Я решила задержать дыхание, чтобы случайно не заразить его, даже несмотря на то, что Луков вел себя как осел.

Однако оставался один вопрос... Кто, черт возьми, такая Лейси, и почему я должна с ней встречаться? Особенно, когда плохо себя чувствовала. Я уже собиралась открыть рот и начать спорить с ним, как в голове у меня запульсировало, словно напоминая о том, что мой организм наверстывает упущенное с тех пор, как я болела в последний раз.

Все мое тело ломило, когда я откинула простыню в сторону и спустила ноги с кровати. Естественно у меня уже случались травмы разной степени тяжести, но если я подхватывала простуду, мое тело проходило через определенный вид ада. В общем, болело все, начиная от глаз и заканчивая пальцами ног. Даже при малейшем движении. Так что я едва сдержала стон, когда медленно поднялась с постели.

Иван издал короткое «ха», вероятно, увидев мое лицо или заметив скованность в моих движениях, но больше ничего не сказал.

Все это было утомительно.

— Мне не хочется ничего делать.

— Я и не собираюсь заставлять тебя что-то делать, — ответил Иван. — Сказал же, тебе нужно отдохнуть.

Я посмотрела на его джинсы.

— Тогда... куда мы едем?

Его лицо ничего не выдавало.

— В одно место.

Я моргнула.

— Ты доверяешь…? — парень скорчил гримасу. — Ай, неважно. Просто оденься.

Видите, насколько паршиво я себя чувствовала, раз даже не стала спорить и задавать вопросы? Пришлось проковылять к комоду и вытащить трусики с лифчиком, после чего на меня накатила ещё большая усталость. Искоса взглянув на Ивана, я обнаружила, что он все еще сидит на моей кровати... наблюдая за мной. Из меня вырвался вздох, а парень снова приподнял брови.

— Вернусь через десять минут, — простонала я, шаркая к двери.

— Крикни, если понадоблюсь. Я уже дважды видел тебя практически голой. Так что ничего страшного.

Я бы резко ахнула, если бы у меня были силы, но их не осталось. Или могла бы показать ему средний палец, чего тоже не произошло. Все, что мне удалось сделать, это снять халат с крючка за дверью. Пыхтя и отдуваясь, я направилась через холл в ванную, которую раньше делила с Руби, когда она ещё жила здесь. Мне потребовалось немного больше времени, чем обычно, чтобы принять душ. Мои ноги стали ужасно колючими, и только поэтому я заставила себя их побрить. У меня не было сил даже втереть в кожу лосьон. И едва удалось натянуть самое удобное нижнее белье, какое только могла себе позволить.

Я накинула халат и уже собиралась завязать пояс, когда сдалась. Поэтому просто запахнула его и потащилась обратно в комнату, вновь задаваясь вопросом: Кто такая Лейси? И куда мы направляемся?

Мне удалось сделать всего пару шагов в комнату... Когда я увидела Ивана, сидящего на краю моей кровати рядом с тумбочкой... Когда поняла, что верхний ящик был открыт... Когда осознала, что он держал в руке белые листы бумаги, которые никогда не должен был видеть и вообще знать об их существовании… Иван резко приподнял свою голову, и я заметила, как его лицо приобрело совершенно противоестественный цвет.

А потом парень полностью потерял контроль.

— Это что за хрень? — спросил мой напарник, потряхивая бумагами в руке так грозно, что мне стало по-настоящему страшно.

Только на секунду. Но это все равно случилось.

Не осознавая, что задерживала дыхание, которое теперь вернулось ко мне, я прошипела:

— Какого черта ты роешься в моих вещах?

Луков настолько разозлился, что даже не сразу ко мне повернулся.

Это была моя ошибка. Я знала, что он любопытный. Знала об этом, потому что сама была такой же. Но, проклятье! Эти листки валялись там годами.

Иван проигнорировал мой вопрос, сжимая бумаги в руке настолько сильно, что они даже помялись.

— Кто... кто...? — заикался он, и это тоже служило подтверждением тому, насколько мой партнер был взбешен. Иван никогда не заикался. Никогда не колебался. Но в данный момент покраснела даже его шея.

Он еще раз встряхнул листками.

