Ну и профессора, конечно. Уж не знаю, почему сейчас все профессора, за исключением Сева одиночки, раньше такого не было.
Так что, если профессор Бингли не испытывал мазохистского желания стать сквибом — он в нашу сторону в этом смысле даже не дёрнется. Но что-то ведь ему всё-таки нужно?
«Мне не нравится этот профессор, Гарри, — прошептал Конни, — он что-то плохое задумал. Я чувствую».
«Не подавай виду, — быстро ответил я. — Отмахаемся, если что. В крайнем случае, Ник нас услышит. Будем строить из себя наивных идиотов, понимаешь?»
«Понимаю», — ответил Конни, и я почувствовал, что он немного успокоился.
— Экскурсия! — невинно захлопал глазами Конни. — Спасибо, профессор Бингли, обожаю экскурсии! А что вы нам покажете?
— Идёмте, — коротко сказал Бингли и вышел из покоев. Нам ничего не оставалось, как отправиться следом.
Этот коридор явно посещали, не было ни паутины в углах, ни пыли на полу. Бингли шёл впереди нас, время от времени взмахивая палочкой, и по обеим сторонам сами собой загорались магические факелы. И ни одного портрета на грубовато оштукатуренных стенах.
Длинный коридор закончился тремя дверями, на них болтались грубые амбарные замки.
— Можно было бы запереть их заклинаниями, — спокойно пояснил профессор Бингли, обернувшись к нам. — Но тогда мистер Филч не смог бы прибирать здесь регулярно. А он держит это место в порядке… такова одна из его обязанностей, которую директор Дамблдор не отменил.
— А… а домовики Хогвартса, сэр? — удивлённо спросил я. — Они же убирают все помещения. Почему не здесь?
— Потому что сюда нет хода домовикам, — спокойно пояснил Бингли. — Ни Хогвартским, ни каким-либо другим.
Понятно. Значит, Финни, если что, позвать не получится. Плохо. Но есть у нас парочка сюрпризов в кармане. Искренне надеюсь, что до них не дойдёт.
Между тем, профессор Бингли достал связку старомодных ключей — длинных, с зубчатыми бородками, перебрал их и вставил один из них в замок первой двери. Замок раскрылся легко и бесшумно.
— Мистер Филч — весьма ответственный человек, — с одобрением покачал головой Бингли. — Ну что ж, входите, мальчики. Входите, входите…
Дверь медленно отворилась, и нам ничего не осталось, как подчиниться.
Комната, в которую мы вошли, была не слишком велика. Стоило нам переступить порог, как на стенах тут же зажглись факелы. Я разглядел длинную скамью и стоящую рядом с ней кадку, из которой торчали какие-то прутья. Рядом стояло что-то вроде низенького столика, на котором были аккуратно разложены…блин, самые настоящие плети. Несколько штук.
— Несомненно, — произнёс профессор Бингли, — у вас возникли вопросы ко мне. Спрашивайте.
— Что это за место, сэр? — с лёгкой дрожью в голосе вопросил Конни.
— Это место называли Подвалом Наказаний, — ответил Бингли. — В прежние времена с нарушителями дисциплины не церемонились. И никакое, самое чистокровное происхождение от этого не спасало. За лёгкий проступок нарушители получали розги, за более тяжкий — плети. Вы опоздали на урок на десять минут, значит, каждый из вас получил бы десять розог.
— Но ведь в Хогвартсе нет телесных наказаний… — спокойно сказал я. Кажется, профессор решил обработать нас психологически. Только вот, с чьей подачи? Хотя, о чём это я? Динь-динь…
— При последних двух директорах — да, — сказал Бингли в ответ. — Но вот ведь какая интересная закавыка… Соответствующие изменения в Устав Хогвартса внесли, а вот магически их не закрепили.
— То есть, — заметил я, — эти пункты действительны до сих пор? И телесные наказания преподавателю можно будет применить в любой момент, это Уставу Хогвартса не противоречит?
Блин… А ведь я читал обе редакции Устава Хогвартса. В старой точно рассказывается о телесных наказаниях. Ну да, розги и плети, но там было и другое что-то… Жаль, что я этот раздел просто пролистал — не люблю читать подобные вещи, к тому же, я, наивная ромашка полевая, полагал, что раз этих статей нет в новой редакции, то они прочно отменены. А вот оно как… Устав Хогвартса — основополагающий для школы документ, а если школа магическая, то соответствующие пункты недостаточно просто вычеркнуть из Устава, нужно подкрепить эти изменения магией. Дамблдор же, в своём дешёвом популизме, этого не сделал, вот и получилось то… что получилось.
