– Эту вот дербань, – посоветовал Бурков, указывая на самое высокое растение, поднимавшееся на два метра возле забора. – И лучше с верхушки. Я пока сумки посторожу.

Оберегая сумки, Сашка начал размышлять вслух о том, как повезло им, что Стражи Перекрестка угодили именно в квартиру Семина. На самом деле, ведь не каждый день и не в каждом доме появляются посланцы других миров, так просто идут на контакт, изъясняются по-русски и запросто пьют водку с хозяевами. Многие земляне всю жизнь мечтают хоть краем глаза увидеть представителя иной цивилизации или какого-нибудь жителя параллельного мира – пусть остроухого эльфа, демона с крылышками или гоблина на худой конец – надеются, а ничего подобного им не встречается, кроме смутных и подозрительных фотографий в журналах да рассказов счастливых очевидцев. Еще Бурков радовался тому, что они с Тёмой стали не просто свидетелями явления иномирцев, а участниками межмирового конфликта. Ведь таковой явно назревал, исходя из невероятных событий, происходящих в городе, и высказываний теперь уже почти родных Стражей Перекрестка.

Наломав веточек с верхушки куста, Артем уложил их в полиэтиленовый пакет, спрятал его под коробки с лапшой «Роллтон» и направился домой. Бурков шагал рядом, принюхиваясь к ядреному запаху конопли, распространявшемуся далеко от Семина. Попутно он отслеживал перемещения котов, надеясь увидеть именно того, которого живописно обрисовал Артем. До спуска к улице Транзитной такого кота не наблюдалось, не было его и возле мусорных контейнеров под магазином «Саша». Но как только два друга одолели последний поворот к дому Семина, на тротуаре образовался огромный черный котище.

– Это он. Сам капитан Лыков, – узнал Артем оборотня по квадратной примятой физиономии.

– Здрасьте вам, – произнес Бурков, спешно соображая, какие выгоды и неприятности сулит встреча. – Давай его колбасой задобрим, – предложил он. – Может, заведем в подъезд, там Вей-Раста придумает, что делать дальше.

Кот тоже узнал Семина, стал, наклонив голову, посредине тротуара и огласил микрорайон жутким: «Мяуууу!». Настолько громко и протяжно, что из окон высунулись жильцы первого этажа, кто-то выбежал на балкон, а старушки, сидевшие на лавочке, дружно вскочили и перекрестились.

– Боюсь, колбаса не поможет, – выразил недобрые сомнения Семин. – И не нужен он в подъезде. Нам бы самим туда прорваться.

– А мы сосиской. Коты их любят, – Бурков спешно разорвал упаковку, выдернул розовую и аппетитную сосиску и бросил ее ближе к оборотню.

Кот подцепил ее лапой и небрежно отбросил в сторону, недвусмысленно намекая: «наша милиция за сосиску не продается». В следующую секунду он заорал снова, поднял хвост, оскалился и пошел медленным шагом на Семина.

– Господи, бешенный какой-то! – сказала молодая женщина, остановившаяся позади Буркова.

– Точно, он ненормальный, – подтвердил Сашка. – Может поцарапать. И загрызть при желании может. Бежим!

Он дернул за рукав Артема и перебежал на другую сторону дороги.

– Смотрите! Смотрите! Кот ненормальный! – закричал один из мальчишек крутившихся возле качелей.

– Бешеный кот, на людей кидается! – подтвердила старушка, наблюдавшая, как черная хвостатая бестия с воинственным видом преследует двух мужчин. – Ай, дожились! Скоро и от котов житья не будет. Надо бы милицию вызвать.

Последние метры до подъезда Семин с Бурковым одолели тяжело дыша. Едва Артем влетел по ступенькам, Сашка выронил сумку и рывком закрыл дверь. Закрыл как раз вовремя, точно перед носом буйного оборотня. Кот не сразу смирился с поражением, мяукал, угрожающе шипел и царапал когтями дверь.

– Не хулиганьте, товарищ капитан, – сказал Бурков, поглядывая на него сквозь стекло. – Научитесь себя вести прилично, тогда двери перед вами откроются. А сейчас идите, жрите свою сосиску, пока собаки не подобрали. В общем, адью. До лучших времен.

К возвращению ходоков за продуктами Стражи навели на кухне довольно сносный порядок. Стол был пустым и чистым, пол подметен, перемыта оставшаяся посуда, а кастрюля «Лакор», освобожденная от котячьего супчика, сияла стальным блеском и пахла волшебным ароматом «Фэри». Семин даже удивился, что у его новых товарищей по оружию все так ловко и быстро вышло. Бурков, завалившись на кухню с сумками, стал выкладывать припасы, попутно нахваливая Вей-Расту, как непревзойденную хозяйку. Ведьмочка почти не слушала его дифирамбы, а сразу поинтересовалась наличием Канабиса Сатива, и с нетерпением ждала, пока Семин извлекал пакет из-под коробок с лапшой.

