— Я не считаю тебя святой и не строю слишком радужных перспектив, Аманет, — серьёзно, уже без улыбки, ответила Дженнифер. — Но я уже говорила и теперь повторяю, что не считаю тебя абсолютным злом. А после того, как ты смогла проявить гуманность, я уже окончательно убедилась, что в глубине души ты добрая.

— Добрая? А ты забыла, сколько людей я убила на своём пути? И даже тебя!

— Я не забыла, и я до сих пор укоряю себя за то, что тогда произошло! Мне нужно было не бросать тот наш разговор, а постараться понять тебя и не дать совершить тех злодеяний! Если бы я проявила настойчивость, уверена, что смогла бы тебя убедить отказаться от того, что ты задумала! Хотя, если честно, я не уверена, что на твоём месте не поступила бы иначе…

— Ты опять жалеешь меня, а я говорила, что не желаю этого!

— А мне кажется, что проявление жалости и сострадания — это неплохо. И как бы мне хотелось, чтобы ты могла мне доверять и поняла, наконец, что я не желаю тебе зла!

Аманет явно хотела что-то сказать, но осеклась и отвернулась. Дженни тоже замолчала и уставилась себе на колени. Она встретилась взглядом с Крисом, в глазах которого прочитала немой вопрос: «Ну, и чего ты добилась своими пламенными фразами?» И девушка уже готова была где-то в душе с ним согласиться, когда внезапно Аманет потянулась к ней, молча обхватила руками и крепко прижала к себе, положив голову на левое плечо.

Дженни была поражена и не сразу даже обняла принцессу в ответ. Говорить здесь что-то было излишне. Дженни просто молча гладила Аманет по волосам и спине, а в какой-то момент повернулась к Крису, лицо которого выражало теперь искреннее удивление, и глазами произнесла: «Видел, чего я добилась! Так-то!»

Очнувшись от своего сна, принцесса как никогда осознала своё одиночество. А желание быть услышанной и понятой усилилось многократно. Она врала, когда говорила, что не хочет жалости к себе. Хотела. И Дженнифер оказалась рядом как нельзя кстати.

«Хотел бы я, что ты меня так обняла и гладила!» — подумал в этот момент Крис.

«Ни дать ни взять, прямо семейная мелодрама для домохозяек!» — промелькнуло в голове у Малика.

Обнявшись, обе женщины просидели ещё минуту, пока Аманет первой не высвободилась из объятий. Она по-прежнему выглядела совершенно спокойной и вела себя так, как будто ничего не произошло.

— Расскажи мне о Нике. Пожалуйста, — прошептала принцесса спустя несколько секунд.

— А что тебя интересует? — также негромко произнесла Дженнифер.

— Ты любишь его?

— О, Аманет! Я хорошо отношусь к Нику, и когда-то даже думала, что люблю его… Мы были близки один раз, но потом я осознала, что совершила ошибку. Сейчас я воспринимаю его как хорошего друга, но не любимого мужчину…

— Значит…

— Я не буду вам мешать. Знаю, ты его искренне любишь, и надеюсь, у вас всё получится!

— Спасибо тебе, Дженни! — принцесса улыбнулась.

В ответ девушка тоже улыбнулась и кивнула. Затем она вернулась на своё место около Вейла, выключила ноутбук и убрала в сумку.

Последовало объявление от командира экипажа, что самолёт начинает снижение и вскоре приземлится на военном аэродроме к северо-западу от Каира.

— Ну, сейчас, кажется, долетим без происшествий! — заметил Крис. — В прошлый раз, когда мы все вместе находились на борту, он так и не смог приземлиться из-за гигантской стаи ворон…

— Подожди, а ты откуда знаешь? Ты ведь был мёртв и не мог помнить! — удивилась Дженни.

— Ник рассказывал. И про то, как он отдал тебе единственный парашют…

— Он думал, что был ещё один, — усмехнулась девушка.

Ещё несколько минут, и вот, наконец, шасси самолёта коснулись бетонной полосы военного аэродрома, слегка тряхнув всех, кто находился внутри. Грузовой люк стал опускаться, пропуская в салон яркий солнечный свет.

