— А в брак с магом Тёмной направленности он вступить сможет? — неожиданно для самого себя спросил я. — Скажем, с Тёмным целителем?

— Да хоть с некромантом, — хмыкнул Люпин. — В любой Род — неважно, Тёмный или Светлый, но только вступив в брак.

— А с Драко почему по-другому? — удивился я.

— А это очень редкий случай, — ответил Люпин. — Драко и Конни — магические близнецы, но если Конни нейтрален, то Драко — Тёмный. Уникальный случай, когда магия Рода матери безоговорочно взяла верх. Нарцисса — Тёмная. Драко — Тёмный, Люциус — нейтрал, Конни — нейтрал. При этом Драко и Конни — магические близнецы. Видимо, так проявилась милость магии — ты ведь помнишь о проклятии одного ребёнка? У Люциуса с Нарциссой больше детей, скорее всего, не будет, а вот Драко и Конни могут завести себе больше двух отпрысков.

Я представил себе семерых серьёзных Малфоёнышей мал-мала меньше, гордо следующих по Косой аллее следом за выросшим Драко и его красавицей-женой. Лицо красавицы-жены упорно не просматривалось, так что я мысленно надел ей шляпу с широкими полями, охапкой страусовых перьев и густой вуалью, и вовсю наслаждался зрелищем марширующих по Косой крошечных белобрысых Малфойчиков в нарядных костюмчиках, с уменьшенными копиями любимой дедушкиной трости в одной руке и разноцветным воздушным шариком в другой.

Зрелище было настолько дивное, что я прыснул. Тем более, что в последний момент разгулявшееся воображение дорисовало мне падение в обморок столкнувшегося с этой оравой Дамблдора.

— И что смешного? — удивился Люпин.

— Прости, Римус, — извинился я. — Я отвлёкся на свои мысли. Но спасибо за информацию, обещаю впредь быть более внимательным.

Римус кивнул и повторил тот жест, который так любил делать Сири — погладил меня по голове и взлохматил волосы.

Кстати, о волосах. За прошедшее время они ещё больше подросли и весело так кудрявились, очень даже мило обрамляя лицо, о чём мне постоянно сообщало зеркало в моей ванной. Отросшие волосы мешали, поэтому я стал собирать их в уже не коротенький хвостик обычной маггловской махрушкой, которую обнаружил в пакете с афинскими сувенирами. Но с ней я ходил недолго, ибо Сири, который в свете последних сведений стал немножко параноиком, посидел пару вечеров в своей мастерской и сделал мне очень симпатичную заколку с чёрным янтарём и небольшими малахитовыми вставками. Заколка, при всём своём изяществе, совсем не выглядела девичьей, волосы держала великолепно, её невозможно было потерять, а небольшим бонусом к ней шло довольно-таки неприятное проклятье тому, кто прикасался ко мне со злыми намерениями.

Сириус вообще задался целью защитить всё население дома и острова, так что артефакты его работы появились не только у меня, Драко, Конни, Бетти, Рега, Северуса и Старого Сигнуса, но и у Римуса, и у всех вассалов-арендаторов. Более того, Сириус усилил защиту острова, закопав в определённых точках очень мощные и тоже собственноручно сделанные и доработанные артефакты.

К этому все относились по-разному. Сигнус хмыкал, но поделки Сири брал, Вальпурга была довольна, что сын совершенствуется в артефакторике, Конни и Драко, которых артефактами обвешивали с детства, брали и благодарили, Сев, Римус и Рег придерживались принципа «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы от него не вешались».

Но когда Сири приволок откуда-то пяток автоматов Калашникова и станковый пулемёт, то Северус, Регулус и Римус уже готовы были покрутить пальцем у виска. Сири же пылал энтузиазмом, он нашёл где-то инструктора-сквиба, дальнего родственника Костидисов, которого обвешал амулетами, позволяющими сквибам хорошо себя чувствовать в магически насыщенном месте, и взял с него Непреложный Обет и ещё парочку фирменных блэковских клятв. Так что бедный инструктор не смог бы проговориться о том, кого он обучал стрельбе, даже если бы с него начали заживо сдирать кожу. А уж откуда Сири стал разбираться в маггловском оружии, я даже и спрашивать боялся… Хотя, учитывая его интерес к изобретениям магглов, мимо оружия Блэк с его буйным нравом пройти просто не мог.

