- Уютно, - ответила я и вернулась в гостиную.
- Голодная? – поинтересовался Лаитерро, я отрицательно покачала головой. – Но от вина, думаю, не откажешься. На Чилай-ве делают замечательное вино.
- Не откажусь, - я вновь смущенно опустила глаза.
Аривеец еще некоторое время наблюдал за тем, как я устраиваюсь на диване и осторожно озираюсь по сторонам, затем стремительно приблизился и, порывисто склонившись, вновь впился мне в губы. Однако также резко прервал поцелуй, как и начал его, отстранился и покинул не только гостиную, но и дом. Связываться с Гротером я не рискнула, да и желания такого не было. Пусть пока подлатает свою рожу, отправлю вызов, когда всё будет готово.
И все-таки рука нырнула в карман. Я провела кончиками пальцев по ребру переговорника, после сжала его в ладони и произнесла:
- Адам, а на этом острове есть хищники?
Мне никто не ответил, но этого и не требовалось. Если Лаитерро наблюдает со стороны, то ничего подозрительного в моем вопросе не услышит, зато Брато поймет, что я уже на месте.
- Адам!
- Я здесь, - Лаитерро вернулся, держа в руке плетеную бутыль. – Потеряла?
- Здесь есть хищники? – повторила я вопрос.
Ученый рассмеялся и мотнул головой.
- Им негде тут прятаться, - сказал он.
- А змеи? Или, может, ядовитые насекомые?
- Нет, дорогая, - хмыкнул Лаитерро. – Если кто-то и будет тебя здесь жалить, то только я, и только поцелуями. Тебя безумно приятно целовать.
Пальцы от пластины я убрала, посчитав, что эта информация для наемника уже лишняя. Я откинулась на спинку дивана и следила из-под ресниц за тем, как ученый откупоривает бутылку с вином, как насыщенная розовая струйка льется из горлышка в бокал на длинной тонкой ножке. Лаитерро полуобернулся, подмигнул мне и полностью закрыл спиной бокалы и то, что он делает. А когда повернулся, в руках аривейца был поднос, на котором стояли бокалы и вазочка с местными фруктами.
Я прикинула время, прошедшее с момента, как Лаитерро получил спрактум. Уже должно подействовать. Ничего, скоро проверим. Пока же… Пока же я приняла из его рук бокал, улыбнулась, пряча взгляд, но тут же вновь посмотрела и шепнула прежде, чем ученый вольет в меня то, что находится в бокале:
- Поцелуй меня… Адам.
- С удовольствием, - чуть севшим голосом ответил аривеец, отставил свой бокал и провел по моей щеке костяшкой согнутого пальца. Затем мягко сжал голову ладонями и накрыл рот своими губами.
Я отозвалась на поцелуй, прерывисто вздохнула, и распахнула глаза, потому что Лаитерро отстранился. Взгляд его блуждал по моему лицу, задерживаясь на влажных приоткрытых губах. Я провела по ним кончиком языка, и кадык ученого дернулся от тяжелого сглатывания. Он сам забрал бокал из моих рук, поставил его на низкий столик и притянул к себе. Из-за потерянного равновесия я оказалась лежащей на спине, Лаитерро навис сверху. Наши взгляды встретились…
- Адам, - хрипловато произнесла я.
Он ничего не ответил, только снова завладел моими губами. Мои пальцы сжали крепкие широкие плечи, скользнули на шею аривейца, поднялись выше, зарылись в волосы. Сдвинула ногу в сторону, позволяя ему оказаться между моих разведенных бедер, и почувствовала силу желания ученого, натянувшего ткань брюк.
- Будь со мной нежен, - задыхаясь, прошептала я, разрывая поцелуй и заглядывая Лаитерро в глаза.
Аривеец улыбнулся и проложил дорожку поцелуев от скулы к уху, поиграл языком с мочкой и втянул ее в рот, мягко сжав губами.
- Ох, Адам, - выдохнула я, стискивая коленями его бедра.
Он целовал меня, оставляя на шее влажные дорожки, спустился еще ниже, и теперь ласкал ту часть груди, которая оставалась открыта. Я откинула голову назад, искренне наслаждаясь ласками, которые дарил мне аривеец. Наверное, Гротер был прав, и мне пора снять напряжение, но…
- Ах, - мой стон сорвался с приоткрытых губ, когда Лаитерро прикусил напрягшийся сосок через тонкую ткань.
Ладонь его скользила по моей ноге, неспешно сдвигая подол сарафана. А может позволить себе расслабиться?.. Какого черта? Кому я чего должна? Есть я, одинокая и голодная. Есть возбужденный мужик, умело разжигающий мое желание. Почему бы и не заняться с ним любовью, тем более, скорей всего, это последний секс в его жизнь, Гротер не оставит Лаитерро в живых. И мне еще один враг не нужен… Черт. Благотворитель из меня тот еще.