— Именно, мистер Поттер, именно, — заулыбался в ответ Бингли. В колеблющемся свете факелов эта улыбка выглядела несколько… зловеще. Конни невольно прижался ко мне.
А у меня в голове промелькнуло, что теперь понятно, как эта сука Амбридж назначала студентам жестокие наказания, и её за это не размазало откатами сразу же. Дамблдор телесные наказания отменил, но не закрепил это магически, так что канонная Амбридж практически ничем не рисковала, пытая детей. Она ведь свои сеансы применения Кровавого пера обозначала именно как отработки.
Я успокаивающе сжал пальцы Конни и холодно спросил:
— Мантию снимать? Знаете, после некоторых наказаний… моих прежних опекунов розги меня не очень пугают.
Бингли взглянул на меня с некоторой растерянностью. Он явно ожидал несколько иной реакции. Но почтенный профессор быстро пришёл в себя и издал короткий смешок:
— Ну что вы, мистер Поттер. Это ведь не более, чем экскурсия. Идёмте дальше.
И мы перешли из первой комнаты во вторую. Здесь было ещё антуражнее. Комната была поменьше первой, но с потолка свисали цепи — хорошо начищенные и смазанные. А ещё там было какое-то странное сооружение — в виде клетки. И ещё стул с высокой спинкой и подлокотниками. Ой… Кажется я догадываюсь, что это такое.
— Видите ли, мистер Поттер, мистер Малфой, — заявил вновь пришедший в хорошее расположение духа Бингли, — среди студентов частенько попадались злостные нарушители, на которых не действовало лёгкое вразумление. К тому же, девушек в Хогвартсе не пороли. Никогда. Но ведь и среди девушек попадались весьма неукротимые и злокозненные особы. Этот стул предназначен именно для их усмирения. Не хотите присесть, мистер Малфой?
— Не хочу, — мило улыбнулся в ответ Конни. — Что-то мне подсказывает, что мне не понравится.
— А вы, мистер Поттер? — поинтересовался Бингли. — Неужели Герой и Победитель Тёмного Лорда боится обычного стула?
— Насчёт Героя и Победителя — я бы поспорил, — хмыкнул я. — Единственное, чем я мог победить Волдеморта в годовалом возрасте — это испачканными подгузниками. И нет, я не боюсь. Просто не люблю неприятных ощущений, знаете ли. Это ведь совсем не обычный стул, не правда ли, профессор Бингли?
— Правда, но об этом позже, — откликнулся Бингли. — А теперь обратите внимание вот на эту конструкцию.
И он показал рукой на странного вида небольшую клетку.
— Здесь наказывали провинившихся фамильяров? — ехидно спросил Конни.
— А вы шутник, мистер Малфой, — невозмутимо ответил Бингли. — Нет, не фамильяров. Видите ли, не все юные ученики были полностью здоровы и хорошо переносили порку, а наказать за некоторые проступки всё-таки требовалось. Скажу сразу — так наказывали только первокурсников и второкурсников. Наказание считалось лёгким.
— То есть, — прошипел я, — вы хотите сказать, что в эту клетку запирали детей?
— Ненадолго, — отозвался Бингли. — Только для того, чтобы ученик прочувствовал всю тяжесть собственного проступка.
— Спасибо за познавательную экскурсию, — заявил Конни. — У вас всё, профессор? Гарри, пойдём!
— Я вас не отпускал, — повысил голос Бингли. Но Конни явно закусил удила и решил, что пора перестать быть милой кроткой наивной няшей.
— Знаете, как называется ваша экскурсия, профессор? — зло спросил он. — Давление и запугивание! Думаю, что мой отец и опекун Гарри будут рады узнать о ваших методах воспитания!
Я коротко кивнул, соглашаясь с Конни, догнал его и дёрнул ручку закрывшейся двери. Не тут-то было. Дверь и не подумала открываться.
— Профессор? — повернулся я к Бингли. — Что это значит? Вы понимаете, что вы творите?
— Ничего, — спокойно парировал Бингли, — что не было бы очерчено рамками Устава Хогвартса. Видите ли, мистер Поттер, у этой комнаты есть две интересные особенности. Первая — магия здесь блокируется. Вторая — если в эту комнату вошли студенты и преподаватель, то дверь не откроется для студентов до тех пор, пока они не отбудут назначенное преподавателем наказание. То есть, я могу здесь колдовать, а вы — нет. Я могу отсюда выйти, а вы — нет. Вы меня поняли?
