— Ты ещё скажи, что мы колдовать сможем, — беззлобно фыркнул в усы Вернон. Не, ну блин… Какое чудовище из него сделать планировал Дамблдор? Нормальный же мужик, не без тараканов, конечно, но я и сам с теми ещё тараканами, как и все родные-близкие. Но это вполне себе прикормленные тараканы, с ними жить можно…
— Увы, но нет, — вздохнул я в ответ на вопрос Вернона. — Но вы в состоянии пользоваться зельями, видеть скрытые магические места, и у ваших внуков могут проявиться магические способности. Таких как вы в магическом мире называют сквибами… То есть магами, которые не могут пользоваться магией… по разным причинам.
— Что-то ты загибаешь, Гарри, — вздохнул Вернон. — Ладно, Петти, сквиб, как ты выражаешься, и сестра у неё волшебница. Но я-то нормальный…
— Нет, — покачал головой. — У магов и обычных людей не может быть общих детей, а в том, что Дадли — ваш сын, нет ни малейших сомнений. Вы тоже сквиб, дядя, как и мисс Марджори.
О том, что тётушка Мардж могла быть волшебницей, я решил не упоминать. Сделать Вернон не сможет ничего, а магический мир снова возненавидит лютой ненавистью. А единственный представитель магмира, который под рукой — я. Надо мне это? Нет!
— Кстати, как там она? — поинтересовался я.
— В клинике, — вздохнул дядя Вернон. — К счастью, у неё достаточно личных средств, чтобы оплатить лечение. А вот Злыдня пришлось усыпить, так решил суд.
— Всё так плохо… с мисс Дурсль?
— Не то, чтобы плохо, — вздохнул Вернон. — Пару раз её уже хотели отправить домой, но у неё вновь случались припадки неконтролируемой злобы, стоило кому-то рядом произнести слово «волшебство» или «магия». Пришлось нанять управляющего для её питомника, он отставной офицер, хороший кинолог, так что справляется. Мардж бы сошла с ума… окончательно, если бы узнала, что я ликвидировал дело её жизни. Знаешь, временами она вполне адекватно рассуждает и не понимает, как могла натравить Злыдня на тебя… как она вообще могла воспитать Злыдня таким неадекватным. А временами кричит, что ты исчадье ада и отродье зла… Прости, Гарри, но Мардж — моя единственная сестра, и я не могу о ней не заботиться.
Интересно… похоже, Мардж не только волшебства лишили, но и закладки ментальные поставили? Надо попросить Сева — пусть разберётся. Хоть я и не люблю Марджори Дурсль, и не верю ни на йоту, что она станет лучше после снятия ментальных закладок, но попробовать-то можно… Изначально она тоже вроде как пострадавшая…
— Я и не требую, — тихо сказал я. — Я… я понимаю. Но Дадли лучше обезопасить. Ведь если его похитят, вы пойдёте на всё, чтобы его вернуть, не так ли?
Петунья всхлипнула и кивнула.
— И это я понимаю. Поэтому сегодня же обновлю ваши амулеты. Не хочу, чтобы Дамблдор или кто-то подобный ему смог копаться в ваших головах, как у себя в комоде. Тётя…
— Да? — отозвалась Петунья.
— Я предоставлю вам табель с оценками. Отнесите его в школу, я хочу учиться в моём прежнем классе.
— Но… но откуда? — изумилась Петунья.
— Не спрашивайте, тётя. Просто не спрашивайте. Пока на вашем разуме не окажется соответствующей защиты, и пока вы не принесёте мне Непреложный Обет, я и слова не скажу. Но не беспокойтесь, документ подлинный. А если вдруг появится Дамблдор — скажете, что оформили его нелегально — дескать, не можете видеть мою противную физиономию в доме круглые сутки. А насчёт табеля — не беспокойтесь, — повторил я, — он подлинный…
«Даже лучше, — хихикнул появившийся Томми, — гоблинская работа»…
— А что вы говорили по поводу моего отсутствия соседям? — спросил я. — Вы ведь не заявляли в полицию, не так ли?
— Ах, Гарри, — вздохнула Петунья, — когда Северус увёл тебя…
— Это был не Северус, — прервал я её. — Это был некто под Оборотным зельем.
