Бесконечный гедонизм.

А потом – очередная стыковка. И очередная увольнительная. Ингус начал забывать о Кири, поглощённый предвкушением визита на Землю. В этом было что-то мистическое. Некий скрытый символизм. Вернуться туда, откуда всё начиналось.

Мысль об этом заставляла сердце биться чаще.

– Хочешь увидеть её? – спросил капитан.

По корабельному времени оставалось ещё несколько лет пути.

– Что? – переспросил Ингус.

Они стояли на мостике, любуясь изменившимися созвездиями. Звездолёт постепенно сбрасывал скорость.

– Землю, – уточнил капитан.

Ингус ответил, не задумываясь:

– Конечно, хочу.

Капитан ухмыльнулся.

– Говорят, там всё изменилось.

Ингус пожал плечами.

– Всё меняется.

Ещё одна аксиома, усвоенная поколениями лётчиков.

– Говорят… – капитан помедлил, подбирая слова. – В общем, там что-то произошло. Технологический прорыв.

Ингус не придал словам капитана значения.

На планетах могут происходить любые прорывы. Это не касается жителей звёзд.

Он снова вышел в терминал, располагая трёхнедельным отпуском. Выглянул в панорамное окно и увидел там это. Изумительной красоты диск, наполовину поглощённый космическим мраком. Буйство красок, горы и континенты, синеву океанов, облачную кашу и голубоватое свечение атмосферы…

В душе натянулась звенящая струна.

Первобытные гены…

Внизу Ингус вновь встретил Кири. Девушка вошла небрежной походкой в портовый бар, где он сидел, высматривая кого-нибудь на ночь.

Их взгляды встретились.

Невозможно, сказал себе Ингус. Зачем ей сюда лететь? Это дорого, планетчики не покидают насиженных мест. Неужели за ним?

Кири села напротив.

– Здравствуй, Ингус.

Пилот сглотнул.

– Ты летела за мной?

Кири ответила не сразу. Она долго смотрела на человека, который бросил её в тридцати световых годах отсюда. Ингус силился прочесть что-нибудь в этом взгляде, но у него не получалось.

– Нет, – покачала головой Кири. – У меня здесь заказ. Третий за этот месяц, между прочим.

– Заказ? – выдавил из себя Ингус.

– У нас теперь своя Каста, – улыбнулась девушка. – Разве ты не слышал об этом? Шестьдесят лет назад началась эра гиперпереходов. Я могу за пару дней попасть в любую точку Галактики.

Им принесли коктейли.

Пилот молчал.

– Это называется прыжком, – пояснила Кири. – Ты не мог об этом знать, поскольку твой корабль движется слишком медленно для цивилизованного космоса.

ноябрь 2017

Клим постоянно винил себя в том, что произошло. Хотя и понимал, что его вклад минимален. Сотни команд по всему миру трудились, чтобы создать это. Кто-то мечтал о разработке новых сортов пива, кто-то хотел отправиться к Марсу на мощном двигателе.

Однажды Клим вернулся домой и сообщил жене, что он уволился. Юля долго смотрела на него, а потом выдала:

– Наверное, есть веская причина.

– Есть, – согласился Клим. Деньги в его семье не считали давно. Элитный район, элитные курорты. Мысли об инвестировании. – Нам нужно спасаться.

Вещи упаковали быстро.

Никто не понимал, куда спешит Клим. Дети смотрели на отца с недоумением. Но все знали, что этот человек никогда не паникует без причины и продумывает каждый шаг.

– Куда мы едем? – спросила Алиса, его старшая дочь. – И почему такая спешка?

– Объясню на месте, – отмахнулся Клим. – Нельзя терять ни минуты.

По дороге в аэропорт они заехали в банк. Клим снял деньги с трёх счетов, перевёл их в наличность и попросил кассира скрепить пачки банкнот ленточками. Посетители банка смотрели на Клима как на сумасшедшего. Наличность в век цифровых технологий? Есть же смарт-браслеты и бесконтактный пластик…

Клим упаковал деньги в спортивную сумку и покинул банк.

– Что дальше? – спросила жена.

