В душе Бейбарсова царило приятное тепло. Ему уже все доложили.

Это давно следовало сделать. Что же он медлил? Сразу же стало… спокойнее и безмятежнее. Мальчишка был слишком правильным, слишком сильно раздражал.

Таня влетела в его покои прямо посреди ночи, без стука, и тут же захлопнула за собой дверь.

Умная девочка. Сразу сообразила, откуда растут ноги.

Бейбарсов лениво поднялся с кровати, на которой возлежал в одних брюках, и потянулся к рубашке. Девушка стыдливо отвела глаза.

— Зачем Вы это сделали?! — с обвинением спросила она.

Маленькая львица взбесилась, — отметил Глеб.

— Что сделал?

— Не разыгрывайте комедию, — воскликнула Таня, — зачем Вы отдали приказ его убить?!

Мужчина приподнял бровь и, не торопясь, начал делать себе чай.

— А, ты об этом досадном происшествии с Валялкиным… Прискорбно. Весьма.

— Зачем? — вновь повторила Таня.

— Неужели не понятно?

Глеб смотрел на нее, как на наивного ребенка, удивленно, с некоторым сочувствием.

— Я ему отказала. Вы же уже знаете — здесь у всех уши, давно донесли.

— Он покусился на то, что принадлежит трону. Это было неосмотрительно.

— Он был мальчишкой. Младше Вас. Он не понимал…

Глеб закатил глаза.

— Да все он прекрасно понимал, но решил сыграть с огнем. Доигрался.

— Вам его не жаль?

— А должно быть? — поинтересовался мужчина, поудобнее усаживаясь в кресло.

— Полагаю, да.

— Дорогая невеста, шесть лет назад я отправил в «мясорубку» три тысячи своих воинов. По моему распоряжению они уничтожили вдвое больше человек из вражеской армии. Ценой потерь в треть войска. Мы заманили их в болото… Нашпиговали стрелами. Дорубили то, что осталось. А потом, милая, я лично отобрал из выживших тех, кому сохранить жизнь для получения выкупа, а остальных приказал утопить. Как думаешь — мне жаль Валялкина с его быстрой и безболезненной смертью?

— Он не противник. И ничего Вам не сделал.

— Он посягнул на королевскую собственность. И умер за измену государству… хотя и был убит неизвестными разбойниками за три серебряные монеты. Красивая легенда — не пострадала честь рода.

— Вы со всеми так будете?.. — воскликнула Таня.

— Со всеми, кто изменил государству, — поправил Глеб, — ибо так и расценивается попытка спровоцировать на мезальянс и адюльтер невесту наследника престола.

— Это… слишком.

Тане захотелось взвыть от безысходности и вмазать по этой безумно красивой и наглой роже. А Глеб в открытую наслаждался ее душевными метаниями и любовался гневом.

Поняв, что еще немного — и она действительно накинется на него с кулаками, девушка направилась к выходу. У самых дверей ее остановил голос Бейбарсова.

— Я клянусь тебе честью, что не делал этого и не отдавал на сие приказы. Но, не скрою, хотел. И думал.

— И потому вы не будете искать преступника. И не будете его наказывать, когда найдете, — тихо сказала Таня.

Бейбарсов усмехнулся.

— Не буду. Я уже знаю, кто это сделал.

Девушка рывком обернулась.

— И…

— Нет, не стану ничего предпринимать.

— Что же вы за люди, если жизнь человека значит для вас так мало, — прошептала Гроттер, — если можно пойти на любую гнусность. И скрыть ее.

— Ради власти и ее защиты можно пойти на многое. Мало получить власть — ее нужно удержать, и потому необходимо защитить авторитет. И смерть твоего Валялкина, который стал угрозой авторитету — возможно, самое меньшее и безболезненное из зол. Да и кто знает, Гроттер… может, его действительно убили из-за трех монет.

Таня покачала головой и вышла из комнаты.

— Спасибо, Жанна.

Глеб внимательно разглядывал лицо девушки и в который раз восхищался своим отцом.

Сделать все руками Жанны…

Мечник был жестким и циничным убийцей — но не был дураком; без одобрения кого-либо из Бейбарсовых либо отсутствия на то собственной выгоды он бы никогда не исполнил подобный приговор. На Валялкина ему было плевать с высокой колокольни — потому оставался лишь один вариант.