Аманет стала испытывать беспокойство словно гончая, почуявшая добычу. Она первой встала со своего места и двинулась к выходу, чтобы поскорее ступить на землю своей родины. Пять тысяч лет она ждала, когда сможет снова увидеть это небо и эти пески, и вот, наконец, она в Египте.

Пока остальные выбирались из салона и грузились в машины, принцесса хаотично перемещалась по территории базы, внимательно рассматривая всё и всех, чем несколько смущала местных военных. Ей даже хотели сделать замечание, но тут подоспела Дженни и увела Аманет к машине. Они тронулись в путь и уже через минуту скрылись за воротами. К облегчению местного начальства.

— Видал её? Интересная девчонка! И макияж на лице такой необычный. Мне показалось, она напоминает древнюю принцессу, как те, что изображены на папирусах… — заметил один из часовых солдат другому.

— Да уж! И смотрела на нас, как будто никогда не увидела мужчин в военной форме…

— Надо было подойти, познакомиться! — с ухмылкой заметил первый.

— Мы же в карауле стоим! Где уж тут знакомиться?!

— Да ладно, ты просто постеснялся! — стал подтрунивать над ним товарищ.

— Эй, вы двое! А ну замолчали! Отставить разговоры во время дежурства! — мимо проходил заместитель командира базы, который только что получил нагоняй за то, что не пресёк вовремя столь вольное перемещение Аманет по её территории.

Его окрик услышали и другие солдаты, и все разговоры о принцессе на какое-то время прекратились, но когда вечером бойцы разошлись по казармам, вновь продолжились.

Покинув территорию базы, три автомобиля «ленд-ровер», на которых обычно перемещались сотрудники «Продиджиума», покатили в сторону Каира. Дженни, сидевшая рядом с Аманет, не стала больше тревожить её вопросами, позволяя наслаждаться видами родины, хоть они пока и не были, на её взгляд, чересчур интересными: всё пустыня да пустыня.

Но вот на горизонте показался Каир с его многочисленными устремлёнными ввысь минаретами мечетей и немногочисленными небоскрёбами, а также телевизионной башней. Этот город возник намного позже того времени, когда жила Аманет, поэтому был ей совершенно неизвестен, нов и притягателен.

— Что это за место? — спросила принцесса.

— Город Каир — столица современного Египта. Интересный город. Здесь располагается всё руководство страны.

— Здесь живёт фараон?

— Нет-нет, — улыбнулась Дженни. — Сейчас Египтом управляет президент.

— Я хочу рассмотреть всё поближе.

— Обязательно, но после того, как мы найдём Ника и… — Дженни смолкла, предпочтя лишний раз не произносить фразы «и попытаемся избавить его от влияния Сета».

Она не могла быть до конца уверена, чем это может закончиться.

Объезжая столицу по окружной трассе, они проехали по мосту над Нилом, и Аманет едва не застонала от нахлынувших воспоминаний. Её родной Египет, такой же, каким она его помнила и вместе с тем, совершенно другой! Когда же слева в окне возникла Гиза с тройкой её знаменитых пирамид, принцесса настолько высунулась наружу, что Дженни стала опасаться, как бы она не выпала из машины. Пришлось втянуть Аманет назад, к её вящему неудовольствию, отразившемуся на лице. Однако теперь принцесса уже не столь сильно выражала свои эмоции, не дерзила и не угрожала.

Машины снова выехали на пустынную трассу, которая через пятнадцать минут должна была привести их к госпиталю, куда поместили Ника Мортона. И тут Аманет заметила в отдалении руины некогда внушительного по размерам сооружения, от которого теперь мало что осталось: лишь отдельные фрагменты стен и фундамента, да полдюжины обвалившихся колонн, а ещё остатки обширного сада, окружавшего здание.

Чутьё не могло обмануть её — это был он, дворец её отца. Место, где она провела детство и юность, и где кровавым преступлением она сама перечеркнула свою судьбу. Это место вызывало слишком сильные эмоции, чтобы просто так проехать его стороной, не заглянув хотя бы на несколько минут.

― Я хочу выйти здесь! Пожалуйста! ― Аманет с мольбой в глазах посмотрела на Дженни. ― Там, ― Аманет показала пальцем в сторону руин, ― был дворец моего отца!

Дженнифер не смогла отказать, хотя и понимала, что это лишняя задержка, которая может им дорого обойтись, если Сет что-то устроит.