– Не защищай, Анна.

– Не защищаю. Но, правда, зачем?

Белла пожала плечами.

– Ну, ладно, ему может, и не зачем. Нэнси..

– Нэнси?

– А почему ты удивляешься? Она влюблена с Маркуса и ревнует его буквально ко всем.

Я прыснула, то ли от смеха, то ли от досады. Я не та к кому можно ревновать хоть кого-то.

– Вы же подруги..

– Поэтому знаю, о чем говорю, но ты забей. Я прослежу за ней, ок?

– Не стоит, не хочу, чтобы из-за меня были проблемы.

– Расслабься, подруга.

– Слушай, а что ты тут делаешь? В автобусе.. Мне лучше отсесть.

Белла поймала меня за руку и сжато улыбнулась.

– Все нормально. В этом автобусе ни единой знакомой задницы. А я.. ездила к тете в бедный квартал, ты же помнишь я рассказывала тебе о ней?

– Угу, та, у которой шестилетний сын и кредит в тридцать тысяч?

– Ага.

– Ты возила ей деньги?

– Папа запретил, у него все под счет, из-за этого, и все мои расходы. Я отвезла им продукты и кое-что для школы Диего, он так вымахал.. – Она грустно вздохнула, – почему не справедливо все так в жизни? Брат и сестра ненавидят друг друга..

Белла замолчала, уставившись на меня, а затем натянуто улыбнулась. Она знала, что у меня никогда не будет ответа на этот вопрос.

– Ты почему на автобусе, такси не вызвала? – перевела она тему.

– Не хочу тратить деньги.

Девушка усмехнулась и двинула меня плечом.

– Ты Уотерс, ты можешь позволить себе объехать на такси весь этот континент.

– Но я не заработала ни цента..

Глаза Беллы сузились, и я не смогла устоять под их натиском.

– Колись, Анита!

– Фу, не называй меня так, словно героиня порнофильма.

Мы обе засмеялись.

– Вообще-то, я коплю на кое-что.

– И что это?

– Не-а, не могу сказать, потом узнаешь, через недельку-другую.

– Что-то ценное?

– Угу.

– Красивое?

– Угу.

– Неприлично дорогое?

– Ага.

– Машина! Анна купит себе машину и выбросит эту железяку на свалку!

– Тсс.. Не называй мой велик так, и нет, это не машина, кое-что другое, это не для меня.

Лицо Беллы потускнело, а затем и вовсе приобрело грубый оттенок, она сейчас была похожа на ту Беллу из колледжа, которая дружит с Нэнси и остальной компанией Маркуса.

– Не говори мне, девочка..

– Не скажу, Белла, ничего не скажу, не смотри так. Вот, все, моя остановка.

– Дура ты.

Я показала ей язык, схватила велосипед и поспешила к выходу.

– Дура, Анита!

Уже смеркалось, когда я вернулась домой. Машина Маркуса осталась припаркованной у ворот, это значит, что он собирался уезжать куда-то, и мне это не нравилось. И не потому что папа, уехав в командировку на два дня оставил меня за старшую, а потому что завтра первой парой математика и мой брат обязательно ее проспит.

– А вот и мисс вседозволенность пришла. Где была, уродина? Я из-за тебя не могу из дома выйти.

Он сидел в кресле в гостиной и, сложив руки на груди, смотрел на меня, как хищник на жертву. Его ярко голубые глаза настолько привлекательны и настолько же опасны. Две ледышки. Холодные. Жестокие.

– Маркус! – воскликнул папа, спускаясь с лестницы.

– Пап! Когда ты вернулся? Мы скучали.

– Мы? – Он приобнял меня, и чмокнул в макушку. – По Маркусу так и не скажешь. Почему ты задержалась?

– Велик.

– Снова колеса?

– Одно.

– Четвертый раз за семестр, Анна.

– Прости, пап, я могу ездить на автобусе.

– Дело не в этом, дорогая.. У тебя какие-то проблемы со сверстниками? Со старшей группой? Хочешь пожить в кампусе, может, это пойдет тебе на пользу?

– Нечего ей там делать, – встрял брат.

– Я не с тобой говорю, сын, будь уважителен ко мне и к своей сестре.

Маркус встал и ядовито осмотрел меня с ног до головы. Везде, где проходил его взгляд, я покрывалась морозной корочкой.

– Она не моя сестра.

