*
«Кексики, — хмуро приказал я себе. — Думай о кексиках, Гроски». — …совершенно неприемлемо! — продребезжал господин магистр. Ну, или вернее сказать — один из магистров. Тех самых неповторимых научных умов, которые в данный момент собрались поразить нас в самое сердце своим интеллектом, а потому на беседу выдвинулись чуть ли не полным ректориумом. Что было, как водится, фатально, поскольку ученые мужи вознамерились выказать друг другу всю накопленную за века приязнь и поделиться всеми теориями. Первые полчаса я вспоминал имена академиков и пытался высмотреть что-нибудь на их физиономиях. Ректор Мелехинт дремал в креслице с философским спокойствием того, кого с креслица всё равно не сдвинут. Глава факультета Практической магии Кархант глядел на нас с исключительной ненавистью старого ворона, у которого из-под клюва украли палую лошадь. Магистр Дарпи, ведающий «делами с общественностью», обильно потел лысиной и имел вид утопающего, который никак не дождется соломинки. Местный уникум и самый юный магистр столетия Кеервист глядел с неприкрытым удовлетворением. Физиономии всех остальных — что старикашки Аммерли, что единственной женщины в этой компашке — магистра Оттоуг — выражали всякое. От беспросветной скуки и явного раздражения (о нет, меня тут низринули с высей науки) до интереса естествоиспытателей — в том случае, когда взгляды господ ученых обращались на белую фигуру в кресле справа от меня. Нэйш вполне оправдывал любой интерес и изучал почтенное собрание немигающим взглядом полнейшего маньяка. По нему нельзя было сказать — играет он или действительно готов расчленить каждого из присутствующих несколько раз. Потому я предпочитал думать о кексиках. О пухлых, тающих во рту кексиках с изюмом, так и пышущих жаром.
— Прошу обратить внимание на то, что я протестую. Всем известно, что репутация так называемого питомника… — кексики, кексики, кексики, Гроски…
— Но наше неоднократное сотрудничество с господином Нэйшем… — а вот если их еще и обсыпать сахарной пудрой…
— Мы не можем посвящать людей, не имеющих отношения к науке, в столь деликатную проблему! — Аманда с недельку назад испекла с малиной, вот это был вкус!
— Попрошу не начинать дискуссию, коллеги!
— Однако требуется срочное…
— Я не поддерживаю данное решение, прошу обратить на это внимание!
С другой стороны, булочки с корицей тоже могут быть ничего.
— Магистр Шуэрей, ваше мнение едва ли может учитываться, поскольку вы даже не в курсе проблемы, насколько я смею судить.
— Это неприемлемо! Ладно, все равно невозможно постоянно мечтать о выпечке. Особенно если рядом с тобой в этот момент тот, кто, кажется, мечтает о свежевании. — Господа магистры! Мы были бы признательны, если бы нас посвятили в суть проблемы. К нашим большим сожалениям, наше время ограниченно, так что, господин Нэйш… сколько мы можем уделить этой беседе? Нэйш щёлкнул крышкой карманных часов, но на стрелки глядеть не стал. — Полчаса, — промолвил он шёлковым голосом. — Вы ведь расскажете нам всё, что мы хотим знать. Так? Плохо стало даже тем, кто никогда не был на допросах Рифов. Меня и вовсе чуть не вывернуло. — Это неприем… — робко вякнул старик Аммерли, напоролся на взгляд Нэйша и понял, что остро хочет протянуть еще годик-другой. — Думаю, вам проще будет отвечать на наши вопросы, — бодренько сказал я, вскакивая (пыточная мебель зала ректориума норовила нанести удар… ну, в самое сердце). — Вчера во владениях магната Дориэнта мы столкнулись с подобием химер — ну, тех, которые появились во время Противостояния. В Академии изучали этих тварей? — Я попросил бы вас! — Это антинаучно! — Эта терминология… Голоса затихли, загасились. Иногда с исключительным все же приятно иметь дело. Например, когда нужно заставить только выражением лица заткнуться не в меру ретивых академиков. Магистр Дарпи вздохнул и привычно взял удар на себя. — Исследования велись около полугода, — промямлил он, вытирая мокрую лысину. — Примерно тогда данные существа были обнаружены на территории Айлора. Их уникальные свойства в имитации живых организмов — огромное поле для исследований…
Нам удалось захватить шестерых особей и провести ряд увлекательнейших экспериментов…
