— Конечно. Почти истекающий кровью до смерти был просто эквивалентом пятичасового чая в магическом мире, да? — сказала я, приподняв бровь.

Элтон рассмеялся.

— Приятно видеть, что вы оба пришли в себя.

У нас вроде как была обязанность. Мы теряли людей по пути, и нас тоже чуть не убили, но чувствовалось, что у нас еще много работы. Мы еще многого не знали, в том числе и о моих родителях. У меня были вопросы, на которые нужно было ответить, и одного этого было достаточно, чтобы помочь мне справиться с горем и безнадежностью, которые я чувствовала раньше, и сосредоточиться на том, что будет дальше.

Конечно, Кэтрин Шиптон имела на меня зуб, и мне нужно было прикрывать спину, но теперь дело было не только во мне. Все наши жизни были поставлены на карту. И будь я проклята, если позволю ей разрушить чье-то будущее в этом мире.

Когда мы собрались выйти из кабинета Элтона, он жестом пригласил меня остаться. Как только Имоджена и мои товарищи по команде вышли и дверь за ними закрылась, Элтон протянул мне небольшую папку из плотной бумаги.

— Я думаю, тебе пора начать более серьезно задуматься о ковене и его роли в твоей жизни, Харли, — сказал Элтон, понизив голос.

Я открыла папку и заметила, что нужно заполнить разные бланки, каждый из которых был помечен знаком Ковена Сан-Диего, а внизу стояла его подпись.

— Что все это значит? — спросила я.

— Твой выбор, Харли. Либо ты вступаешь в ковен, либо регистрируешься как нейтрал, — ответил он. — Ты знала, что это случится. В конце концов, твой испытательный месяц закончился. Честно говоря, я был бы польщен, если бы ты была здесь в качестве ученицы, особенно после всего, что произошло, но я также намерен сдержать свое обещание и уважать твое решение, каким бы оно ни было. Просто знай, что у тебя здесь семья. Потрать столько времени, сколько тебе нужно, прежде чем дашь мне ответ. Ты это заслужила. Заметь, говоря «столько, сколько тебе нужно», я не имею в виду еще один месяц. У нас нет на это времени, учитывая старания Кэтрин.

Я выдохнула, коротко кивнула ему и вышла из кабинета.

По правде говоря, я уже приняла решение. Мне просто нужно было сначала рассказать кому-то еще. Человеку, который привел меня сюда с самого начала.

Я решила, что он заслужил такую любезность.

ГЛАВА 43.

ХАРЛИ

— Готова? — спросил Уэйд, когда мы оба стояли перед шестью большими зеркалами в Главном зале.

Несмотря на крайне редких открывателей порталов, таких как Айседора и Джейкоб, они были единственным другим магическим способом для нас, чтобы добраться из одного места в другое, не используя основные виды транспорта. Конечно, каждое путешествие через зеркало было заранее одобрено и задокументировано.

В нашем случае пункт назначения был совершенно особенным.

— Ну что? Чистилище? Я сомневаюсь, что кто-то когда-либо готов к Чистилищу, — ответила я.

Он встал рядом со мной и, глубоко вздохнув, некоторое время смотрел в зеркало посередине.

— Я рад, что с тобой все в порядке, — неожиданно сказал он. — Ты ведь это знаешь, да?

— Ты подлизываешься ко мне, чтобы я согласилась присоединиться к ковену? — спросила я с ухмылкой.

Он посмотрел на меня, и я почувствовала, как мое сердце совершает в груди атлетические кульбиты. Я боялась, что оно снова сломает мне ребра, само по себе.

— Нет. Я просто рад, что ты живешь, дышишь и готова сражаться еще один день, Харли.

Мои щеки пылали, когда я робко улыбнулась ему.

— Я знаю. Я пошутила.

— А я нет, — ответил он, затем снова перевел взгляд на зеркало. — Волат он Пургаторис.

Отражающая стеклянная поверхность начала пульсировать. Я кивнула и собралавшись с духом, вошла прямо в него. Зеркало было жидким и холодным на моей коже. Я ступила в совершенно другое место. Зеркальное путешествие было менее шокирующим для моих чувств, чем проход через портал.

