Я в нужных местах кивал и поддакивал, что создавало впечатление, будто я активно участвую в общей семейной беседе. Вернон был в хорошем расположении духа, Петунья улыбалась, но у меня было впечатление, что что-то идёт не так. Наконец Петунья заметила:
— Как хорошо, что эти ужасные рабочие уехали. Конечно, они старались не шуметь и быстро починили крышу мисс Фигг, но всё равно это напрягало.
— Да, дорогая, — отозвался Вернон из-за газеты. А я тихо обалдел. Какие рабочие? Не было никаких рабочих, никто сквибке крышу не чинил, иначе, как бы я сумел воспользоваться её камином… Это что ж творится, товарищи? Массовый Конфундус?
— А что, — спросил я, — мисс Фигг ещё не вернулась?
— Думаю, что она приедет сегодня, Гарри, — отозвалась Петунья. — Вряд ли её кузина сможет терпеть мисс Фигг со всеми её котами дольше, чем это необходимо.
Я снова согласно кивнул, а когда мы выходили из дома, бросил взгляд на крышу мисс Фигг. Ну, да, она выглядела абсолютно новенькой. Ого… а соглядатай-то возвращается. Надо решить ещё и эту проблему… Неужели всё-таки придётся искать «Дырявый котёл»? Или лучше просто выселить мисс Фигг отсюда к чёртовой матери с помощью старого плана с валерьянкой?
Кстати, в садике у дома викария я видел кошачью мяту… Не позаимствовать ли на благое дело, а то здешняя валерьянка только в капсулах продаётся? И вообще, не время ли мне насторожиться… Если этих несуществующих рабочих «видели» не только Дурсли, но и другие обитатели Тисовой… Вдруг здесь ночью побывал тот, кого я не хочу видеть как можно дольше, то есть Добрый Дедушка Дамблдор? И не нашёл меня? Тогда следует ждать скорых неприятностей, как бы вообще из Литтл-Уингинга удирать не пришлось! Ну, по крайней мере, кое-какие деньги у меня теперь есть… Жаль, я здесь уже прижился, да и добротную легенду на пустом месте не слепишь…
Хотя, будем надеяться, что здесь были штатные работники Министерства, а их «слаженную» и «доблестную» работу нетрудно представить из канона. Будем надеяться, что всё так и было, но… надейся на лучшее и будь готов к худшему…
Понятное дело, что добра и радости мне такие мысли не прибавили, к тому же я вспомнил, что не прояснил два момента в разговоре с Петтигрю — во-первых, куда делась волшебная палочка Волдеморта, во-вторых — а почему, собственно, крысюк без пальца, и за что посадили Сириуса Блэка, если не за убийство Петтигрю и двенадцати магглов? Официально за предательство Поттеров? Но тогда… Неужели во всём Министерстве и Аврорате не осталось грамотных людей? Хранитель Фиделиуса, нарушивший его, получил бы нехилый откат… видимо, у Питера это выразилось в невозможности принять человеческую ипостась, и хитрое заклинание Дамблдора здесь ни при чём, а во-вторых, Сириус же реально мой крёстный… То есть не крёстный в прямом смысле, маленьких магов не крестят, их представляют Магии… так мне объяснил Томми. И крёстный — это реально второй отец, который берёт на себя всю заботу о несовершеннолетнем ребёнке в случае гибели отца настоящего. А если он этого не делает — откат неизбежен, вплоть до потери магических способностей. Сири от отката, похоже, спасает лишь Азкабан.
И тут возникает следующий вопрос — почему Вальпурга не попыталась вытащить сына. Там же ещё была парочка уцелевших членов рода, не считая Андромеды и Нарциссы, если я ничего не путаю… Если эпическая ссора Сири с родителями была лишь тактическим ходом, то… Вальпурга должна была всеми силами вытаскивать непутёвого сынулю. И в жизнь не поверю, что её можно было запугать или шантажировать.
А что если всё было так… Сириус в поисках Петтигрю совершил какую-нибудь феерическую глупость… Его арестовали, в Аврорате он твердил о своей вине в смерти Поттеров, добрый дедушка подсуетился и упрятал его в Азкабан без суда и следствия, попутно заклеймив, как клятвопреступника и предателя, а не менее доблестное руководство Аврората подсуетилось, заодно навесив на парня пару чужих висяков… Он же ничего не отрицал под Империо, только твердил о своей вине… И не надо мне говорить, что этим грешит только российская полиция. Полиция — она везде одинаковая, что российская, что английская, что маггловская, что магическая. И в ней наряду с честными людьми встречаются подонки и всяческое отребье, а если учесть уникальную способность Величайшего и Светлейшего привлекать к делам именно такое отребье (жулик Флетчер, неудачник Уизли, психованный параноик Грюм), то даже и сомневаться не стоит, кто способствовал упрятыванию Сириуса в Азкабан.
