

По обычаю, новых преподавателей приветствовали аплодисментами, но в этот раз никто не захлопал, если не считать самого Дамблдора и Хагрида. Всех остальных, очевидно, настолько поразило появление Грюма, что они могли только смотреть на него.

Дождавшись, когда Грозный Глаз усядется за стол, директор продолжил.

— Как я говорил, — он улыбнулся множеству студенческих лиц, все взоры которых были устремлены на нового профессора, — в ближайшие месяцы мы будем иметь честь принимать у себя чрезвычайно волнующее мероприятие. С огромным удовольствием сообщаю, что в Хогвартсе в этом году состоится Турнир Трех Волшебников.

Поднявшийся в зале гвалт заглушил собой даже бушевавший на улице ливень. Все возбужденно переговаривались, услышав столь неожиданную новость.