– Не знаю, – честно признался Клим. – Если повезёт, мы выживем. Только не мешай мне. И не задавай пока лишних вопросов.

В аэропорт он предпочёл ехать на такси с живым водителем. Таких почти не осталось в городе, пришлось долго искать номер службы. Водитель молча крутил баранку допотопного «Фольксвагена». Никаких автопилотов и систем навигации. Прелесть.

Самолёт вознёсся над электронной городской платой, пробил облака и помчался туда, где поднималось солнце. В голове у Клима прокручивались формулы. Бесконечные цифровые потоки, обрабатываемые с помощью смарт-браслета. Хорошая игрушка. Будет жаль от неё избавляться.

Путешествие было долгим.

Несколько часовых поясов, сутки в подвешенном состоянии. Дети нервничали, жена – тоже.

Приземлились ночью. В диком краю, среди гор и лесов. Первым делом Клим отстегнул браслет и выбросил его в ближайшую урну. Потом, невзирая на протесты, приказал домочадцам сделать то же самое.

– Не понадобятся, – пояснил он свои действия.

Автобус доставил их к железнодорожной станции. Никаких электронных билетов, никакого бронирования. Клим честно отстоял в очереди, расплатился наличными и стал счастливым обладателем четырёх пропусков в купе. Затем они наскоро перекусили в привокзальном кафе.

Чтобы добраться до домика, купленного несколько недель назад через подставное лицо, Клим потратил ещё полдня. Дом был построен в горной деревушке, вдали от цивилизации. Прочное здание из бруса. Дровяная печь, артезианская скважина, ветряки и солнечные коллекторы. Высокий забор, отсутствие сложной электроники. Сарай, под завязку забитый поленьями. И, совершенно неожиданно, выход в Интернет.

Ехали на арендованном внедорожнике. Обычном, не роботизированном.

Когда они распаковали вещи, Клим вздохнул с облегчением. Интернет он собирался отключить через несколько дней, но пока решил не сообщать об этом семье.

Пришлось арендовать машину у соседа и выбираться в ближайший город за покупками. Клим спустил почти все деньги на крупы, консервы, охотничьи ружья, патроны, рыболовные снасти, семена и прочие вещи, необходимые для выживания. Он купил много бензина для генератора. Вложился в соль. Приобрёл бензопилу и топоры. Скупил большую часть бумажных книг, продававшихся в местном магазинчике. Всё это нанятые грузчики уложили в полуторатонную «Газель».

Через два дня состоялся неприятный разговор. В комнату на мансардном этаже, где работал Клим, постучались.

– Войдите, – сказал Клим.

Делегация состояла из двух человек – Лики и Алисы. Мирон носился по двору и лазил по деревьям. Сына, похоже, всё устраивало.

– Здесь нет вещей, – сразу пошла в атаку дочь.

– В смысле? – Клим развернулся в кресле и с иронией посмотрел на «ходоков». – Тут полно вещей.

– Умных вещей, – Алиса сделала акцент на первом слове.

– Разумеется, их нет, – кивнул Клим. – Умными вещами можно управлять извне. Я против этого.

– Тебе не кажется, – заговорила жена, – что настало время объяснений?

– Ещё как настало, – Алиса негодующе уставилась на отца. – Никаких роботов-пылесосов. Стирать нужно вручную.

– Руками? – уточнил Клим.

– Ты знаешь, о чём я, папа. Стиралка запускается кнопками. Это каменный век. Машины сами должны следить за порядком.

– Именно это им и нужно, – хмыкнул Клим.

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась Лика.

Клим махнул рукой в сторону монитора:

– Началось.

– Что началось? – переспросила жена.

– Машины уничтожают человечество. По всему миру. Большие города превратились в ловушки. Беспилотники разбиваются вместе с пассажирами. Самолёты и межконтинентальные ракеты разгерметизировали салоны. Поезда врезаются друг в друга и сходят с рельсов. Системы жизнеобеспечения кондоминиумов распыляют в квартирах отравляющие вещества и выпускают из труб газ. Всё это началось сегодня утром.

Жена и дочь потрясённо молчали.

– Я называю это автоматическим Апокалипсисом, – закончил Клим.

Лика присела на краешек дивана.