Снейп завалился в пол-одиннадцатого. При чем именно завалился, упав через порог, почти утаскивая её за собой. Она кое-как затянула его внутрь, захлопывая дверь и восстанавливая контуры защитных заклинаний. Мало ли кто за ним шел, не фиделиусом единым. Его лицо было залито кровью, по-зимнему плотная мантия пропиталась ею насквозь, но выглядел он все же лучше, чем тогда в Хогвартсе.

Гермиона занималась этим практически только в петле, да и в принципе не особенно-то налегала на медицинскую магию, поэтому знала только самые элементарные диагностические чары. Надеясь, что никакие серьезные внутренние повреждения от неё не скрылись, она отлевитировала Снейпа наверх, кое-как сняла с него одежду, что почему-то было трудно даже с соответствующим заклинанием, и осмотрела визуально. Нет, брюки остались на месте — ноги не сломаны, а ради меньшего раздевать его полностью было чревато. Профессор и так не будет в восторге от их встречи, судя по последнему опыту общения.

Запас зелий в доме был всегда, она приманила несколько пузырьков, но успела влить только два, когда он очнулся и схватил её за руку. Она подождала, пока он придет в себя полностью и отпустит её, сразу же начав деловито подсовывать ему остальные лекарства. Очевидно, потеря сознания была связана с последствиями круциатуса, физически все было не так плохо. Терпимо. Гермиона вправила нос и вытерла кровь с лица, когда Снейп все же подал голос.

— Какого черта вы здесь делаете?

— Провожу тут выходные, — она сощурилась, осматривая кровоподтеки на ребрах. Пинали, что ли.

— Где Блэк?

— А вы к нему в гости зашли? Простите, не догадалась.

— Грейнджер… — она ему практически жизнь спасает, а он все равно умудряется на неё шипеть.

— Что, Грейнджер? Нет никого, только я, так что терпите.

Гермиона приманила баночку с заживляющим бальзамом и начала покрывать смесью повреждения на коже. Снейп попытался отобрать у неё лекарство, но, видимо, и сам понял, что все ещё напряженные от судорог пальцы ни на что не годны. Вот только буравить её взглядом с неприкрытой ненавистью ему это не мешало совершенно. Что ж, она и так не пользовалась его расположением, хуже не будет.

— Не спросите, почему Лорд наказал меня опять?

— Потому что он садист?

— Какая обтекаемая формулировка.

— Мне надо проклясть саму себя сейчас, чтобы загладить свою вину перед вами?

— А на меня ваша гиперответственность не распространяется?

— Распространяется. Но вы же сами отвергаете мою помощь. Даже сейчас.

— Конечно, я же должен быть польщен вашим вниманием. Как там Сириус, уже утешили его?

— Не думаю, что я могу заменить ему Римуса, но он рад компании, по крайней мере, на словах.

— А на деле?

— О чем вы?

— Все ещё боитесь остаться в одиночестве или уже завели очередную интрижку?

Он кривился от боли и вздрагивал от её прикосновений. Гермиона вздохнула и покрыла густой субстанцией рассеченный лоб. Задумчиво вытерла руки прямо об джинсы, рассматривая его, и провела дополнительную диагностику. Приманила ещё парочку зелий.

— Релаксант от судорог, — он, конечно, в объяснениях не нуждался, но она все равно все проговорила. — А это снотворное.

Снейп молча принял и то, и другое, едва не выплескивая половину на подушку, так дрожали его руки. Она достала плед и укрыла его, наложив на ткань согревающее.

— Ваша палочка на тумбочке, с одеждой разберетесь сами с утра. Отдыхайте, я буду… где-то в доме.

На кой черт она потащила его в собственную кровать? Не то чтобы нельзя было переночевать в другой гостевой спальне, но эту комнату она уже воспринимала своей. Никто не оспаривал её право собственности, и обычно тут никто не отдыхал, когда она бывала в доме. Гермиона попыталась развить эту мысль и вообще думать о какой-нибудь ерунде. В горле першила обида. И что она в нем нашла? Это уже даже не дурной характер, это прямые оскорбления. Ноги принесли её в библиотеку.

— Детка, что ты тут делаешь?

