Он встает, обходит меня и хватается за спинку стула. Резко отворачивает меня от стены.

Вижу решетку. Догадываюсь, что я сижу в камере. Боковым зрением, замечаю, как он открывает железную дверь и щелкает выключателем.

Яркий свет заставляет зажмурить глаза. Я слышу женский стон, от чего распахиваю веки. Глаза слезятся от яркого раздражителя, но я смотрю перед собой. Я была права, я в камере, напротив, через решетку от меня еще одна камера. Там сидит девушка в черном, с завязанным ртом. По её ежику на голове, понимаю, что это одна из моей команды. Мое дыхание учащается. Хочу крикнуть ей, но не могу вспомнить ее имя.

- Они что-то сделали тебе? - вырывается у меня.

Руки изгоя снова касаются спинки моего стула, втесняя пальцы между моими лопатками и железом. Он двигает стул еще ближе к решётке, я почти коленями касаюсь ее. Брыкаюсь и он тут же выдергивает свои мерзкие пальцы.

- Не хочу чтобы ты что-то пропустила, - выходит из моей камеры и, преодолев два шага входит к другой бесстрашной.

Она стонет, пытается что-то сказать, ерзает на стуле. Ублюдок скалится, смотрит сквозь железные решетки прямо на меня и со всей дури бьет ее в бок.

Я знаю, что это. Он провоцирует меня. Показывает на наглядном примере, что меня ждет, если не расскажу ему все.

Сжимаю кулаки ногтями впиваясь в ладонь.

- А что ТЫ знаешь о Лидерах вашей фракции? - он говорит тихо с издевкой рядом с ее ухом.

Девушка мычит от боли. Он снова бьет ее.

- Не трогай ее! - срываюсь на крик.

Девушка напротив склонилась к коленям. Ее спина быстро вздымается то вверх, то вниз. Хриплый, рваный воздух выходит из ее носа, почти сопя.

- Прости, забыл тебе рот развязать. - тянет издевательски изгой.

Он снимает с ее головы повязку, рукой надавливает на жевательные зубы, она раскрывает рот, он вынимает тряпку, бросая на пол, попутно вытирая руку о форму бесстрашной. Тряпка пропитана кровью.

- Надеюсь ты помнишь мой вопрос, - он кружит вокруг нее как зверь. - Не хочу тратить буквы на такое ничтожество, как ты.

Сильнее сжимаю кулаки. Кто здесь ничтожество, так это ты.

Мразь!

- О-она, - девушка шатая головой указывает на меня.

В этот миг, мое сердце пропускает удар. Неужели она знает, что я Лидер? Где я так облажалась? Меня начинает трясти.

- Она дочь одного из них. - лысая сверлит меня взглядом.

Изгой меняется в лице.

- Продолжай. Вряд ли наша дочка захочет похвастаться о своей родословной.

Он встает рядом с ней, девушку пробирает дрожь, но она продолжает.

- Она дочь Макса. Она приемная. - ее губы трясутся, кровь струится из уголка рта. - Работала с неофитами, вчера ее назначили нашим командиром. Больше я ничего не знаю!

Вчера? Мы здесь уже сутки? Где Бесстрашные?

- Ты уверена? - изгой встает напротив нее смотря сверху вниз.

- Да. Честно. Это все, что я знаю. - она поднимает на него глаза.

Ублюдок бьет ее вновь. Сменяя удар другим. К рукам добавляя ноги, рычит, шипит и бьет.

- Хватит! Оставь ее! - завопила я, не узнавая свой осипший голос.

Изгой тут же распрямился, он дышит спокойно, без отдышки. Сжимая и разжимая кровавые кулаки. Не теряю время и кричу ему:

- Она сказала правду! Оставь ее. Она ничего не знает! - хрипя последним, что осталось от моего голоса.

Он разворачивается и направляется ко мне в камеру, пока я неотрывно смотрю на то что он сделал….

Девушка так и сидела на том же месте, склонив голову в бок. Ее дыхание было размеренное, она потеряла сознание. Ее лысый череп окрасился бордовыми кляксами. Черная куртка блестела, отражая свет в крови, пропитанной ткани. Изгой бил ей по почкам, от чего у нее под стулом скопилась желтая лужа.

Он приближается ко мне. Я выдыхаю через рот, затаив дыхание. Жду той же участи. Я ничего ему не скажу. Молюсь всем богам, чтобы он бил по голове, отправляя меня в темноту. Не хочу видеть даже его лицо. Смотрю перед собой в пол.

