— Мы получаем на Гарри пособие, как на сироту, — рычал он, — но это отнюдь не от магов! Дело даже не в деньгах, слава Богу, сэры, я способен содержать ещё одного мальчишку! Дело в том, что Гарри становится всё более неуправляем, ему нужно особое воспитание в вашем мире, а мы с Петуньей не в состоянии его дать! Если у моего племянника есть магический опекун, то почему он не помогал мальчику материально и морально? Разве в вашем мире не положена помощь сироте? А Гарри нуждается в помощи!

Прозвучало эпично. Авроры переглянулись и призадумались. Потом старший из них пообещал поднять этот вопрос и пожелал мне хорошо себя вести в дальнейшем, а Дурслям — терпения.

— Понимаете, — вежливо пояснил он, — это будет продолжаться. Мальчика тут ругать не надо, он не виноват, а такие мощные выбросы — показатель его силы.

— А нам что с этим прикажете делать? — возмутился Вернон. — Мы не знаем, как быть, ведь у нашего Дадли ничего подобного не было. Так, по мелочи… Стёкла в машине непрозрачными становились… телевизор сам собой включался… Но ничего масштабного.

— Ах, ваш сын тоже волшебник? — удивился аврор и глянул в какую-то папочку, которая мгновенно появилась у него в руке:

— Дадли Дурсль, верно?

— Да, — кивнул Вернон. А аврор с лёгким удивлением продолжил:

— В Литтл-Уингинге зарегистрирован ещё один магглорожденный волшебник — Николас Мэннинг. Он вам известен?

— Ники? — слабым голосом переспросила Петунья. — Конечно, это приятель и одноклассник Гарри и Дадли. Хороший мальчик. Но у него ничего такого не было…

— Да, мэм, верно, — согласился аврор. — Дело в том, что Гарри гораздо сильнее магически, вот и получаются… такие инциденты. Будем надеяться, что в дальнейшем всё не будет столь… глобально.

Наивный… Всё стало ещё веселее. За последующие две недели Обливиэйторам пришлось аппарировать в Литтл-Уингинг ещё девять раз. Я мог бы и больше, но решил пожалеть мужиков, их постоянные вызовы совсем задёргали… Чего только не случалось за эти злосчастные две недели… Неожиданно расцвели цветы во всех садиках, причём это были совсем не безобидные лилии и маргаритки. Больше всего цветы походили на гигантские мухоловки, обладавшие цветками-корзинками, которыми они щёлкали в попытке схватить зазевавшегося воробья или голубя. На более крупную добычу хищные псевдоросянки никак не реагировали. Цветочки ликвидировали, правда мне показалось, что среди ликвидаторов промелькнула полная приземистая женская фигура в мантии и широкополой шляпе. А не Помона ли это Спраут? Похоже, да… Ого, один из ликвидаторов явно Хаффлпафф заканчивал, не смог устоять, чтобы не вызвать любимого профессора поглядеть на этакое чудо и позаимствовать отросточек.

Профессор явно порывалась побеседовать со мной, но авроры ей этого сделать не дали, ликвидировали хищные цветочки, привычно стёрли память жителям Литтл-Уингинга, провели воспитательную беседу со мной… причём на их лицах было написано, что в какой-либо эффект от беседы они не верят, и убрались восвояси.

Затем были неожиданно заполонившие городок экзотические бабочки, ожившая статуя какого-то генерала, которая до этого стояла на площади и никого не трогала, вдруг начала раздавать громогласные команды, пластиковые гномики, неожиданно начавшие рассказывать последние новости наподобие радио, ожившие манекены в витрине универмага, которые стали исполнять стриптиз, стаскивая с себя вещи с ценниками и не давая натянуть их вновь, неуклюже отбиваясь пластиковыми негнущимися руками и вереща: «Уйди, прааативный», неизвестно откуда взявшиеся, но вымахавшие до невиданных размеров мухоморы в парке… Я очень старался, чтобы мои сюрпризы были неубойными, но запоминающимися. Жителей же, которых регулярно подвергали Обливиэйту, мне было откровенно жаль, но другого способа прищучить Великого и Светлого и не выдать себя, я не видел.

В четвёртый раз на поле боя… то есть на месте ликвидации очередных последствий моего «стихийного» колдовства, появился Сириус в сопровождении двух адвокатов и заявил, что его терпение лопнуло и дело о передаче опекунства непозволительно затягивается Визенгамотом, который до сих пор пляшет под дудку одной бородатой личности, несмотря на то, что оная личность председателем Визенгамота уже не является.