Гермиона разлепила глаза и попыталась сосредоточиться. От слез все расплывалось, а её руки до сих пор пахли мазью, и одежда была испачкана кровью. Видимо, Блэк тоже подметил эти детали.

— Кто-то ещё в доме?

— Снейп, — хрипло и задушено. — Ранен, спит.

— Ты переволновалась?

Она подавила желание кинуться ему на шею и разреветься, мало ли как он мог интерпретировать такой порыв, и вымученно улыбнулась.

— Что-то вроде. Я пойду спать в угловую спальню.

— Мне его выставить?

Его голос был хриплым и с таким негативным зарядом, что она лишний раз удивилась, как они умудрялись не затевать дуэли каждый раз, когда встречаются.

— Нет. Пусть восстановится. Воландеморт был совсем не в духе.

Когда она проснулась, Снейпа в доме уже не было, но весь день приходили гости. Она в основном пряталась от них, но все же не заметила Грюма в холле, и он явно с удовольствием напугал её своей коронной фразой про бдительность. Кингсли смерил её цепким взглядом на кухне. Чайник просто отказывался закипать.

Возвращаться в Хогвартс решительно не хотелось. Конечно, даже там контактировать со Снейпом приходилось минимально, но все же ей казалось, что он слишком близко «чисто территориально». Держать окклюменционные щиты постоянно было невозможно, а как только Гермиона опускала их, то опустошение накрывало её с головой. Ей все же удалось заморочить самой себе голову и убедить себя, что в какой-то момент профессор стал относиться к ней более мягко, а на деле… Она стала ему настолько в тягость, что он даже не мог сдержать свое отвращение. Или никогда не мог, просто она привыкла к его обычным издевкам и воспринимала их, как нечто само собой разумеющееся.

Как на зло, Дамблдор вызвал их к себе уже в среду. Видимо, он не знал о том, что сказал ей Снейп, потому что нездоровое, по сравнению с прошлым, поведение Воландеморта обсуждал без тени беспокойства о сложных взаимоотношениях своих осведомителей. Естественно, профессор не мог не заметить, что в его присутствии она говорит только по делу и вообще держится от него как можно дальше. В дом Блэка он больше не совался, но все же подловил её в классе после занятий.

— Ваши обиды смешны, — решил не затягивать. — Не вы ли говорили, что исход войны важнее любых личных причин?

— А похоже, что я действую вразрез со своими словами? Я все ещё здесь и играю свою роль. Полагаю, вы никогда по-настоящему не уважали меня, так что давайте остановимся на вынужденном нейтралитете.

— Какой поразительный самоконтроль.

— А вот вам его не хватает, раз уж вы вызверились на меня, не дождавшись срока. Учитывая, что Рождество на носу, вскоре вы сможете убрать один пункт из списка ваших обязанностей и практически забыть о моем существовании.

— Боюсь, Лорд не даст мне запамятовать.

— Сочувствую вашему положению, но я вряд ли могу его как-то улучшить. У меня и своих дел хватает, все никак не могу решить, с кем завести следующую интрижку.

Она встала и сгребла бумаги без разбора в стол. Подумает о них завтра.

— Сбегаете?

— Профессор Снейп, я устала и хочу кого-нибудь убить, а моя сегодняшняя нагрузка заставила меня пренебречь обедом. Так что я иду на ужин, а вы — как хотите.

*

Но Рождество так и не успело наступить. Директор отменил уроки и отправил её на площадь Гриммо. Дом кипел. Грюм не стеснялся в выражениях, обычно вежливый Кингсли даже не пытался его одернуть. Когда она вошла в гостиную, никто на неё даже не посмотрел. Гермиона расправила плечи.

— Что происходит?

— Воландеморт атаковал министерство.

— Атаковал? В смысле…

— Разнес там все к чертовой матери! — Аластор хлопнул рукой по столу. — Количество погибших, по меньшей мере, перевалило за полсотни. И это только то, что успели рассказать сбежавшие.

— Он захватил власть?

— Нет, похоже кресло министра его не сильно интересует.

Кингсли поджал губы, осанка Гермионы приобрела какую-то доселе неизвестную ей жесткость.