У кого в подъезде Мурка живёт, у кого – Тузик. А у нас вот, Пушкин.
Когда вышел, – не сразу сообразил… Первое впечатление, фильм снимают. Но какое кино без камер, съёмочной группы и ограждений?.. Всюду лишь толпы неподвижно стоящих, ничего не понимающих людей и застывший в «пробках» транспорт. Во всём ощущалась тяжесть, и даже тягучесть. Воздух и тот был каким-то желеобразным, прорезиненным.
И полная растерянность. Кажется, ещё немного – и начнётся паника, а затем и подгоняемый страхом хаос. И тогда не удержать…
Спрашивать… – бессмысленно. Все стояли молча, запрокинув головы, не обращая друг на друга никакого внимания.
Неплохое начало для «Откровения»!
Обстановка на работе ничем не отличалась от уличной. Та же растерянность и страх. Ситуацию усугубляли неработающие средства связи и электроника.
При данных обстоятельствах, первое, что пришло в голову, – написать… Бумаги хватает. Но тут же осёкся… Кто доставлять-то будет? Каждый сейчас лишь о себе любимом. А почтовые голуби в штате не значатся. Да, что и кому писать? Думаю, и «наверху» знают не больше нашего.
С первыми лучами повыползали из своих норок и «бывшие интеллигенты». И прямиком к «точке», как на работу. Лучше места и не найти: буйная растительность, речка… Да и из местных, после участившихся укусов чешуйчатыми, – никто не зарился. А у них с этим как раз всё в порядке: кровь ядовитей любой «мамбы» будет! Так что ещё неизвестно, кто кого бояться должен…
Ни у кого – ни документов, ни имён. Исключительно, прозвища. Но какие!..
«Эвклид», «Капитан», «Золушка»… «Пушкин» – в большинстве своём люди образованные и даже творческие (в их среде те же стихи читать – дело обычное). Но, никому не нужные. Просто вычеркнутые. В том числе и из всех существующих реестров.
Контингент хоть и пошатывающийся, но голов не задирающий. Смотрящий прямо и под ноги. Туда, где можно что-то найти, а значит и выжить. А что, небо?.. Так это для «небожителей».
…Происходящее напоминало удалённый гипносеанс. Человек переставал реагировать на окружающую обстановку и молча покидал помещение. Ещё шаг, два… и исчезал, испарялся. Один, другой, следующий… Затем сразу несколько. Ещё, ещё… Пять минут – и офис пуст.
Неожиданно включился «PC»… И вот те, пожалуйста: на весь экран моя старая знакомая! И сразу обратный отсчёт: пять, четыре…
Распогодилось. Висевшая над городом туча растаяла так же внезапно, как и возникла.
…«БИ» не просыхали, ненадолго прерываясь лишь для пополнения провианта. Вот и сейчас, уютно устроившись в одной из освободившихся «трёшек», – ждали гонца с элитарной жратвой и пойлом. Благо всё теперь стало бесплатным. Ни кассиров, ни покупателей…
От пятнышка на потолке – и след простыл. А на его месте, почёсывая бежевое брюшко, сидела обычная комнатная муха и с нескрываемым наслаждением слушала «Цокотуху» Чуковского…
Это был её последний, из отпущенных природой, день.
Судя по всему, жизнью она осталась довольна.
26.06.2019
Призыв – 78
В последнее время достаточно много говорят о внутренних армейских проблемах: неуставных отношениях, хищениях, преступлениях против жизни и здоровья военнослужащих… И неудивительно, что в связи с этим стали появляться и общественные организации, пытающиеся повлиять на создавшуюся в армии обстановку.
Но, как известно, благими намерениями… И я не думаю, что эта, на первый взгляд необходимая деятельность, стала нести лишь созидательный характер. Ведь именно при общественниках число уклонистов заметно поприбавилось. А это уже проблема иного рода и куда серьезней, поскольку касается не столько личности, сколько государства. Его безопасности. Контроль, конечно, нужен, кто ж спорит. Но какой ценой?! И дело даже не в том, что один жизнь устраивает, а другой вшей кормит. Всё серьёзней: не будет государства, не будет и личности. Не будет ни-че-го!
Не за горами то время когда призыв останется в прошлом, а пополнять строй будут лишь выдержавшие непростые экзамены новобранцы. Сама же служба из почётной обязанности превратится в заслуженное право.
Но всё это в будущем. А пока…
Был май 1978 года.
Министерство обороны СССР проводило очередную призывную кампанию: на действительную воинскую службу призывались все здоровые (и не очень) молодые люди от восемнадцати – до двадцатисемилетнего возраста.
При Союзе существовал более короткий, нежели сейчас, список заболеваний, предусматривающий ограничения при призыве. И если призывник был всё же не годен к строевой, то к нестроевой службе был годен точно, а потому подлежал призыву в нестроевые части (как правило, в стройбат), укомплектованные кем попало и в основном, имеющим судимость контингентом.
Военкоматы функционировали на всю катушку, организуя проведение медкомиссий и рассылая пачками призывные повестки. Вручили её и мне. Из чего следовало, что ближайшие два или три года я должен был провести вдали от своего магаданского дома, охраняя рубежи нашей необъятной Родины и спокойствие её граждан.
В то время также, не все сломя голову рвались на службу, однако симулянтов было куда меньше.
Способов получить отсрочку существовало множество. Вопрос был лишь в том, какая требовалась: временная, либо постоянная. Последняя означала полную непригодность к службе с выдачей военного билета с соответствующей записью… И если у молодого человека всё было цело, руки-ноги на месте, то «закосить» можно было лишь по психопатии. И тогда в военный билет проставлялась отметка «7-б», означающая наличие вышеуказанного заболевания, а «оный» именовался уже не военным, а «волчьим».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