Задолбавшиеся вконец авроры его только поддерживали и не понимали, почему совы уже неделю не могут разыскать моего «магического опекуна», ибо в школе Дамблдора тоже не было. Сириус только злобно скалился — он-то знал, почему совы никак не могут найти Дамблдора. Старый Сигнус тряхнул своими связями, которые были везде, в том числе и в МКМ, и следующее пленарное заседание этого почтенного международного органа было назначено проводить в России. Ага, в древнем городе Аркаим, где помимо раскопок имелась ещё и вполне себе действующая магическая часть. Нет, дату проведения заседания ради моих проказ не переносили, просто так совпало — снова дала о себе знать легендарная Поттеровская удача. В другое время Светлейший в Россию бы не поехал ни за что, но он уже потерял один из трёх своих постов, да и настроения в МКМ были не в его пользу, вот он и уехал дела улаживать… А при чём здесь Аркаим? Так у магического Аркаима имеется одна интересная особенность — его защита абсолютна, но если её активировать, то снять можно только через девять дней. Поскольку конференция планировалась десятидневная, то участники никаких неудобств от такого временного заточения не ощущали, в волшебном Аркаиме было на что посмотреть и чем заняться… Один минус — на эти десять дней маги оказались отрезанными от мира — ни совы, ни другие способы доставки не работали. Так что Великий и светлый попросту не знал, что за чертовщина началась в Литтл-Уингинге.

А на десятый день спешно собрался Визенгамот, членов которого чуть ли не пинками загоняла в зал заседаний разъярённая Амелия Боунс, и Дамблдор, возвращавшийся из Аркаима в самом благодушном настроении и с многочисленными русскими сувенирами, в основном сладкими, попал, что называется, «с корабля на бал», то есть на срочное заседание Визенгамота.

Поспел он, что называется к шапочному разбору, и мог только зубами скрежетать, видя, как Визенгамот голосует за передачу опекунских прав над несовершеннолетним Гарри Поттером унаследовавшему крестничество Сириусу Альфарду Блэку.

Дамблдор умел держать удар, а решение Визенгамота не в его пользу несомненно стало для него ударом. Он был слишком умён, чтобы пытаться прорваться ко мне, ибо мы с Сири были в окружении адвокатов и наёмных охранников. Но вот взгляд, который старик бросил на Сириуса и меня, уходивших из здания, был таким ласковым, что у меня просто волосы дыбом встали там, где они уже имелись. Старый волшебник был не намерен упускать из рук ускользающую добычу. Но теперь я хотя бы был официально защищён…

Так что, увы, «Белоснежка» перед Рождеством была последним спектаклем, в котором я участвовал в своей школе. С одноклассниками пришлось проститься, официально у меня произошло обострение моей хронической болезни, и я вновь отбывал на лечение. Обучаться предполагалось заочно, в конце года я должен был сдать тест вместе со всеми, но больше в школе появляться не планировал. Жаль, конечно, но я окончательно понял, что я — взрослый и пытаться играть в детские игры значило подвергать опасности детей, которые волею судеб оказались со мной рядом, а ведь всех я защитить не смогу.

Успех спектакля был ещё оглушительнее, чем в прошлый раз. Одноклассники знали, что я от них ухожу, на этот раз окончательно… и я даже не знал, что меня успели так полюбить. Почти каждый сделал мне маленький подарок на память — сладости, краски, карандаши, фломастеры, красивые тетрадки. Клара подарила мне медальон-пацифик на металлической цепочке, Ларри — чёрную бандану с белыми черепами (по мне так для некроманта — самое то), даже Пирс Полкисс принёс неожиданный подарок — шар со снеговиком внутри, который нужно было потрясти, чтобы вокруг снеговика взметнулись снежные вихри.

А после спектакля мы устроили в классе что-то вроде вечеринки — Петунья испекла огромный торт, Дадли принёс несколько бутылок сладкой газировки, а Ник притащил навороченный магнитофон с кассетами. Мисс Трамбль разрешила всё это безобразие, в глазах её мелькала жалость ко мне — уж не знаю, что там наплёл ей Сири, но я явно говорил и двигался, по её мнению, только на одной силе воли. Кстати, Сурия перестала бросать на меня нечитаемые взгляды и явно обратила своё внимание на Дадли, чему тот был несказанно рад. Всё правильно, индианка оказалась умной девочкой и сообразила, что синица в руках лучше журавля в небе, и что для сквибки, пусть и старинного Рода, кузен знаменитого Гарри Поттера совсем неплохая партия. Надо бы потом проверить, всё ли у них в порядке, а то уж больно эти Патилы… хитро…мудрые. А пока кузен был просто неприлично счастлив, и я не стал портить ему праздник.