А дедушка ещё и шикарную возможность шантажировать Снейпа получил, поэтому и допустил его арест, чтобы тот на своей шкуре прочухал, каково там, в Азкабане, а потом поручился и освободил, поставив условие, от которого бедный Северус не смог отказаться — ради того, чтобы Сириуса случайно не поцеловал спятивший дементор. Наверняка Дамблдор и условие поставил, чтобы Снейп не пытался меня искать и ни с кем не делился догадками о моём местонахождении. Непреложный обет — штука серьёзная, а при нарушении его — смертельная…
А что касается Вальпурги — то тут, скорее всего, немного другое. Возможно, шантажировали и её, но это истинную Блэк не остановило бы. Думается, Вальпурга не устраивала побег Сириуса намеренно — она знала, что ждёт из-за неисполнения обязательств крёстного, видимо, это было что-то совсем нехорошее… Найти меня у магглов Вальпурга не могла, свиданий с Сириусом ей не давали, а Снейп ничего не мог рассказать из-за Непреложного обета.
Картинка, в целом, складывается, но тут снова возникает вопрос — где Люпин? Он-то никакими обетами не связан и моё местонахождение вполне мог вычислить. Неужели и он попался в какую-нибудь из ловушек Величайшего и Светлейшего? Жив ли он вообще? Этот Люпин в рот Дамблдору не заглядывал, а значит, не мог быть ничем полезен в деле воспитания Героя в правильном ключе… В таком разе он становится помехой, а что делает Дамби с помехами? Он их устраняет… Ох, только не это…
«Спокойно, Гарри, — прошептал Томми. — Мы справимся, поверь…»
Не скажу, что эта поддержка сильно меня успокоила, но немного легче стало.
В общем, эти невесёлые мысли преследовали меня весь школьный день, как я не наполучал кучу плохих оценок — и сам не знаю, но отвечать я умудрялся довольно прилично. А окончательно меня встряхнула тренировка по лёгкой атлетике. Встряхнула настолько, что я показал в забеге лучший результат, и довольный тренер Холт заявил, что я поеду на соревнования в следующую субботу. Соревнования между разными школами проводятся в Англии довольно часто, а я задумался и не понял, что у нас не обычная тренировка, а отбор на довольно-таки престижный межшкольный турнир.
Вторым пришёл Ник Мэннинг, которого вернули в школу подозрительно быстро, в отличие от Пирса Полкисса. Не иначе — родитель подсуетился. И Мэннинг был жутко недоволен моим выигрышем. Ещё бы, я и в учёбе его обошёл, а теперь уже и в спорте… Как бы не зациклился парень на мне, как на безусловном враге человечества и его лично, такая зацикленность может мне дорого обойтись, отец Мэннинга фигура в Литтл-Уингинге значительная.
Пока тренер хвалил меня, я чувствовал, как Мэннинг сверлит мне спину ненавидящим взглядом. Нехорошо. Я-то в лёгкую атлетику подался, чтобы форму набрать, сделать тело более выносливым, и стабильно демонстрировал средние результаты. И вот надо же было сегодня выпендриться! Но делать нечего, мой отказ тренер не примет… Не хватало мне ещё и этой проблемы, придётся ехать.
Так что к возвращению из школы моё добро и всепрощение просто зашкаливали. Но и этого Высшим Силам было мало. Первой, кого я увидел, свернув на Тисовую улицу, была гордо шествующая по тротуару мисс Фигг, перед которой на двойной шлейке гордо следовали два полукниззла. Мистер Лапка и Мистер Пушистик, если я не ошибаюсь. Впрочем, мне абсолютно всё равно.
Мисс Фигг поравнялась со мной, и я вежливо поздоровался. Сквибка поздоровалась в ответ и завела разговор о том, что она очень скучала по дому, как и её славные котики. Я вежливо кивал, соглашаясь в нужных местах… и мысленно отмечая, что что-то тут не так. Вроде, мисс Фигг выглядела, как обычно, но всё равно что-то царапало. И, наконец, я понял.
