– Агата, выходи! – Постучались в дверь.

– Нет!

– Это глупо. – Не отставали от меня.

– Я не выйду, – упрямилась я, разглядывая свой гардероб. Что бы выбрать?

– Ты не сможешь сидеть в гардеробной вечно.

– Вечно и не требуется. Всего год! – не согласилась я.

– Пусть год. Но прятаться это время все равно не получится.

Хм, это Венес меня еще плохо знает. Я двадцать с лишним лет живу затворницей. Что мне стоит ограничить свое общение с окружающим миром еще немного? И год – не такой уж большой срок, на общем фоне моей жизни, если подумать.

– На что спорим? – воодушевилась я, натягивая домашнее платье. Оглядела себя в отражении зеркала, что имелось в гардеробной. Миленько. Отражение мне понравилось.

– Агата, я не сомневаюсь в твоем упрямстве, но ты ведешь себя, как ребенок, – заметил Венес. – Ты же взрослая женщина…

– Девушка, – тихо, себе под нос, поправила я. Признаться, от определения «женщина» меня всегда немного корежило. Перед глазами сразу представала этакая мать, как минимум, двоих детей, слегка за… сорок и явно «побитая» жизнью, что сказывалось на внешности. Вот когда приближусь к этому видению, возможно, я и смирюсь с таким определением для себя. Но не обещаю. В душе мне всегда будет семнадцать!

– …ко всему прочему, замужняя! – не терял надежды меня вразумить наивный герцог. «Замужняя»! Какое громкое определение! Ну, уж это, определенно, не аргумент! Не в нашем случае, по крайней мере. – Ну, подумаешь, видела тебя служанка во время супружеской близости! С кем не бывает?

– Ты издеваешься? – заподозрила я. Хотя сама виновата: на кой черт я рассказала причину, почему не хочу выходить из комнаты? Но пришлось, и я в подробностях описала, при каких обстоятельствах нас застукала служанка и что, наверняка, должна была подумать. Уверена, уже весь персонал в доме знает об этом! Мужчина после моих слов смеялся долго и от души, чем я воспользовалась и, с видом оскорбленной невинности закрылась в гардеробной. Хорошо хоть, прежде чем рассказать о случившимся инциденте, заставила герцога принести мой багаж. Не весь, но мне и одного сундука хватило. Теперь вот он правдами и неправдами пытается меня отсюда выманить.

– Совсем нет. Напротив! Я очень доволен, что все так получилось! – в каком-то отдалении от двери послышался голос «мужа». Чего это он там делает?

– Все-таки издеваешься, – констатировала я хмуро.

– Да, нет же! – заверили меня громко. Послышалась какая-то возня.

– Ты что там делаешь?

– Если интересно, можешь выйти и посмотреть.

– Самый умный? – не скрывая ехидства, поинтересовалась я, заподозрив того в коварстве.

– Может и не самый, но глупым себя никогда не считал.

А любопытство тем временем все набирало обороты. А что, если только выглянуть? В щелку, одним глазком? Думаю, это никак не пошатнет мою принципиальность…

Подкралась к двери, медленно и осторожно приоткрыла небольшую щель… и чуть было не вывалилась наружу. Дверь с другой стороны резко дернули, но упасть не позволили: меня подхватили крепкие руки и вернули в вертикальное положение, прежде чем я успела испугаться близкому знакомству с полом.

– Попалась, – усмехнулись у меня над ухом, и я поспешила дернуться в сторону. Видно, день был явно не мой (как и весь ближайший год, полагаю), я оступилась и вновь чуть не слилась в страстном поцелуе с напольным покрытием. Каменным, кстати говоря. Но, муж у меня оказался ревнивым и такое «близкое» знакомство мне не позволил, ухватив за руку и дернув обратно. От резкой смены направления, я растерялась и практически рухнула на широкую грудь. Для верности меня еще и крепко прижали к себе. Чтобы не глупила, видимо.

– Пусти, – буркнула я куда-то в его грудь, так как отстраниться не было никакой возможности.

