Не стал затягивать беседу, закончив ее по своей инициативе; это небольшая дипломатическая тонкость, основное сказано, не стоит с первого же раза испытывать терпение собеседника.
(Бывало в МИДе, принимаешь посла, все уже обсудили, а он все говорит и говорит, заставляя тебя нервничать, дел-то невпроворот.)
Мы вроде нашли с Хэрдом общий язык, он и дальше вел себя со мной откровенно и дружелюбно вплоть до своего ухода в отставку. С преемником, Майклом Рифкиндом так уже не получилось.
Всегда полезно, прежде чем взяться за какое-нибудь дело, выделить наиболее важное. Финны это выразили так: прежде, чем спилить сосну, обойди ее несколько раз.
Начну немного издалека. В чем главная функция внешней политики, а значит, дипломатии, а значит, ее важной составной части – посольств? Общепринятый постулат: отстаивать (защищать, продвигать) на международной арене интересы своей страны. В условиях мира цивилизованными приемами, методично, без лишних дерганий, как нечто само собой разумеющееся. А в чем заключаются твои национальные интересы? Этот вопрос затрагивает самую суть внешнеполитического курса, и ответы на него различных слоев общества не часто бывают одинаковыми. Если исходить из того, что дипломатия есть удел здравого смысла, то крайне важно постоянно держать в уме ту печку, от которой должна плясать любая политика: реальное положение страны. В тот период, думаю, существовало широкое согласие насчет того, что первый долг внешней политики – помочь России поскорее выйти из нынешнего кризисного состояния. А значит, на всех азимутах «грести под себя» инвестиции и капиталы, технологии и ноу-хау. Открыть перспективу перехода России от сырьевой и милитаризированной экономики, доставшейся в наследство от Советского Союза, к диверсифицированной и высокотехнологичной, к модернизации, в том числе в сфере политического устройства. Это только и даст устойчивое развитие и рост жизненного уровня населения.
Готовясь приехать в Лондон, долго думал над тем, чем нам могут быть полезны англичане? Перечел кучу справочных материалов, подготовленных и в МИДе, и в других ведомствах. Порадовался их добротности. Определил для себя три главных направления.
Сбор информации. Еще с тех времен, когда солнце не заходило над Британской империей, англичане слывут весьма сведущими людьми. Они хорошо разбираются в обстановке во многих районах мира. Недаром Джеймс Бонд родился в Англии. В те годы, когда я там работал, они довольно охотно делились со мной сведениями. Иногда, завидуя осведомленности, я «подтрунивал»: если бы вы еще сделать могли столько, сколько знаете. Понятно, что сбор информации один из важнейших инструментариев посольской работы. Мало, однако, ее добыть. Получаемая по разным каналам информация, равно как и соображения наших собеседников, каждый раз проверялись доступными средствами. Затем я советовался с непосредственно задействованными работниками, стоит ли информировать Москву. Отсев был немалый, мы старались отделять зерна от плевел.
Второе направление – привилегированные отношения с США. Не все здесь однозначно, мы это увидим, но если американцы к кому-то близки по духу, то это к англичанам, как-никак, англосаксы. Их они не часто, но слушают. В единичных случаях удавалось, действуя через британцев, достигать большего результата, чем на прямую с американцами. Прихожу к Дугласу Хэрду, потомственному аристократу в хорошем смысле слова. Начинаю говорить, он быстро схватывает суть и отвечает: «Вам не нравится, как ведут себя американцы? И вы хотите, чтобы мы вам помогли? Хорошо, посмотрим, что можно сделать». «Поправляли» они американцев, разумеется, только тогда, когда наши подходы совпадали.
И, наконец, третье направление: бизнес, особенно финансы. К этому времени Лондон, используя и преодолевая свое имперское прошлое, превратился в один из главных, если не самый главный финансовый центр мира. Первейшую свою задачу я видел в развитии финансово-экономического сотрудничества с Великобританией. Где только можно, помогать экономике России, не забывая, естественно, о политике. Но там англичане могут дать меньше.