Когда Уэйд догнал меня, мы оказались в приемной Чистилища, тюрьмы для самых опасных и закоренелых преступников нашего магического мира.

Он был огромен, простираясь во множество коридоров, с дверями камер, расположенными по обе стороны каждого прохода на нескольких уровнях, соединенных лестницами и подвесными пандусами. Потолок приемного зала был полностью сделан из стекла, что давало нам четкое представление о рядах камер Чистилища. Все было серым и суровым, с черными металлическими и нержавеющими прутьями и архитектурными деталями. Это была мечта Бруталиста, смесь пустоты и депрессии.

Это напомнило мне тюрьму из СуперМакса. Только было жутковато тихо.

Один из охранников, дежуривших в холле, подошел поприветствовать нас. Я проверила его бейдж, заметив черную кевларовую униформу. Парень был одет по-военному, вооружен электрошоковыми дубинками и своим Эспритом — золотым кольцом на мизинце.

— Я офицер Малленберг. Добро пожаловать, — сказал он ровным голосом.

— Мы здесь, чтобы увидеть Финча Шиптона, — ответил Уэйд.

— Следуйте за мной, — сказал Малленберг. Он повернулся и повел нас из приемного зала в один из коридоров.

Белые неоновые лампы горели над головой, отбрасывали холодный, безликий свет на цементно-серые стены. Каждая дверь камеры была обрамлена сталью, с множеством рун и знаков, выгравированных на ней. Внутри я увидела еще несколько символов, вырезанных прямо на стенах камеры. Насколько я мог судить, у заключенных были приличные условия жизни, но все они носили модифицированную версию атомных наручников, где энергия потрескивала вокруг запястий, не удерживая их вместе. У них была свобода передвижения, но они должны были знать, что в тот момент, когда они попытаются испортить наручники, они будут ужасно страдать.

Здесь были маги всех сортов. Молодые ведьмы, стареющие колдуны… даже подростки. Они смотрели на нас с Уэйдом, когда мы проходили мимо их камер, но не произносили ни слова. Их эмоции били меня — злоба, кипящий гнев, обида, разочарование, смирение, печаль и, в некоторых случаях, любопытство.

Я сосредоточилась на чувствах Уэйда, слегка ошеломленная пленниками. Это не было похоже на другие толпы, с которыми я научилась иметь дело, еще в ковене. Было что-то в воздухе, что-то связанное с Чистилищем, что тяжело давило на меня. В этом месте было так много отчаяния и агонии, что я не могла полностью отгородиться от всего этого.

Ближе к концу коридора Чистилище начало ощущаться и выглядеть по-другому. С каждой стороны было меньше камер. Там не было никаких черных решеток, но были массивные стальные двери с маленькими люками, чтобы открыть их и заглянуть внутрь.

— Это зона одиночного заключения. Наши самые опасные преступники здесь, — сказал Малленберг.

Мы остановились перед самой последней клеткой, номер которой был написан аэрозольной краской сверху. Номер 230. Малленберг постучал в металлическую дверь.

— Эй, Шиптон! У тебя посетитель! — крикнул Малленберг.

Уэйд и я подождали с полминуты, прежде чем услышали ответ Финча изнутри.

— Я чую рыжую…

Малленберг усмехнулся, затем отпер замок специальным ключом и открыл его, давая мне ясное представление о Финче в его камере. В нем ничего не изменилось, за исключением желтого тюремного комбинезона. Его небесно-голубые глаза все еще горели леденящей ненавистью. Его платиновые волосы были коротко подстрижены и убраны. От его улыбки у меня мурашки побежали по коже

— Привет, Финч, — сказала я.

Уэйд держался в стороне, глядя на стену позади меня. Он был тих и спокоен, но внутри бушевала буря. Я перевела свой эмпатический фокус на Финча — он был пуст. Пустой. Почти успокаивающий для меня, как белый шум.

Финч поднялся с кровати и повернулся ко мне лицом, прислонившись спиной к стене. Каждый квадратный дюйм его камеры был покрыт рунами и символами, чтобы не дать ему вырваться наружу. Маги безопасности патрулировали коридоры каждые десять минут. Кроме того, здесь действовало достаточно методов профилактики, чтобы попытаться сбежать, надо было быть полным идиотом или самоубийцей.