— Ступефай!
— Инкарцеро!
— Сдавайся, проклятый Пожиратель!
От заклятий я успел увернуться, но тут какой-то придурок заорал:
— Дементор! С ним дементор! Экспекто Патронум!
Парень оказался не из слабых, прямо передо мной возник призрачный гигантский барсук (серьёзно?) и бросился на дементора.
Я хотел было активировать атакующий режим амулетов, но тут вспомнил, что я их снял после слов Сусанина о резонансе. Блиин… Что делать-то? Барсук уже начал трепать Сусанина, и я понял, что долго он не продержится. А все остальные авроры стали надвигаться на меня.
— Ступефай!
— Ступефай!
— Ступефай!
Уж не знаю, что меня пока спасало, но я успевал уворачиваться. Авроров мне калечить не хотелось, люди честно выполняли свой долг, но если они меня пленят… и разоблачат, то вся наша авантюра пойдёт псу под хвост. Да и Сусанина жалко, не хочется, если честно, его терять. «Такая корова нужна самому…» Значит, придётся показать парочку заклятий, которых точно не знают хорошие мальчики.
В руку мне послушно прыгнула из ножен, пристёгнутых на запястье, Блэковская палочка. Не стоит сейчас беспалочковую демонстрировать, а с палочкой легче проделать то, что я собираюсь.
— Тенебрас Инфере**! — рявкнул я.
И в этот же самый момент нас действительно поглотила тьма. Патронус погас. Раздались испуганные крики авроров. Сочувствую. Сейчас они видят самые ужасные кошмары своей жизни и не имеют возможности вырваться из них.
— Сусанин! — рявкнул я. — Забирай меня и улетаем, быстро!
И скорее ощутил, чем увидел, как меня подхватывают костлявые руки. Дементор воспарил над Азкабаном, как истребитель с вертикальным взлётом, сразу оказавшись над плотным, густым облаком тьмы, накрывшим замок, словно купол. Где-то вдалеке, на горизонте, виднелась крошечная точка удиравшей «Кассиопеи».
— Тенебрас Инфере Финита! — взмахнул я палочкой и тьма начала рассеиваться. Надеюсь, что я не затянул с отменой и все авроры придут в себя. Это заклинание мне показал ещё Секстус Северус, но оно показалось мне слишком уж… Человек попадает в лабиринт самых страшных своих кошмаров, постепенно теряется в нём и вернуться не может, сходя с ума.
Тьма рассеялась, мне сверху хорошо были видны начавшие шевелиться фигурки авроров, а потом до меня донёсся поток отборных ругательств. Ну, всё, кажется с психическим здоровьем у них всё в порядке.
— Ходу, Сусанин! — рявкнул я вновь. — Догоняй яхту!
— Как скажешь, Повелитель, — согласился дементор и у меня в ушах засвистел ветер.
Яхту Сусанин догнал быстро, а моё фееричное появление в обнимку с дементором произвело на Люциуса, Крэбба и Гойла, что находились в тот момент на палубе, неизгладимое впечатление. Крэбб даже сделал попытку осенить себя крестным знамением, что для мага вообще нонсенс.
— Отрежу руку***! — процитировал я в шутку Булгаковского Азазелло, но когда здоровый, сильный мужик реально сбледнул с лица и вытянул руки по швам, понял, что переборщил. То же самое, кстати, проделал и Гойл-старший. Люциус оказался более стойким, у него только глаз пару раз дёрнулся.
Я спрыгнул на палубу, стянул опостылевшую белую маску, мантия в этот момент опала вокруг меня складками и я понял, что закончилось действие Оборотного.
— Простите, господа, — вежливо сказал я. — Извините, мистер Крэбб. Я слишком вжился в роль.
Меня тут же заверили, что мои извинения приняты, а потом Гойл с некоторой робостью спросил:
— Мистер Поттер, но это же… дементор?
— Ну да, — невинно похлопав глазами, ответил я. — Последний, между прочим, другие ушли в свой мир. А этого зовут Сусанин, и он мой слуга. Кстати, можно ещё прибавить ходу? А то там авроры нарисовались, мы с Сусаниным еле ноги унесли.
Крэбб и Гойл тут же заявили, что они сейчас сделают всё возможное для того, чтобы «Кассиопея» ускорила ход и с подозрительной быстротой исчезли с палубы. И что они так? Сусанин же прелесть просто — никого не трогает, есть не просит, в разговор практически не вмешивается, а если и вмешивается — выступает только по делу. Не дементор, а мечта. Вон, и внешность потихоньку меняется — язвы с рук пропали, да и лицо под капюшоном проступать стало.