- Давай все сначала? Мина? Ведь так? - он садится на корточки, напротив. - Меня зовут Эрик. Я не буду тебе рассказывать зачем ты здесь - это вряд ли тебе понадобится. Но мне нужна информация от тебя. - он кладет руку на мое колено, я ощущаю ее жар. - Ты ведь не хочешь чтобы я убил твоего подчиненного? У меня здесь много голодных парней, готовых растерзать эту лысую сучку, прямо у тебя на глазах.

Смахиваю ногой его руку. Пытаюсь набрать слюну в сухом горле, но он тут же затыкает мне рот ладонью, она сухая и шершавая, дышу сквозь его пальцы. Пахнет кровью, меня начинает мутить. Он приближается к моему уху.

- Лучше нам сотрудничать, Мина. Не обещаю, что сохраню жизнь твоему отцу, когда он придет за тобой, но я могу сделать так, что когда он переступит порог этой камеры, ты все еще будешь жива.

Как только он говорит про отца, я кусаю его за пальцы, изгой вырывает руку и смеется мне прямо в лицо.

- Ты же считаешь нас грязными, вонючими и никчемными, Мина? - он сгибает и разгибает пальцы. - Посмотрим, через сколько изгоев побывавших в тебе, ты сломаешься. - он отправляет меня в нокаут.

****

Я слышу чей-то стон, бегу по полю к женщине, лежавшей на траве. Стон становится все громче. Перед тем, как добежать до нее, я раскрываю глаза.

События произошедшие за последнее время, доходят до меня с опозданием. Я вспоминаю все, как только вижу решетку камеры перед собой, и девушку напротив стонущую от боли. Я пытаюсь поднять руку, но режущая боль от наручников заставляет поморщится, вспомнив, что я скована.

Она мотает головой из стороны в сторону.

- Воды. Дайте мне воды. - это все, на что хватает у нее сил.

Сглатываю сухой ком в горле, после напоминания о воде. Она замечает, что я очнулась.

- Мина! Расскажи им все, что знаешь! Они отпустят нас! Он так сказал!

Как только она замолкает появляется объект ее слов. На нем песочного цвета солдатского кроя штаны, те же ботинки и футболка цвета хаки, немного промокшая от капель дождя. Значит за стенкой улица. Его длинные руки обтянуты мощными мускулами. Я не замечаю на нем татуировок. Они могут скрыты под одеждой. Его волосы зачесаны назад, виски по бокам коротко острижены. Он выглядит не как изгой. Это бросает меня в ступор.

Сзади него идет девушка ростом ничуть не уступающая изгою. На ней такая же форма. В ее руках черный термос.

- Уже проснулись, - она заходит к лысой, а изгой ко мне. - Пить хочешь?

Трясет перед лысой термосом. Поднося его к ней.

- Не пей! - все что, я могу выкрикнуть.

Но она жадно глотает жидкость из термоса, ее громкие глотки застревают в ушах.

Девушка, которая держит термос, ухмыляется. На ее чистом лице ни единого изъяна. Чистая кожа, собранные в хвост темные волосы открывают вид на тонкую шею, на которой виднеется татуировка.

«Она бывшая бесстрашная?» - проносится у меня в голове.

Лысая судорожно глотает воздух, она выпила все до дна. Изгой рядом со мной давит усмешку.

- Этой водой мы отмываем ноги.

После его слов бесстрашная смотрит на девушку рядом с собой, видит, что та уже смеется от получившегося трюка. Лысую начинает мутить, короткие судороги накрывают ее тело. Она сгибается пополам, ее начинает рвать. Из нее выходит вся вода, которую она только что жадно пила. Она пытается высвободится. Брыкается, крутится на стуле. Я слышу, что она подавилась. Прерывистый кашель и попытки сделать вздох накрывают ее. Она корчится от боли.

Нет!

- Она задыхается! Помогите ей! - кричу я.

Но оба изгоя даже с места не двигаются, девушка рядом с ней облокотилась на решетку и склонила голову.

- Ублюдки! Она задохнется! - мой голос срывается на хрип.

- Сама виновата, - произносит мужчина.

Я уже не чувствую своих рук в железных наручниках. Пытаюсь их снять, но они лишь сильнее стягиваются на мне.

Никогда не чувствовала себя такой бесполезной. Я сижу в паре метров от задыхающегося человека и ничего не могу поделать.

- ЧТОБ ВЫ СДОХЛИ! - ору на них.