Драко и Конни состязание отца и целителя Сметвика очень понравилось, рождение сестрёнки привело в восторг (честно говоря, не без корысти — оба надеялись, что опекать теперь будут больше её, чем их), а ещё их порадовало, что мама чувствовала себя хорошо.
Нарцисса и впрямь перенесла роды на удивление легко — и в этом была немалая заслуга Гиппократа Сметвика и индивидуально подобранных зелий, которые для неё специально варил Северус. А что касается малышки, то её до имянаречения никому, кроме родителей и целителя видеть не рекомендовалось. Но когда это останавливало любопытных старших братьев? Тем более что Люциус твердил, что его доченька — настоящая красавица.
Малфоёныши, само собой, под шумок пробрались в комнату матери, пока напоенная зельями после родов Нарцисса спала, и заглянули в колыбельку. Их разочарование трудно описать словами.
— Папа что, ослеп? — жаловались мне оба вечером по зеркалу. — Наша сестричка маленькая, красная и сморщенная. И лысая, совершенно лысая, представляешь, Гарри? Только на самой макушке хохолок, беленький такой… Она совсем не похожа на младенцев на картинках, они такие милые…
Я расхохотался, а потом объяснил, что все новорожденные рождаются такими, а уже потом становятся хорошенькими.
— Это что, и мы такими же были? — высказался Драко. — Фууу…
— Видимо, да, — дипломатично ответил я. — А папа и мама вас всех любят, для них вы всегда красавцы. Даже если новорожденные, красные и сморщенные. Вот увидите, к имянаречению вы сестричку и не узнаете.
— А ты придёшь? — с надеждой в голосе спросил Конни.
— Приду, — ответил я. — Лорд Малфой меня уже пригласил.
— Здорово! — расхохотались оба Малфоёныша. А я подумал, что настал момент Люциусу ответить за «собаку страшную».
— Ребята, а вы «Звёздные Войны» смотрели? — мило улыбнувшись, поинтересовался я.
Малфоёныши дружно покачали головами, а я предложил:
— Могу прислать кассету с совой. Только есть у меня одно предложение…
На следующее утро Люциуса разбудила торжественная музыка марша из «Звёздных Войн». А уж маршировавшие строем павлины произвели на него воистину неизгладимое впечатление. Он, бедняга, подумал, что его посетил страшный русский зверь, о котором в своё время упоминал Долохов, под названием «беллотшка».
А говорят, что «Империо» действует только на разумных… Да мозг-то у павлинов крохотный… А вот поди ж ты… Магические близнецы, когда объединят свою магию, способны на многое…
Разобравшись с неотложными делами в волшебном мире, мы вернулись в Литтл-Уингинг. Сириусу я рассказал про то, что Таффи почувствовала в Дадли родство с Кэрроу. Сири долго ржал, а потом заметил:
— А вообще-то Дадли и впрямь чем-то Амикуса напоминает. Только не такой болезненный, да и посимпатичнее будет. Ладно, не рассказывай пока Дадли о наследстве, я сначала попрошу Сигнуса через гоблинов разузнать, что там за наследство такое. Проблем, скорее всего, будет больше, чем плюсов, но есть одна вещь, которая всё перевешивает. Статус Дадли в магическом мире будет куда выше, чем сейчас. А если он надумает жениться на чистокровной волшебнице или вступить в брак с чистокровным магом, это имеет огромное значение.
— Вообще-то, Дадли одна девочка из нашего класса нравится. Она сквиб. Сурия Прадха.
— А… — мгновенно определил Сири. — Из клана Патилов… В принципе, неплохой вариант, но у этих индусов имеется даже не двойное, а тройное дно. Так что с ними стоит держать ухо востро, проведут и выведут. Знающие люди говорили. Так что пусть Дадли головой думает — нужны ли ему сейчас Прадхи с Патилами…
— Сири, Дадли десять лет. Он ещё сто раз успеет по новой влюбиться…
— Ну ты-то себе уже пару нашёл, — резонно возразил Сири. — Так что, кто знает… Надо бы для Дадли комплект защитный сделать… по индивидуальным параметрам. Заодно и скрыть его родовую принадлежность попробую… Надо же, а о том, что некоторые домовики умеют определять принадлежность к Роду, я и забыл. А ведь Кричер всегда с уважением к Лили относился. С таким, словно она принцесса, как минимум.
— Кричер тоже обладает этой способностью? — удивился я.
