— Хотя тут тихо, — добавил я и огляделся подозрительно. Две сонные семейные парочки, один зевающий стряпчий, певчие тенны свирельничают в клеточке. — Что ж, к делу. Выйти на вас стоило большого труда. Добиться встречи было ещё труднее. Я понимаю ваше желание работать с посредниками…
Паренёк развёл руками и пристыженно ухмыльнулся.
— …но так не пойдёт. Мой господин… граф — человек деловой и с репутацией, потому предпочитает брать напрямик. Если хотите — это вопрос доверия. Чем меньше звеньев в цепочке, тем меньше вероятности, что она порвётся. А мой господин не желает, чтобы его поминали в связи с боями животных. Учитывая то, что в последнее время в это дело сунулись варги — мы не доверяем посредникам. А учитывая сумму, которую собираемся потратить — мне кажется, можем ставить некоторые условия. Вам как кажется?
Рубленные фразы, энергия и напор. Паренек со старушечьей физиономией к такому готов не был, потому как ошеломленно кивал. Ясное солнышко лезло через ситцевые занавески и красило его уши в радикально-розовый — это придавало парню малость клоунский вид.
— Да, но… но мы тоже ждём гарантий неразглашения. Понимаете, наше положение…
— Понимаю, — фыркнул я. Хозяйка, улыбаясь заученной масленной улыбкой, притащила поднос с пышками — «за счёт заведения» — и смоталась, испуганная раздражением на моей физиономии. — Так о чём бишь мы? Неразглашение — то, что нам нужно больше всего. Тихо-гладко, шито-крыто, и если нужно — мы предоставим вам дополнительную охрану. Поставщиков, в конце концов, нужно беречь, а?
Тут я отпустил поводья, стащил с тарелки пышку и покровительственно подмигнул парнише. Который откликнулся неуверенным кивком.
Если взять то, что я успел выяснить про них — это группка непуганных дурней, которых защищают круговым молчанием устроители боёв. Но коли взяться как следует…
— Так об этом мы договорились? Теперь главное — экземпляры и суммы. Один из друзей с севера сообщил, что вы предлагаете и гибридов, и готовое «мясо». Это правда?
Парниша несколько оживился.
— Мы работаем с агрессией, — сообщил заученно, — в том числе исследуем агрессию, которую проявляют хищники, содержащиеся в условиях постоянных боёв, на ограниченной территории. В результате, конечно, есть выбраковка, но оставшиеся экземпляры могут показать на зрительских боях выдающиеся результаты.
— Хм, — выдавил я сквозь пышку. — Что с видами?
Виды я знал без того — насмотрелся, пока менял шкурку и разрабатывал образ. Попутно досыта наелся типов гибридизации и результатов: увеличение размеров, скрещивание способностей, уникальная отмороженность… Теперь вот оказывается, что обычных бойцовых эти молодчики тоже держат. Но не затем ведь, чтобы их просто между собой стравливать?
— …но если говорить о гибридах — их бойцовые сходства превосходят обычных животных. Мы многократно это проверили в схватках…
А, ну всё, вопрос снят. Уж конечно, если, скажем, обычный алапард выживает в схватках с гибридами — он под корень положит таких же обычных алапардов в бойцовых турнирах.
Тенны в клеточке высвистывали пасторальные мелодии. На благопристойных картинках по стенам резвились овечки.
Я слушал молодчика, который малость разрумянился. А сам думал о бойцовых ямах, которых досыта навидался за последний месяц. Об исполосованных шрамами зверях, сшибающихся друг с другом насмерть, жгущих противников пламенем, протыкающих шипами…
И о ликующей публике, которой надо побольше, пострашнее, покровавее.
— Гибриды были всегда, — пожал плечами со скептическим видом, — Академия, скажем, подарила нам драккайн — нечаянно, но спасибо им от имени заводчиков боёв. Всегда были скрещивания, зелья усиления пламени, особая кормежка для наращивания массы. У меня, знаете ли, достаточно связей в этих сферах. Скажу прямо: то, что рассказывают о вас, выглядит пока малость фантастичным. Я, конечно, видел тварей, которых вы якобы разводите — тех, что крупнее и яростнее…
— Первообразы, да, — улыбнулся разводчик. Вернее, Хоппс — так он представился, только вот имя, пыльное и скучное, вечно выветривалось из памяти. — Мы редко идём на их продажу — в исключительных случаях. Должно быть, вы видели тех, которых отловили специальные команды.