– Прекрати! Мы не будем это обсуждать снова и снова!

– Тогда прекрати называть её моей сестрой!

– Сядь! У меня разговор к Вам обоим.

Маркус ехидно улыбнулся и опустился обратно в кресло, я присела на диван, в самый дальний угол, съежившись, как котенок под взглядом тигра.

– И что же ты натворила, мисс «я сею добро в этом мире»? – шепнул мне брат. Я могу читать его даже по губам.

– Первое, – заявил отец и посмотрел на меня. Его лицо было серьезным, как будто он очень долго работал над своими документами в офисе и забыл расслабиться. Вообще-то наш отец тот еще весельчак, он в меру строг, но в основном перепадает только Маркусу. Может, поэтому тот меня ненавидит?

– Я заменю очередное колесо твоего велосипеда и, ты отправляешься в кампус налаживать межличностные отношения с коллективом.

Я занервничала, но возразить не смогла, у меня не было ни одного аргумента, чтобы избежать кампуса. Видит Бог, я туда не хочу. Как и видит Маркус.. Не знаю, что на него нашло.

– Это не имеет смысла, отец, мы оба хорошо ладим со всеми в колледже. Правда, Анна?

Звук его голоса сложил буквы моего имени вместе и, мое сердце забилось чаще почему-то. Он так редко произносит мое имя. Почти никогда.

Я неуверенно кивнула, папа окинул нас обоих не доверительным взглядом.

– Сколько раз за семестр прокололи колесо твоей машины, Маркус?

Парень пожал плечами и взъерошил длинными пальцами каштановые волосы.

– Нисколько. Ни разу. Анна отправляется в кампус.

– Она просто неуклюжая, отец! Посмотри на нее!

– Ты хам и грубиян, не таким я тебя воспитывал.

– Но получай то, что есть, потому что у тебя уже есть вот это!

Он кивнул на меня, и к горлу подступил ком горечи.

– Анна ни в чем не виновата.

– Я останусь в кампусе, – с трудом проговорила я.

Маркус окинул меня быстрым взглядом, его ноздри вздулись на мгновение, а я сделала вид, что его не существует в этой комнате.

– В пятницу звонили из колледжа, – продолжил папа, – ты не посещаешь бассейн, Анна, почему?

– Я.. я же не умею плавать.

– Миссис Гринберг отличный тренер, она занималась с Маркусом с трех лет. Ты в группе для новичков.

– Пап, – мой голос едва не сорвался на всхлип, но я придержала его.

– Тебе полезен бассейн, милая, в этом нет ничего страшного. Ты должна туда ходить, это всего раз в неделю.

– Там хлор и я астматик, помнишь? Мы можем взять справку у доктора Бишеп?

– Доктор Бишеп разрешила бассейн на ионизированной воде. Я все узнал, в вашем колледже именно такая.

Я едва сдерживала слезы, но продолжала слушать отца, ведь это было только начало разговора и самое страшное ждало впереди.

– Маркус, ты отвезешь завтра Анну в колледж.

Мы переглянулись, брат пожал плечами и кивнул.

– Хорошо.

Хорошо? Никаких протестов и оскорблений?

– И что касается тебя, учитель математики недоволен тобой, ты прогуливаешь и отвлекаешься, это влияет на твои оценки, если так дальше продолжится, то на следующий год ты останешься без стипендии.

Маркус прыснул и лениво развалился в кресле.

– Кому нужна эта стипендия, отец? Я Уотерс.

– Я не хочу, чтобы ты так думал. Выкинь это из головы, прекрати вести себя как подросток, тебе девятнадцать через неделю, я хочу, чтобы ты стал взрослым, хочу, чтобы вы оба стали..

Папа посмотрел на нас и замялся, тем временем волнение внутри меня усиливалось и, я боялась просто взорваться, как воздушный шар, наполненный водой.

– Я хочу положиться на вас, я хочу, чтобы вы могли положиться друг на друга, чтобы могли нести ответственность за себя и за другого.

– Что за воодушевляющие речи, отец? Я подтяну математику, обещаю. Это все?

Повисло недолгое молчание, папа нервно перебирал пальцами в руках, затем присел в кресло напротив.

– Вы должны стать взрослыми..

– Мы это слышали, и я все понял, если это специально для уро..

– Маркус! Дети.. Сын, я знаю, как ты относишься к Анне и мне тяжело..