Однако из-за того, что он не мог ничего поделать, а ардестинианские диверсанты безнаказанно убивали и насиловали маринейцев, из-за постоянного волнения за судьбу Элаи настроение молодого человека день ото дня становилось только хуже. Временами накатывали апатия и даже депрессия. И если бы не методики их подавления, которым его научили в разведшколе, Вадиму пришлось бы совсем туго.
А тут ещё внезапно новое горе вошло в семью его любимой. Мать Элаи, Лина, после того случая на пороге их дома серьёзно заболела, но здоровье её начало поправляться. Если бы не известие о гибели её родных в другом городе, женщина бы со временем выздоровела и вернулась к нормальной жизни, но это её окончательно подкосило. Лина медленно угасала, а под конец жизни вообще почти лишилась рассудка. Та Маринея, тихая, счастливая и безопасная, которую она знала много лет, ушла в прошлое, и Лина ушла вместе с ней.
Вадиму было невыносимо больно видеть, как Аргос Тор и, особенно, Элая переживают эту утрату. Хотя они и держались достаточно сдержанно на людях, молодой человек знал, что, оставшись наедине или друг с другом, эти двое дают волю своим эмоциям. И Аргос Тор и Элая постарались забыться каждый на своей работе, посвящая делам львиную долю времени.
Вадим добился у Аргоса Тора разрешения вновь отправиться на военную базу, чтобы начать обучение основам маринейского военного искусства и обращению с местными видами оружия. Он уже заранее приготовился к вопросам, зачем, мол, журналисту такие подробные знания в данной сфере, и подготовил возможные варианты ответов, но Верховный мудрец лишь посмотрел несколько минут на парня и молча подписал необходимое разрешение.
Начальник базы, с которым Соболев познакомился ещё во время поиска предателя в рядах военных, весьма радушно принял его и на этот раз. Он был простым и понятливым человеком, не любившим задавать лишние вопросы, к тому же Вадим ему сразу чем-то понравился, и они стали, можно сказать, приятелями.
Со следующего дня Вадим начал обучение наравне с рядовыми бойцами, без всяких исключений и поблажек. Ему пришлось вспомнить давно прошедшие годы, проведённые в армии, и не всегда эти воспоминания вызывали ностальгию. Впрочем, Вадим занимался очень усердно, много часов в день, стараясь отогнать грустные мысли, преследовавшие его в последнее время, и настроиться на боевой лад, приготовившись к вторжению ардестинианских войск.
Вадим делал успехи, и уже через полтора месяца хорошо научился обращаться с основными видами стрелкового оружия и бронетехники, а также освоил почти в совершенстве приёмы маринейской армейской борьбы. Ему даже довелось управлять большим, высотой с пятиэтажный дом, боевым роботом, одним из самых мощных вооружений в армиях обеих держав.
Во время тренировок Вадим свёл знакомство со многими молодыми людьми, солдатами и офицерами, и с некоторыми даже завёл дружбу. Все они отмечали его простоту, доброжелательность, готовность помочь товарищам и, конечно же, усердие и дисциплинированность. Позже, эти знакомства ещё сослужат свою службу и не раз помогут Соболеву в бою.
Вот только с иланофорами дела шли неважно. Конечно, Вадим освоил и их пилотирование, но до совершенства было очень далеко, и в случае конфликта, в реальном сражении, он быстро потерпел бы поражение. И всё же, в целом, молодой человек сейчас был хорошо подготовлен, и мог бы дать отпор врагу, сражаясь в рядах маринейской армии.
― Знаешь, ты мой лучший солдат! ― не без гордости произнёс начальник базы, когда они с Вадимом сидели за столом в его кабинете, куда радушный хозяин пригласил Соболева пропустить по стаканчику перед его отъездом.
― Спасибо за такую высокую оценку моих скромных способностей! Это мне льстит! ― в свою очередь, поблагодарил молодой человек. ― Но, давайте выпьем за то, чтобы эти знания остались только в теории, чтобы не было войны!
― Согласен! ― охотно поддержал его начальник базы и чокнулся стаканами с Вадимом.
На этом полуторамесячная военная подготовка была закончена, и молодой человек вернулся в Айяделлу. Настроение его немного улучшилось, к тому же перемена обстановки всегда помогает по-иному взглянуть на жизнь, собрать воедино свои мысли и чувства. Так произошло и с Вадимом.