Инструктор, которого звали Теодорас Белояннис, или попросту Тео, был высоким худым и гибким мужчиной, лет тридцати с загадочным прошлым и неопределённым будущим. Он явно не был ангелом. По обмолвкам Тео я понял, что в юности не было лужи, в которую он успешно бы не вляпался, регулярно имея проблемы с законом. В конце концов, проблемы превысили возможности отмазаться от них, и Тео пришлось искать заработок во Французском иностранном легионе, куда принимали всех, а загадочное прошлое только приветствовалось.

В этой печально известной воинской части он отслужил десять лет, умудрившись не только остаться в живых, но и не заработать никаких серьёзных увечий. Зато он сумел отложить некоторую сумму, поскольку не имел привычки пьянствовать и прогуливать деньги в борделях. Полгода назад Тео решил остепениться, вернулся на родину предков и сейчас служил инструктором по стрельбе в неприметной частной военной компании. Учитель из него был неплохой, во всяком случае после недели занятий Сириус, Римус, Северус и Регулус вполне уверенно обращались с АКМ, а пулемёт доверили одному из родственников Костаса Костидиса (вот убейте — не помню степень их родства), двадцатипятилетнему Василикису.

Надо сказать, что АКМ подтвердил свою всемирную репутацию — никакая магия на него не действовала, хотя… АКМ — это ж не электроника, чистая механика. Плюс фирменные чары пополняемости магазина и меткости от Сириуса.

Сигнус ворчал, что внучек Сири мается дурью, и что магглы отродясь не создавали ничего путного, Вальпурга стоически эти опыты терпела, хотя на лице её было написано раздумье — не фирменное ли это Блэковское безумие, проявляющееся в такого рода паранойе. Но во всём остальном Сириус был на диво адекватен — проводил время с Севом, играл с малышкой Бетти, занимался с нами — мы, кстати, освоили за это время некоторое количество беспалочковых заклятий, хотели ещё, но Сири сказал, что остальное начнёт показывать только после того, как нам исполнится одиннадцать лет. Сигнус и Вальпурга его поддержали, пришлось смириться.

Так что старшему поколению пришлось простить Сири его увлечение этими ужасными маггловскими штуками, которые могли убить мага быстрее Авады и пробить любой щит.

Кто бы знал, как мы потом поблагодарим Сири за эту его паранойю… Но обо всём по порядку.

Наша с Конни и Драко жизнь после нашего совета изменилась мало. Занятия, тренировки, прогулки, не слишком частые минуты абсолютного безделья под ласковым греческим солнышком… Мы старались как можно больше времени проводить вместе, Малфоёныши пока не знали о том, что мне придётся вернуться к Дурслям почти на год и встретимся мы только в Хогвартсе, но явно что-то чувствовали. Особенно Конни.

Так что мы практически не расставались, и порой я ощущал себя третьим близнецом.

А вот взрослые… Взрослые в это время спорили. Дело в том, что Люциус начал собирать досье на Доброго Дедушку, и успел раскопать историю с Арианой и давнюю дружбу с Гриндевальдом. Этот хитрый змей втёрся в доверие к Батильде Бэгшот, благополучно проживавшей до сих пор в Годриковой Лощине и сильно обиженной на Дамблдора. Она любила своего племянника (точнее, родство было куда более эфемерным, но Батильда всегда именовала Гриндевальда «племянником», а он её — «тётушкой»), и считала, что её Гели стал жестоким чудовищем и пугалом магического мира не без вмешательства «дорогого Альбуса». Поэтому она радостно рассказала красивому богатому и умеющему слушать аристократу, который явился в её дом под предлогом подписать книгу «История Магии» для сына, поступающего в Хогвартс, и был так добр и деликатен, что не откланялся поспешно после этого, а остался на чай и охотно выслушал все словоизлияния пожилой женщины. Конечно, девять десятых из этого было обычными воспоминаниями доживающей свой век в одиночестве старухи, но вот одна десятая оказалась действительно ценными сведениями.

Как рассказала Батильда Бэгшот, отец нашего Величайшего и Светлейшего принадлежал к чистокровной семье, но не к Роду, а вот его матушка, Кендра Дамблдор, считалась магглорожденной. Молодой Персиваль привёз жену из США, куда его занесло по молодости лет и живости нрава. Кендра долго не могла прижиться в Англии, обычаи чистокровных английских волшебников казались ей глупыми и надуманными, но расторгнуть брак и уехать домой она тоже не могла — какие-то там были сложности и с её уходом из дома и связью с англичанином.