— От кого это?

Я сглотнула.

— Кто прислал тебе эту мерзость?

— Иван…

Парень покачал головой и яростно опустил руку, державшую бумаги, ударив кулаком по своему бедру. Я практически могла попробовать его гнев на вкус.

— Не «Ванькай»! Откуда они взялись?

Черт.

Черт, черт, черт.

У меня даже не было возможности прикинуться дурочкой и вести себя так, будто листки бумаги, спрятанные в моем ящике — всего лишь шутка, потому что мама никогда бы не стала рыться в моих вещах. Мы давным-давно прошли этот этап в нашей жизни. Однако я слишком хорошо знала Ивана. И понимала, что он не отстанет, пока не получит мои объяснения с мельчайшими подробностями.

И винить его в этом было нельзя.

Если бы я нашла фотографии голых мужчин с лицом Ивана, приклеенным скотчем к их телам, а так же с сердечками и стрелками, направленными на их гениталии со словами «О, да!» и «Ням-ням», вероятно посмеялась бы с минутку... Но затем бы не на шутку разволновалась.

Боже, Боже, Боже мой!

— Жасмин, — снова начал заводиться Иван, краснота с его лица и шеи поднялась до самых кончиков ушей. Господи, я никогда не видела его настолько взбешенным. Даже не думала, что парень способен на такие эмоции, если только он не находился на льду, и что-то пошло не так во время соревнований.

Я сдержала вздох, искренне сожалея о том, что так несерьезно отнеслась к своему тайнику и не запихнула бумажки в ящик с нижним бельем... Или еще куда-нибудь, где их было бы труднее найти. А может, вообще выбросить, но я не идиотка, и если со мной что-то случится, пригодились бы любые доказательства.

Всплеснув руками, я попыталась придать своему голосу побольше мягкости, но вероятно, мой тон оказался не настолько мягким, каким ему следовало быть:

— Успокойся.

Да, это определенно было худшим, что я могла ляпнуть. Иван опять потряс проклятыми листками.

— Не говори мне успокоиться!

Ну, ё-мое.

— У тебя гребаный преследователь, Жасмин! — снова вскричал парень. Как хорошо, что мамы и Бена не было дома.

Поморщившись, я лихорадочно пыталась придумать, что сказать в ответ.

— Он не угрожал мне…

Иван запрокинул голову и издал звук, который был мне не совсем понятен. Рев?

— Какого хрена?

— Не ори на меня, мать твою! — наконец, рявкнула я.

Если бы взгляды могли убивать, я бы уже упала замертво, серьезно.

— Я буду орать на тебя! Тем более, когда ты получаешь такое! Почему ты мне не сказала?

О. Мой. Бог.

У меня не было настроения для этого бреда. Ни сейчас, ни потом.

— Я не сказала тебе, потому что это не твое дело!

— Это мое дело! Еще как мое!

— Нет, не твое!

— Мое!

— Ни хрена подобного! Мне прислали их ещё до того, как мы встали в пару.

И вот так я облажалась. Как и всегда, когда болтала что-то, не подумав. Так мне и надо, за то, что не уследила за своим длинным языком.

Лицо Ивана буквально налилось кровью. Он побагровел так сильно, что я серьезно начала волноваться за его здоровье.

— Я убью тебя, — произнёс парень, понизив голос, а затем уставился на меня с выпученными глазами. — Я, блядь, тебя убью.

Теперь все это точно нельзя было свести к шутке.

— Ну, хватит уже, ладно? Я не в настроении.

Иван покачал головой и поднял кулак, бросив бумаги на мою идеально застеленную кровать.

— Мне плевать, что там у тебя с настроением, Жасмин, — заявил он и, прежде чем я успела возразить, продолжил, используя тон, которым никогда раннее со мной не разговаривал. — Как давно это началось?

Я закатила глаза и пожала плечами, злясь на себя за свою глупость. Знала ведь какой он. Знала. И должна была предвидеть худшее, не раз испытав на себе неумолимый характер этого мудака.

— Три года назад, — пробормотала я, настолько взбешенная ситуацией, что едва могла говорить.

Иван закрыл свои голубые глаза и приоткрыл рот, качая при этом головой.