Нетерпеливо фыркнуть. Пошевелить ногой — ну да, ну да, я тут не убежден, и вообще, сейчас крупный клиент сорвётся и побежит себе мимо.
— Как я уже говорил — граф предпочитает работать с серьёзными людьми. Иначе бы меня не нанял. И ваши увёртки наводят на мысль, что я говорю не с разводчиками.
Добропорядочный стряпчий отзавтракал и подался на улицу. Сонное семейство хмуро корпело над овсянкой. Парниша в кои-то веки начал выглядеть почти на свой возраст из-за задранных бровей.
— П-простите…
— Это уж вы меня извините за недоверие, — суховато отохвался я, заливая в глотку какао. — Но до битв на Псовом Побоище остался месяц, и мой господин собирается закупить не менее дюжины бойцов. С нуля, чтобы не тренировать. Сами понимаете, о каких деньгах идёт речь. А если уж совсем напрямик — мне нужна гарантия, что я не беседую с очередной шайкой контрабандистов, которые по знакомству скупают животных у браконьеров.
Физиономия у парниши со скучным именем выразила тень понимания.
— То есть, вы хотели бы увидеть образцы?
Моему фырканью могло бы позавидовать стадо единорогов. Ну, или одна скептически настроенная Мел.
— Клянусь Девятерыми… а вы что же, думали без этого обойтись?!
Как они дела вообще вели до этого — решительно непонятно.
— Н-нет, разумеется… так каких животных вы хотели бы увидеть? Чтобы убедиться.
— Всех и побольше, — отрезал я, не размениваясь по мелочам. — Хорошо бы иметь возможность выбора. Впрочем, я думаю, что вряд ли вы сможете предъявить мне даже хотя бы десяток за раз: перевозка, скрытность, безопасность…
Интересно бы знать, как он решит эту задачку и сколько местных отличных пышек я успею запасти в себя на это время.
Но разводчик правда был какой-то малахольный: он замер на пару мигов, а потом протянул:
— Но мы могли бы посетить одну из наших баз, чтобы вы увидели образцы. Вы могли бы выбрать… Вас устроит такое?
«Одну из»? Весёленькое дельце.
Под напомаженными усишками легко изображать волчью ухмылку.
— Серьёзно? Предпочитаю решать дела в тихом, безлюдном месте. Которое обозначаю сам. А ходить куда-то в одиночестве…
— Это демонстрационный пункт, — растолковал парниша, крайне удивлённый моим недоверием. — Место для наблюдений… обкатки образцов, так сказать. Там тестируют инстинкты.
Борьбу с искушением на моей физиономии почти не пришлось изображать.
— К тому же, он почти пустует — нам пришлось… перевести основные образцы на другую базу. По ряду причин, — я впился в холодную пышку, чтобы не выдать разочарования. — Но вы можете оценить тех, кто остался… и понять масштабы. Клиенты всегда были довольны…
— Заманчиво, чёрт бы вас побрал, — сурово отозвался я. — Ну что ж. Когда наметим визит?
Вместо ответа парниша поднялся, показывая — а почему бы и не сейчас. Тряхнул головой, что-то вспомнив.
— Да. Только меры безопасности… вы не обидитесь? Вы не могли бы… знаете, показать — что у вас там, в портфеле…
— А вас так не обойдешь, — ухмыльнулся я, ставя портфель на стул и распахивая его нутро.
На свет сурово глянули кипа бумаг, лосьон для усов и солидная бутылка коллекционного виски.
— Могу вывернуть карманы или предъявить к осмотру фляжку, — продолжил я, подловато ухмыляясь. — Ну, вы ищите себе, что там надо — а я пойду расплачусь за постой.
Вряд ли он все-таки найдет тройное дно с метательными ножами и запасом зелий.
У вешалки я задержался, накидывая плащ. И чтобы поболтать с тенной — птаха-свирель внимательно вперилась в меня чёрными бусинками глаз.
— Собирайте группу на всякий случай, — шепнул я тенне, — и пусть Нэйш посмотрит, что там в окрестностях с животными. Этих ребят кто-то спугнул.
Надеюсь, Тибарт, который приютился в соседней комнате, услышал. А не занят покорением сердца хозяйской дочери.