— Кричер Первый обладал, — вздохнул в ответ Сири. — Кричер Второй, к сожалению, нет.
— А ты не знаешь, Сири, из какого Рода была моя мама?
Сириус покачал головой:
— Увы, но нет. Как-то мы с Джеймсом попробовали расспросить Кричера, но он только уши прижимал и заявлял, что Хозяин Орион ему это запретил говорить. Но, судя по всему, тут тоже какая-то тайна. Увы, но в живых уже нет ни отца, ни Кричера Первого. А ведь даже матушка об этом не знает, отец запретил об этом говорить и ей. Могли бы что-то рассказать Эвансы, но и их, к сожалению нет в живых…
— Нет в живых… — пробормотал я. — Нет в живых… Сири, а ведь есть возможность всё точно узнать! Ты забыл, кто я?
— Гарри, — непривычно строгим голосом сказал Сириус. — Я помню, что ты — некромант. Но о том, чтобы вызвать сейчас кого-то из-за Грани, чтобы получить информацию — даже не думай. Это задача лёгкая… для Мастера Некромантии. А ты, извини, пока ещё даже на подмастерье не тянешь.
— Понял я, понял, — досадливо проворчал я. — Вот разберёмся окончательно со всей этой ерундой — пойду учиться. Ты ведь найдёшь мне подходящего Мастера?
— Разумеется, — улыбнулся Сири. — Твой Дар не из тех, коими можно пренебрегать или забрасывать. А забота о благе крестника — моя прямая обязанность.
И он сначала чопорно поджал губы, мгновенно став похожим на Вальпургу, а потом, вдоволь налюбовавшись на моё ошарашенное лицо, мгновенно перекинулся в Бродягу и боднул меня головой в плечо. Я принял вызов, перекинувшись в рысёнка, и мы дурачились, носясь друг за другом по парку Поттер-мэнора вместе с присоединившимися к этому безобразию Дадли и Томми-Ником, пока не пришло время возвращаться в Литтл-Уингинг.
На следующий день мы с Дадли возвращались из школы через парк и обсуждали результаты промежуточного аттестационного теста по математике. Дела в классе у нас обоих шли хорошо, мисс Трамбль просто нарадоваться не могла на нашу успеваемость. Первое место в рейтинге прочно занял Ник Мэннинг (я бы удивился, если бы это было не так), следующую ступеньку делили мы с Кларой, Пирс Полкисс, с ожесточением взявшийся за учёбу, угнездился на третьей, Дадли занимал четвёртую, деля её с тихой, старательной Сурией и ещё с двумя одноклассниками. И для Пирса, и для Дадли это был очень хороший результат, по учёбе предыдущие три года оба оставались чуть ли не на последних местах… как, впрочем, и прежний я. Но со мной-то как раз всё было понятно — тогдашних Дурслей реально бесило, что у прежнего Гарьки были лучшие, чем у Дадли, оценки, и тот вскоре научился прикидываться дурачком, лишь бы не получать лишнюю порцию нотаций, а то и что похуже.
Сейчас же ситуация изменилась в корне — нашими успехами гордились, нас хвалили… А мисс Трамбль заявила, что если первые три года наш класс считался одним из самых слабых в школе, то теперь мы претендовали на лидерство. К тому же всем так понравился успех прошлого спектакля, что было решено поставить ещё один на Рождество. Жертвой выбора мисс Трамбль на сей раз пала «Белоснежка», лучащаяся энтузиазмом учительница заявила, что работает над сценарием и скоро начнёт распределять роли. Припомнив позапрошлогодний креативчик, я чуть было не сделал «рука-лицо», но потом подумал, что если всем нравится, то кто я такой, чтобы сопротивляться. Ну, сыграю я очередную лесную зверюшку из тех, что помогают главной героине — ничего страшного…
Вот так, болтая о всякой всячине, мы шли через самую заросшую и неухоженную часть парка. Можно было пройти и через центр, но так было быстрее, к тому же, идя по этой дорожке, мы могли миновать окна мисс Фигг, которая по-прежнему бдила. А Дадли уже не раз мне признавался, как ему надоело играть в «охоту на Гарри».
Зря мы, кстати, решили срезать путь… Потому как вдруг Дадли неожиданно замер на месте, явно не в силах пошевелиться. Похоже, это было заклятье-ловушка. Бл*дь, опять, что ли, Бруствер балуется? Всё неймётся ему…