Кстати, а что если…
— Слушай сюда, Сусанин, — сказал я. — Ты ведь у нас такой единственный и неповторимый теперь… Скажи, а если я тебя освободить захочу, ты уйдёшь?
Дементор покачал головой:
— Нет. Я теперь привязан к тебе, Гарри Поттер. А мой мир убьёт меня.
— Привязан? Даже если у меня не будет браслета?
— Браслет я бы снимать не советовал, — ответил дементор. — Он не только нами может управлять, но и тебя защищать. Никакие амулеты не понадобятся… Но носить можно только один. Второй лучше спрятать, Повелитель… Если он попадёт не в те руки, я не смогу не подчиниться его носителю.
Вот оно чё, Михалыч… Ну и зачем мне два таких артефакта? Власть над Сусаниным я не собирался отдавать никому, было у меня предчувствие, что привязывать дементора к двум разным людям… неправильно, что ли… А два браслета мне вроде бы ни к чему, вряд ли я когда-нибудь потеряю первый. Таак… А что, если…
И я снял с запястья бледно-оранжевый браслет и протянул его дементору.
— Держи, Сусанин. Целее будет.
— Повелитель отдаёт это мне? — с испугом и скрытым ликованием в голосе уточнил дементор. — Добровольно?
— Вполне, — ответил я.
— Гарри, не надо, — испуганно вскрикнул Люциус, бросившись ко мне. Не успел. Дементор быстрым движением схватил протянутый ему браслет и нацепил себе на руку.
Вспышка!
Грохот, похожий на раскат грома…
Яхту ощутимо тряхнуло, так что на палубе появились все, кто в данный момент был свободен. А это были Старый Сигнус, Северус и Сириус. Регулус и Ник в образе Тёмного Лорда, как я потом узнал, успокаивали освобождённых и раздавали им зелье Сна-без-Сновидений. Вот только паники и истерик нам на воде не хватало.
— Гарри, ты идиот! Что ты натворил? — взвыл Люциус.
А остальные в изумлении уставились на зависшее над палубой серое светящееся облако, формой более всего напоминавшее… кокон? Да, пожалуй, кокон. Мать твою, это что ж я сделал-то?
Кокон повисел над палубой несколько минут и рассеялся, а на палубу спустился… спустилась… очень красивая молодая женщина с длинными светлыми, с лёгкой рыжиной, волосами, яркими рубиновыми глазами и характерными заострёнными ушками. Вместо грязной хламиды на ней было надето нечто вроде ниспадающей складками длинной серой туники. И — последний штрих — дама была беременна, под складками туники заметно округлялся животик.
— Сусанин? — вырвалось у меня.
Женщина загадочно улыбнулась и кивнула. Блин, это что ж получается, меня беременная женщина на себе таскала? Ой, стыд-то какой…
— Это как? — вырвалось у меня. — Это ваш настоящий облик?
Женщина снова улыбнулась и кивнула.
Это что, все дементоры — женщины, что ли? Не, не сходится. Сусанин из параллельного мира точно был мужчиной… Ничего не понимаю…
— Спасибо, Повелитель, — улыбнулась женщина. — Теперь я могу спокойно жить в этом мире. Но, я вижу, что ты удивлён… Не удивляйся. Нас призвал сюда тьму лет назад могущественный волшебник… Он заставил нас служить себе, и мы были прокляты…
В общем, история дементоров в общих чертах совпадала с той, которую я узнал в прошлом мире. Только с одной поправочкой. Все призванные в прошлом мире дементоры были, так сказать, мужского пола. А вот в нашем в их число затесалась та, кого я назвал Сусаниным. То есть дементор женского пола. Беда была в том, что способностью поглощать души она не обладала. А если это вдруг происходило, то часть поглощённой души застревала в ней, образуя своеобразный крестраж и сливаясь с собственной душой Сусанина. Такая вот аномалия. Более того, в момент попадания в наш мир эта самая аномалия была беременна.
Слияние с чужой душой грозило ей гибелью, либо невозможностью вернуться в родной мир и очень долгое время она держалась. Другие дементоры делились с ней своей, уже переработанной пищей. Я точно не понял, но вроде как эмоции и прочие душевные движения перерабатывались внутри дементора в субстанцию, которую они называли «сома», за счёт усвоения этой сомы дементоры и существовали. Ею же они и делились со своей товаркой по несчастью. Сома не несла в себе индивидуальных душевных отпечатков, поэтому была для неё безопасна. Так бедняжка продержалась долго. Но потом что-то пошло не так. Однажды в Азкабане появился обвинённый в убийстве семьи магглов Морфин Мракс, а потом… потом к нему прибыл визитёр — высокий рыжеволосый волшебник с небольшой бородкой и длинным кривым носом.