Они с Элаей и Аргосом Тором почти не общались за эти полтора месяца, отчасти потому, что все трое были сильно заняты, отчасти потому, что Вадим сознательно не хотел отвлекаться на эмоции, чтобы они не мешали тренировкам. Теперь же он с нетерпением ждал новой встречи со своей возлюбленной, и поэтому первым делом по возвращении в город отправился к ней.
Девушка была в это время в школе. Занятия давно закончились, и она сидела одна в кабинете и проверяла домашние задания своих учеников. Вадим подошёл тихо, держа в руках букет её любимых цветов, и слегка откашлялся, чтобы привлечь к себе внимание. Элая очень обрадовалась, увидев парня, но слегка, в шутку упрекнула в том, что он не сказал, не позвонил заранее, что сегодня вернётся.
― Я хотел сделать тебе сюрприз, ― объяснил молодой человек. ― Вот, и цветы специально купил!
― Очень красивые, спасибо! ― Элая расцвела в улыбке.
Пока она ставила цветы в воду, Вадим наблюдал за девушкой, и заметил, что она полностью оправилась после смерти матери. Да точно, это было уже не напускное спокойствие, которое он наблюдал до своего отъезда, но действительно возвращение к жизни этого прелестного создания. Вадим был очень рад такому преобразованию.
― Ты здорово выглядишь, и платье очень идёт! ― сделал он комплимент.
― Ты тоже стал, как бы это сказать… ещё сильнее и мужественнее! Это всё усиленные тренировки! ― Элая ткнула пальчиком в грудь Вадиму, пробуя твёрдость мышц, а затем потрогала руку, на которой бицепс проступал заметно рельефнее, чем до этого.
Прикосновения её рук, таких тонких и нежных, были ему очень приятны и заставили рот сложиться в лёгкой улыбке. Элая тоже рассмеялась в ответ и, оставив Вадима в покое, вернулась на своё место за столом.
― Я хотел тебя проводить домой, но ты, похоже, не собираешься пока уходить, ― сказал молодой человек.
― Ещё чуть-чуть, буквально пятнадцать минут! Мне осталось немного, но это важно: вскоре у моих ребят важная контрольная работа, и я хочу понять, насколько они все к ней готовы. Пожалуйста, посиди здесь со мной!
― Не сомневаюсь, что готовы! Ведь их же ты учила! ― Вадима не нужно было уговаривать дважды. Он снял с плеч рюкзак и уселся за первой партой, прямо напротив Элаи.
Вадим решил не мешать девушке и не смущать её своими постоянными взглядами, так что просто уткнулся в свой коммуникатор, изучая всем последние новости маринейских СМИ и сообщения, которые ему приходили, пока он был в дороге. Но через несколько минут Элая сама нарушила молчание.
― Вадим, скажи мне, пожалуйста, только честно: эта война с Ардестинией, о которой все говорят в последнее время, ― её что, действительно, не избежать?
Парень поднял глаза на Элаю, которая внимательно и серьёзно смотрела ему в лицо.
― Я не знаю, хотелось бы верить в обратное, но, скорее всего, нет, ― откровенно высказался Вадим. ― А что твой отец думает по этому поводу?
― Он ничего конкретного не говорит. Вообще, он стал гораздо скрытнее со мной, почти не обсуждает свои рабочие дела, а ведь раньше ничего не утаивал! Наверно, не хочет лишний раз расстраивать!
― Ты тоже должна его понять. Ему сейчас очень нелегко приходится, и хоть дома с тобой он хочет побыть просто отцом, а не главой государства.
По дороге из школы, провожая Элаю, Вадим заметил, что в городе то и дело собираются группами поменьше и побольше люди, о чём-то шепчутся, переговариваются. Это был дурной признак, значит, вскоре здесь что-то будет, возможно даже, уже этой ночью. Нужно поскорее увести Элаю, а затем всё хорошенько разузнать!
В итоге, благополучно доведя девушку до дома и перекинувшись парой фраз с Аргосом Тором, молодой человек поспешил навестить Гарри Пауэлла, с которым хотел потолковать о последних событиях и попытаться уговорить уехать из Маринеи, а после этого уже побродить по городу и прислушаться к настроениям его жителей. И если бы он так не спешил, то смог бы заметить сидящего в машине неподалёку от дома Верховного мудреца Уоррена, который, в свою очередь, осторожно последовал за ним, как только Соболев удалился на безопасное для слежки расстояние.