А парфюм у Венеса, должна признать, приятный. Быть может, я покажусь странной, но помимо прочих вещей в человеке, я отдавала большое значение и тому, как он пахнет. Злоупотребляющий или, наоборот, пренебрегающий парфюмом, у меня вызывал иррациональное чувство неприязни. Именно поэтому я ревностно относилась к туалету Ивара, самостоятельно выбирая ему одеколоны. Брат, конечно, посмеивался, но ничего против моих странностей не имел. Да и мой выбор, по его словам, Ивара вполне устраивал.

– А падать ты не собираешься? – насмешливо поинтересовались у меня. А вот это уже оскорбительно! Венес что, считает, будто я неуклюжая? Хамло!

– Я – нет. А вот тебе организовать горизонтальное положение могу, если сейчас же не пустишь, – прошипела я, но толку не возымела. – Ты меня слышишь?!

– Я думаю.

– О чем? – не поняла я. Как по мне, так сейчас не тот момент, когда можно придаваться размышлениям.

– О горизонтальном положении, – последовал ответ. – Знаешь, я считаю несправедливым, что теперь весь дом считает, будто моя жена меня изнасиловала, а я этого даже не помню, несмотря на непосредственное участие.

– «Изнасиловала»?! – ушам я своим не поверила, пропустив все остальное. Я даже голову задрала и, на удивление, мне это позволили.

– Конечно, – серьезно кивнул Клим, а в глазах так и плясали черти. – То, что ты меня предварительно оглушила, только подтверждает данный факт, – продолжал он издеваться.

– Я тебя не оглушала! – возмутилась я. Ну… не намеренно и не для этих целей. Короче!

– А мыльница в лоб – чем не оглушение с последующим намерением изнасилования? – не унимался мужчина и если бы он меня предусмотрительно не удерживал, я бы его прибила. А после сказала бы, что в состоянии неконтролируемой страсти!

– Видимо, ты по ней уже успел соскучиться, – прищурилась я. – Встречу могу организовать.

– Только если ты в деталях и лицах повторишь сцену, при которой нас застукала служанка, – не остался Венес в долгу. – Меня очень интересует момент, где ты сидишь на мне «в черном» и пытаешься порвать мою одежду.

– Не пыталась я ничего рвать! – взвыла я.

– Тебе виднее. Вот видишь?! Я просто обязан знать все в подробностях! Так что давай, раздевайся. Я пока за мыльницей схожу, – потребовал Венес, пока я глупо хлопала глазами, пытаясь подобрать слова, которые можно не только напечатать, но и высказать вслух.

Я так опешила от его слов, что пропустила момент, когда меня отпустили и отошли на безопасное расстояние.

– Ну, ты!.. – я даже слова подходящего для него не нашла. Все известные мне ругательства, как мне казалось, и на сотую долю не могли охарактеризовать это хамло. О, кстати. – Хамло!!! – рявкнула я и забегала взглядом по комнате, в надежде найти подходящий «снаряд». Я уже знаю, куда буду целиться в этот раз. Но мои планы опять не осуществились, так как, оглядев комнату, я замерла в шоке. – Какого?..

Комната потерпела некоторые изменения. От прежнего порядка не осталось и следа: вся кровать разворочена, простыни смяты, покрывало вообще частично валяется на полу, словно его скидывали второпях. Подушки разбросаны по комнате в живописном беспорядке. Одна из них даже частично порвана и из нее торчат перья. Рядом с ней на ковре валяется мужская рубашка. Даже с моего места видно, что пуговиц на ней не хватает. Они, впрочем, быстро отыскались, разбросанные недалеко от своего прежнего пристанища.

Подняла взгляд на мужчину, что с интересом следил за мной с легкой улыбкой на губах. Опустила взгляд ниже лица и поняла, что мои подозрения оправдались – на мужчине сейчас был длинный халат, в вороте которого открывалась голая кожа. Посмотрела ниже и облегченно выдохнула. Брюки и обувь были на месте.

– Как это понимать? – строго спросила я.

– Я решил поддержать легенду о бурной встрече молодоженов. Твой сценарий с любовью на ковре мне понравился, но я консервативен и решил после ковра, перенестись в постель.

– Зачем все это? – опешила я от его «сценария» и на всякий случай сделала робкий шаг подальше от Венеса. А ну, как буйный? Или это результат его близкого знакомства с хрустальными изделиями?