- Адам, - позвала я.
Аривеец поднял голову, и я всмотрелась в его зрачки, они сузились, несмотря на возбуждение и отсутствия яркого освещения. Спрактум заполнял сознание ученого.
- Ты что-то подлил в вино, милый? – ласково спросила я.
- Да, - он послушно кивнул. – Трехпроцентный раствор глемма. Безвредный.
- Зачем ты это сделал?
Я вывернулась из-под мужского тела и села, подтянув колени к груди. Лаитерро придвинулся ко мне, поцеловал колени и улыбнулся:
- Ты мне понравилась.
- Зачем тогда пытался лишить меня памяти?
- Подозрения, - ученый пожал плечами. – Мне кажется, ты не та, за кого себя выдаешь.
- Я не та, за кого себя выдаю, - подтвердила я. – Ты ведь будешь со мной честен, менсаро?
Глаза ученого чуть расширились, но он покладисто кивнул. Всё верно, соврать он не может, и ослушаться тоже. Спрактум – коварный препарат. Он не отключает сознание того, кто принял его. Лаитерро сейчас прекрасно осознавал происходящее, но противиться мне у него желания не было. Так сказать, естественная потребность сделать всё, что я попрошу. Когда-то я себя привила от подобных штучек, поставив блок. У меня применение спрактума и ему подобных препаратов вызовет рвоту и головную боль, что станет сигналом – меня пытались подчинить. Ну и реакция организма – отторжение. Хвала Вселенной, аривеец подобным не озаботился. Хотя, наверное, тоже имеются блоки, но не на это средство, что не могло не радовать.
- Кто ты? – спросил меня Лаитерро, рисуя на ноге невидимые узоры.
- Наемник, - ответила я. – А вот мой напарник – офицер СБА. Ты ведь будешь готов его встретить?
- Буду, - согласился ученый.
- Над чем ты работаешь, милый?
- О-о, - глаза его сверкнули азартом фанатика. – Эта сыворотка способна пробудить мозг гуманоидных существ ото сна, задействовать скрытые резервы. От развития таланта, которого не было, до открытия паранормальных способностей. Тебе бы хотелось читать мысли? Или управлять предметами взглядом?
Лаитерро вдруг вскочил и заходил по гостиной взад и вперед, продолжая горячо рассуждать:
- Сколько тысячелетий об этом мечтают, пытаются заменить хитрыми приборами, но не могут достичь результата. А я так близок к этому! Я полжизни работал над изучением мозга и его реакций. Столько времени и труда, и вдруг являются эти… - он пренебрежительно махнул рукой, - и говорят: «Это всё никому ненужно». Представляешь? Я душу в работу вложил, а они говорят, что зря трачу время.
- Правительство? – уточнила я.
- Да, - кивнул Лаитерро. – Они мне велели свернуть мои исследования и перенаправить работу в другую область. Их, видите ли, интересуют военные разработки. Расширение возможностей памяти, отключение страха, боли, волнения. Им нужны роботы, которых полно в каждой армии. Но нет, вместо гениального художника им подавай солдата, который не видит преград, не терзается угрызениями совести. Бездушная армия, а не гениальный художник или поэт – вот, что нужно моему правительству.
- Зачем? – спросила я, хотя ответ был очевиден.
Роботы, несмотря на искусственный интеллект, уязвимы. Их легко обнаружить, импульсный заряд, и все, кто попал в радиус поражения, будут выведены из строя. Что не говори о хрупкости органического тела, но оно все-таки более универсально. Недаром мироздание создало для выживания нас, а не машины.
- Не надо объяснять, - отмахнулась я. – Значит, ты сбежал, потому что не хотел работать на правительство?
Лаитерро остановился, непонимающе посмотрел на меня, но тут же отмахнулся:
- Нет. С правительством мы нашли общий язык. У нас была договоренность: я даю им сыворотку для армии, они финансируют мои дальнейшие исследования. Но… - Ученый сердито фыркнул и передернул плечами. – Ошибка, Лиза. В расчеты закралась ошибка, и я не могу от нее избавиться. Последний опытный образец, который я забрал с собой, дает результат. Резкий скачок мозговой активности, ускоряются и совершенствуются многие процессы в организме, увеличивается болевой порог до той степени, что исчезает реакция на ожоги и раны. В общем, почти идеальный результат, но… Эффект длится два-три часа, а потом идет такой же резкий спад и последствия от наступления идиотизма до летального исхода. Меня предупредили, если результата не будет в установленные сроки, мои исследования свернут полностью, включая и работу всей моей жизни. Это был ультиматум. Я не укладывался, поэтому забрал формулу, образец и сбежал с Аривеи, чтобы найти тех, кто готов финансировать мою работу дальше. Желающие заплатить и дождаться результата нашлись.