– Правильная травка? – спросил Артем, заждавшись реакции Ларсы, перебиравшей душистые веточки конопли.

– Да, почти такая. Листья только маленькие, но пахнет хорошо, – ответила Вей-Раста и отложила пакет к холщевому свертку на тумбочке. – Сейчас начну варить зелье. Можно в этой посуде? – она потянулась к священной кастрюле «Лакор».

– Давай, – махнул рукой Семин, решив, что после котячьего варева эту посудину уже ничто не испортит. – И, пожалуйста, расскажи про дейфов. Мне, как сотруднику Заставы, нужно знать о потенциальном противнике все.

– Пусть Каспер расскажет, а я варю зелье, – уклонилась Ларса, взяла кастрюлю и начала набирать в нее воду, поигрывая пальцами в пенной струе.

– Выкладывай, Каспер, – сказал Бурков, убиравший в морозилку куриные окорочка.

– Сейчас. Только я это, не обедал, – первый рыцарь потянулся к бутылке шампанского. – Ишь красивая какая, – он погладил фольгу, закрывавшую пробку, и ковырнул ее ногтем. – За всю жизнь такого не пил.

– Это на вечер, – строго предостерег Сашка. – А что не пил, так не велика потеря. От него только живот пучит. Выкладывай про дейфов.

– Сначала колбаски отрежь, – попросил Скальп.

– Вот тебе колбаска, – Семин взял нож и оттяпал кончик палки Московской.

– А че рассказывать. Дейфы – самые низкие негодяи, – сообщил первый рыцарь, схватив колбасу. – Да… негодяи они и вдобавок мерзавцы. В общем, хуже их никого нету.

– Подробнее, пожалуйста, – Артем отрезал еще кусок колбасы, однако отдавать на его съедение Касперу не спешил. Он опасался, что палки Московской не хватит, чтобы развязать рыцарю неповоротливый язык.

– Могу и подробнее, – коротыш задумался, поскреб небритую щеку и заявил. – С ними справиться очень трудно, поскольку врут они чрезвычайно много и магию освоили в исключительном совершенстве. Во всех известных мирах в магическом ремесле с ними никто не сравниться. Это уж точно. Даже Валенку до них далеко. Обставит его самый неумелый дейф.

– Не преувеличивай, Каспер Скальп. Валенкир уже справлялся с дейфами! – возмутилась Вей-Раста, рассержено загромыхав черпачком.

– Ага, справлялся. Только это у него случайно вышло. Сдуру перепутал заклятия да выпил лишку зелья. А сейчас нету с нами магистра, и если нам не поможет господин Сашка, – Каспер посмотрел влажными доверчивыми глазами на Буркова, – то будет совсем плохо. Тогда мы даже бедняге Крекшу позавидуем.

– Кто такой Крекш? – спросил Артем, еще раз пройдя ножом по батону колбасы.

– Крекш? А это наш третий был, которого конеящеры в кровавое месиво копытами запинали. Как говорится, героем жил, таким и помер. Я же про него утром рассказывал, – первый рыцарь скорчил гримасу Максу, с собачьим вниманием слушавшему его речь. – Что вам еще сказать? Если здесь действительно дейфы, то странно, что они наследили на Перекрестке. Они умеют проходить незамеченными, и еще пользоваться тайными путями, о которых мы ничего не знаем. Вообще, для дейфов нет никаких преград: в ментальном виде – это когда без тела, – пояснил Каспер Семину, похлопав себя по животу, – они присутствуют почти во всех мирах. И все про всех знают, всюду суют свой нос. А если уж они явились во плоти, или хоть наполовину во плоти, то определенно ждите большой беды. Вот, например, недавно они во главе со своим Хельтаваром обозначились в Дероплюмии – это мирок такой, небольшой и довольно приятный. Дозорные нашей Заставы как всегда переход дейфов ушами прохлопали. Значит, явились эти мерзавцы-незаконники со своими скотскими рожами в благодатную Дероплюмию. Сначала все хорошо шло: чудеса они местному народонаселению показывали, торговлю редкими товарами наладили и придумали для всеобщей забавы новую религию – народ стал поклоняться то ли лотосу, то ли болотной кувшинке. Нормально все шло, а потом, бац! и начали все местные женщины превращаться в лягушек, а мужчины соответственно в комаров.