— Хорошо, — вздохнула Петунья. — А то мне всё время казалось, что что-то не так… Не зря, как выяснилось. Так вот, когда тебя увели… Спустя два дня появился этот… Дамблдор и стал расспрашивать о тебе. Когда мы сказали, что тебя увёл Снейп в эту вашу школу, он ужасно рассердился, но велел нам никому и ни при каких обстоятельствах не говорить о твоей пропаже. Тут-то мы и поняли, что дело худо. Вернон хотел идти в полицию, но Дамблдор сказал, чтобы мы ничего не говорили, иначе с Дадли… с Дадли произойдёт несчастный случай. Он велел говорить всем, что у тебя пошатнулось здоровье и что тебя отправили в специальную школу-пансионат для учёбы и лечения. Мы так и говорили… Прости… Я так волновалась… Не знала, что и думать… Дадли тоже расстраивался… Прости…
— Не надо извиняться, тётя, — отозвался я, — вы всё равно не смогли бы мне ничем помочь, так что всё правильно сделали. Но эта выдумка Дамблдора мне на руку. Просто отнесёте табель в школу и скажете, что я вылечился и вернулся. И да, вот ещё что…
Я засунул руку под футболку, порылся в поясе и достал толстую пачку фунтов.
— Вот, возьмите. Здесь десять тысяч.
— Откуда это у тебя, Гарри? — испугалась Петунья.
— Не волнуйтесь, это часть моего наследства. И потом… я же обещал…
— Нет уж, — проворчал Вернон. — Твоё — значит твоё. К тому же весь этот год нам платили твоё пособие, которое я откладывал на специальный счёт… для тебя. Собственных доходов нам более чем достаточно.
— Не в этом дело, — ответил я. — У вас должны быть свободные деньги, чтобы вы могли в любой момент уехать из Литтл-Уингинга.
— Всё так серьёзно? — вздохнул Вернон.
— Более чем, — отозвался я. — Но я не всё смогу рассказать вам даже под Непреложный Обет.
— Честно говоря, я бы вообще предпочёл не иметь дела с магическим миром, Гарри, не в обиду тебе будь сказано, — вздохнул Вернон. — Но нас никто не спрашивал.
— Как и меня, — вздохнул я в ответ. — Возьмите деньги, дядя, что-то мне подсказывает, что у вас могут быть непредвиденные расходы.
Вернон проворчал что-то недовольное, но деньги всё-таки взял. А потом я попросился в ванную — очень уж хотелось помыться после общения с Величайшим и Светлейшим. Одежду и обувь я достал из пояса, так что после помывки выглядел уже более или менее прилично, так что к завтраку спускался уже не слегка покоцаный инфернал в лохмотьях, а аккуратный ребёнок в джинсах, футболке и кроссовках, от которого так и веяло абсолютной нормальностью.
Вернувшийся с пробежки Дадли ломанулся в душ после меня и к завтраку спустился позже. Лицо его выражало самое неподдельное любопытство, но я сказал, что вечером непременно постараюсь рассказать кое-что, а сейчас хотел бы немного отдохнуть в своей комнате. Тётя, которой удалось напоить меня бульоном с сухариками и накормить овсянкой, согласилась со мной. На самом деле чувствовал я себя нормально и отдыхать не собирался. Мне не терпелось поговорить с Сириусом, и я не сомневался, что он уже дожидается меня.
Так оно и было. Бродяга не посрамил Мародёров и уже сумел проникнуть в комнату, нисколько не потревожив Следящие заклинания, установленные на доме Дурслей.
— Гарри, как ты? — спросил он. — Зачем приходил Дамблдор?
— Наложить на меня Империус и попробовать вытянуть всё, что со мной произошло, — ответил я. — А Дурслям посоветовал обращаться со мной построже. Очень настоятельно посоветовал.
— Вот же старый му… — проворчал Сириус, вовремя осекшись. — Ну что ж ему неймётся-то… Он тебя не раскусил?
— Думаю, что нет, — отозвался я. — Империус на меня не действует, сам же знаешь.
— Только потому и согласился на эту авантюру, — вздохнул Сири. — А что Дурсли?
— Да нормально Дурсли, — махнул рукой я. — Они обо мне волнуются, похоже, им не удалось промыть мозги. Кстати, о мозгах… Сири, мне нужны Защитные амулеты для них троих. Самые мощные, какие ты сможешь сотворить, многофункциональные… и как можно скорее. Сделаешь?
— Сделаю. Но на это уйдёт пара недель минимум, — серьёзно сказал Сириус. — А до этого?
Я вытащил на свет Божий ту самую шкатулку с волшебными бусинами.
— В прошлый раз я сделал им самодельные амулеты. До сих пор держатся.
Сириус задумчиво посмотрел на шкатулку, и мне показалось, что в его глазах промелькнула искра узнавания… впрочем, тут же погасшая. Показалось?