Я изо всех сил попытался не фыркнуть — помним, знаем, чем заканчивались такие эксперименты. Не зря же на карте Гриз Арделл территория Академии была обведена красным. — Не нужно скепсиса, господин Гроски! — яростно выпалила магистр Оттоуг. Взмахнула тонкими пальцами и подпустила в огромные глаза побольше научного огня. — Тайна преображений этих существ может стать ключом к решению самым разнообразных проблем, в том числе… — Да я вроде как и не спорю — мне только интересно, что в результате пошло не так? Волна безмолвного возмущения едва не утопила меня с головой. — Наблюдение за образцами дало ценнейшие сведения, — забубнил Дарпи, — так, было выяснено, что они могут питаться не только магией, но и жизненной энергией всех без исключения животных Кайетты, однако при этом предпочитают травоядных — таких, как единорогов… Могут охотиться стаей и поодиночке, доступ к энергетическому центру жертвы получают, выпуская специальные питательные щупы, вонзающиеся в грудь или шею… для этого максимально сближаются с жертвой, имитируя животное того же вида… Я не перебивал — пусть себе на мой вопрос не ответили. Господа ученые вообще скверно отвечают на вопросы. Может, удастся узнать хоть толику чего о повадках этих тварей — исключительный-то поведал, что они ничего особенного не достигли. — …нам, конечно, не удалось выяснить, сколько длится естественный жизненный цикл одной особи… Однако с уверенностью можно сказать, что конкуренция в рамках популяции отсутствует… есть также неподтвержденная теория о том, что они могут действовать сообща, выстраивая сложные ловушки. Однако мы до сих пор не располагаем достаточными доказательствами. Высшее сознание, по-видимому, отсутствует, что позволяет считать данных существ разновидностью магических паразитов… — Топорное определение! — Я говорил, что антинаучность данного… — Я бы сказал, что скорее можно выделить данные организмы в совершенно особый класс… Я покосился на Нэйша, как бы говоря — ты что там, заснул?! Давай, включай свою молчаливую неадекватность. Главное — не забудь оставить в сознании Дарпи, он нам еще не всё рассказал. — Механизм их преобразований также остается пока что недостаточно исследованным, — выдохнул Дарпи, которому тоже перепало от ясных взглядов Рихарда. — Мы предполагаем, что их тела пластичны и нестабильны, и они могут перестраивать их практически мгновенно, однако есть ли исходная форма… собственно, наблюдения прервались как раз на этом этапе. Видите ли, мы хотели подробно исследовать взаимодействия этих существ друг с другом, а также их психические особенности… возможно, вы помните, что в столкновениях при Противостоянии они имитировали страхи людей, вернее сказать, выбирали наиболее пугающую форму, парализуя жертву. По этой причине мы перевели подопытных из испытательных клеток в резерват номер шестнадцать… Поймите, целью было пронаблюдать замкнутую систему, так что в резервате также содержались… некоторые представители типичной фауны Кайетты. Тут лысина Дарпи дала обильную течь, и он прервался, чтобы как следует ее промокнуть. Хотя мог бы и не продолжать. И без того ясно, что чертовы твари обдурили ученых и сбежали из резервата. — Мы… мы не могли представить себе, что они способны имитировать человека… — Возможно, — тихо донеслось со стороны Нэйша, — им вы тоже казались… небольшим увлекательным экспериментом. Ну да, припоминаю его рассуждения о том, что для зверя в клетке заключенными кажутся те, кто вовне. Вот, значит, выморки и принялись изучать этих, которые вовне. И изучили. И приспособились. Интересно, в кого ж они превратились? Сперва в животных — другую фауну — потом в какого-нибудь магистра? Разыграли спектакль «О нет, меня тут заперли!» и вырвались наружу? Похоже на то — вон, магистр Оттоуг яростно шепчет, что необходимо сказать о смертях студентов. — Нам, нам удалось отловить двоих, — сказал Дарпи, виртуозно обходя сам эпический провал с побегом. — И мы полагали, что остальные четыре… что они на свободе и попытаются вернуться к прежней среде обитания… Мы вели поиск в окрестностях… Однако, как недавно стало ясно, существа не покинули территорию Академии. По крайней мере, не все. Черта с два эти твари уйдут оттуда, где столько вкусной еды на тарелочке. — При работе группы студентов в резервате номер четыре — один из наших крупных резерватов — обнаружилось также, что существа… приспособились и способны к размножению. Очевидно, их потревожили, так как около двух десятков вырвались из резервата и направились за пределы земель Академии. Но мы опасаемся, что остальные… Тут господа магистры вновь возмущенно загалдели, что это все ненаучно и топорно, и вообще, как можно строить теории на таких зыбких основаниях? Два десятка. И сколько-то, неизвестно сколько, внутри. Из четырёх, значит. За месяц? Ничего себе, цикл размножения. Ладно, будем считать, что теперь этих тварей меньше на… одиннадцать, да плюс Мел с Тающим сколько-то положили, да двоих захватили. Значит, основная проблема — в резервате, где могут оставаться эти твари. Если память меня не обманывает, эти резерваты — этакие мини-питомники, ограниченные при помощи магии. По размеру могут достигать аж десяти акров* (тут Академия не скупится). Разный климат, разный ландшафт, разные звери и растения. Интересно, есть шанс, что нам повезет, и резерват будет площадью в пару сотен ярдов, да чтобы там ещё и других животных не было? Четвёртый резерват оказался миленьким местечком в три акра площадью, с сотней ценных животных на территории — ну, до того, как территорию посетили выморки. Просто отменно.