Тантал заботился не только об укрепления союза с Гроттером — он заботился в первую очередь о престиже короны. О престиже сына, который по молодости и так замарал себя кровавой бойней.

Бойне «во благо народа». Бойне, которую ему простили и которую причислили как победу, как подвиг во имя страны — спасибо герольдам, бардам и глашатаям папаши.

Если хочешь удержать власть, монарх должен быть жестким. Жестким, но не жестоким; в возрасте девятнадцати лет нельзя показывать себя палачом. Нельзя терять расположение народа.

Тогда, правда, он вывернулся.

Но лучше прослыть убийцей, чем дураком. Чтобы нищий дворянин умыкнул богатую невесту у наследника престола прямо перед свадьбой? Последнего из Бейбарсовых? Из рода Некрома?

Страх перед государем лучше, чем неуважение к нему. Страх держит в повиновении.

Глеб прошел со своим войском сквозь огонь и воду. Лез с ними в болота, вытаскивал раненых, ел из одного котла, вершил справедливый военный суд. Воодушевлял на битву и подавал личный пример. Его обожала армия — опора престола, но пока что не народ. А армия не удержит тебя у престола, если в стране ропот.

О да. Народ обожал не Глеба, а Тантала, который «прищучил» угнетателей-дворян комплексом реформ в пользу люда — одновременных, потому что лучше свалить в ушат грязи один раз, чем растянуть падение и дать подготовиться к заговору.

Пока дворяне были в растерянности, он проводил показательные казни, закрепляя страх. А потом, мало-помалу, давал им маленькие, незначительные, но приятные привилегии и дары.

Беды — разом, радости — понемногу.

И, следуя такому принципу, Тантал добился многого. И готовил почву для своего одаренного, гордого, самоуверенного сына.

Нет, Глеб не должен был замарать репутацию. Валялкина нужно было убрать — и убрать так, чтобы было неповадно. Как же в тот момент удачно подвернулась Жанна, безответно готовая ради принца на любую подлость…

Глеб смотрел в ее глаза, в которых затаились крохотные искры безумия. Жанна вела себя… странно. Чем ближе к свадьбе, тем больше неприятностей следовало от нее ждать.

Она уже отправила на смерть мальчишку младше нее — думала, что спасает, что придумала гениальный план. Думала, что это ее идея. Наивная, влюбленная, тронувшаяся от несчастной любви княжна. Что дальше? Кого она сочтет следующим врагом? Кого выберет исполнителем — и пойдет ли этот исполнитель спрашивать разрешения на очередное убийство?

Скоро она может стать крупной проблемой, от которой нужно будет избавляться на корню, а пока что… ее еще можно было использовать.

— Спасибо, Жанна, — повторил Бейбарсов.

Девушка рванулась в его сторону.

— Гъеб, я… — она снова начала глотать слова, — ты же зъаешь, я ради тебя…

— Спасибо, — мужчина улыбнулся одними губами.

Аббатикова светилась от радости, и наследник престола неожиданно почувствовал жалость.

Будет жаль ее убивать.

Теперь он решил окончательно. Лучше испытывать сожаление, чем сидеть у бочки с порохом.

====== Часть 8. Прелести королевского двора, параграф 5 ======

- Много в последнее время деликатных поручений, – произнес Мефодий, полируя кинжал, – сначала тип из младших советников, потом та говорливая служанка, теперь этот... И все за последний месяц.

Арей хмыкнул.

- Это – много? Много будет, если Тантал почит. Его сын неугодных терпеть не станет. Сразу подчистится несколько кандидатур... и дышать станет легче.

Кандидатуры у Арея были. Особенный интерес вызывал один субъект, за которым он в последнее время вел скрытое наблюдение... Слежкой занимались Варсус и Дафна – молоденькие мелкие дворяне, специально приближенные ко двору; особые “уши” Тайной Стражи.

Грешком Варсуса была его самоуверенность, Дафны – ее чрезмерное милосердие, мешающее работе. И вытравить эти качества никак не получалось.

С девчонкой, в принципе, можно было особо не возиться – ей подобралась новая постоянная работа, на весьма долгий срок.