Решил разведать, что это за официальная загородная резиденция английского премьера. Думал, за версту узнаю ее, ан нет. Неприметная узкая дорожка, хиленький шлагбаум, буковая аллея, как выяснилось, высаженная Черчиллем (внутри висит картина его кисти). Типично английский особняк из красного кирпича. Восемьсот лет им владела одна семья. Затем бездетный лорд, увековечив свое имя, передал поместье государству для резиденции премьера вместе с деньгами на ее содержание. Сказал охране, что российский посол, пропустили сходу, хотя заранее мы не предупреждали. Внутренняя обстановка располагает: гостиная мореного дуба, камин, огромное количество книг, небольшой садик внутри стен. Одна из достопримечательностей письменный столик Наполеона. Англичане притащили его (в детстве мы говорили «притаранили») с острова Святой Елены вместе с книгой распоряжений Бонапарта и собственноручно написанными им письмами.
Повидали мы в наших странствиях эту Елену – безнадежно тоскливое место посреди океана. Добраться можно только по морю. Отомстили напоследок англичане Наполеону, да говорят, и кончину его там, на острове, ускорили.
Сейчас вроде такое подозрение с англичан снято. Построили, наконец, аэродром, только летать некому.
В современной пристройке особняка – бассейн, подаренный бывшим послом США в Соединенном Королевстве в память о посещениях Чеккерса президентом Никсоном. В отличие от американца не стали дарить ничего дорогого, да и поплавать в бассейне команде Ельцина не предложили.
Прилет 24 сентября 1994 года на авиабазу королевских ВВС Брайз-Нортон. Проезд к ней беспечные англосаксы указывают подробными дорожными указателями. В небольшом зале ВИП приветливо знакомятся с нами Норма и Джон Мэйджор. Она с симпатичным лицом маленькой мышки, его внешность близка к ординарной. Потом он скажет: «сын похож на Норму, т. е. красивый». Здесь и Даглас Хэрд, foreign secretary. Он переживает, что в последний момент поломалась программа, которую его жена подготовила для жены Козырева: та не едет.
Позже, на обеде в Чеккерсе, мы были с Хэрдом за одним столом, оказались оба любители Киплинга.
Если хочешь расположить собеседника к себе, желательно произвести на него впечатление. Правило общее, а для дипломата почти обязательное.
Киплинг пришелся кстати. Каждый англичанин знает его знаменитое «If» «Если»), хорошо продуманное наставление молодому британцу на предмет подготовки его к владению миром. Процитировал Хэрду пару строк по-английски, потом сказал: «послушайте, как это звучит по-русски в моем доморощенном переводе». Вот уж не думал, корпя над виршами за кухонным столом в Москве 70-х годов, что они мне пригодятся. Кто-то сказал, что дипломатия не знает отходов.
Из чрева огромных «АНов» выкатились три огромных ЗИЛа, но Ельцин, пойдя навстречу англичанам, поехал в их машине. По славным, но узким английским дорогам, где движение перекрывалось мотоциклистами лишь в последний момент, доехали до Чеккерса. Сразу же сели разговаривать. Первым вполне убедительно изложил российскую позицию наш Президент, подбадриваемый Козыревым (тот тихо приговаривал:
«Борис Николаевич, класс»). Чувствовалось, что министр поставил себя в положение человека, к словам которого Президент прислушивается.
Час дня, провокатор Джон спрашивает: «Что будем пить перед ланчем? Я – джин тоник». Б.Н., как и все остальные, присоединяется. Ничего выходящего за норму не происходит, как и за все время пребывания Ельцина в Англии. Так что если это была «разведка боем», то она не удалась.
На прогулке после ланча премьер завел нас в деревенскую пивную, у них она называется паб. Публика практически не среагировала на лидеров двух стран. В Чеккерсе люди и скот гуляют где хотят. Норма жаловалась, что, пользуясь вековым правом свободного прохода, ходят прямо под окнами премьера.
Среди обсуждавшихся проблем главной было расширение НАТО. Другие темы, названные заблаговременно Хэрдом, особой дискуссии не вызвали, там нашлись точки соприкосновения. Мэйджор петлял, не желая признать, что принимать новых членов в Североатлантический союз все-таки будут.
