- Лиза! – крик Лаитерро обрушился на меня сверху.

- Адам, спасите!

- Ты за что-то держишься?

- Да!

- Только не отпускай, слышишь? Не вздумай отпускать! Я сейчас вытащу тебя.

- Боюсь, не удержусь!

- Упадешь, погибнешь, держись!

И всё стихло.

- Мамочки, - всхлипнула я.

Руки уже устали, но я продолжала стискивать спасительный «клык», повиснув на нем. И когда вновь послышались шаги, я уже держалась на чистом упрямстве. Жить хотелось неимоверно. Свет ударил по глазам, и я опустила голову вниз. Сказать, что мне повезло, ничего не сказать. Склон, по которому я катилась, обрывался метра через три, а дальше была яма, на дне которой как раз и обнаружились ржавые металлические колья. Скелет там, кстати, тоже имелся. Глубина ямы была не меньше метров десяти, так что выжить мне не грозило и без кольев.

- Лиза, - я подняла голову, Лаитерро уже почти добрался до меня. – Сейчас, маленькая, только не отпускай руки, - приговаривал он, спускаясь по каменному склону, пояс его был обвязан веревкой. Спустившись на мою высоту, он перехватил меня за талию и крикнул: - Кидай!

Сверху прилетела вторая веревка, ученый уперся ногами в склон, перехватил свободный конец и обвязал вокруг меня.

- Сейчас вытянут, - голос аривейца слегка подрагивал. – Не бойся. Уже все позади.

Я на мгновение уткнулась ему в плечо, после выпустила уступ из трясущихся от напряжения и страха рук, и тут же ощутила, что переговорник впился углом мне в ладонь. Неожиданно мозг заработал в ином режиме, словно не было ни истерики, ни паники, ни падения. Спокойствие, охватившее меня, казалось неестественным, но сыграло на руку. Переговорник вернулся в карман, я уцепилась за веревку, готовая к подъему, и Лаитерро снова крикнул:

- Поднимай!

Подозрения, что там Гротер оказались беспочвенными. Стражи-роботы слаженно вытянули нас с ученым, забрали веревки и повели на выход. Вот теперь на меня накатила закономерная апатия и усталость. Я покачнулась и оперлась на руку Лаитерро. Заметив мою слабость, он поднял меня на руки и шепнул, потеревшись кончиком носа о висок:

- Ты меня безумно напугала.

Я обняла его за шею и тихо ответила:

- Спасибо, Адам, - после коснулась губами щеки.

Он помолчал, но вскоре заговорил снова, невесело усмехнувшись:

- Знаешь, а мы почти повторили историю Ирато и его возлюбленной. Она ведь тоже сумела вернуться в лабиринт ходов. Только когда орайо нашел ее, она уже была мертва, попала в одну из таких вот ловушек.

- А ее муж? – машинально спросила я.

- Муж? Мужа больше никто не видел, а может, он просто стал неинтересен летописцам без своей жены. О нем нет никакой информации, она обрывается вместе со стеной, закрывшей ему проход. Вот такой печальный конец у этой истории. Кстати, Ирато после смерти женщины недолго оставался на троне. Одни источники говорят, что он обезумел, блуждая по лабиринту и призывая свою единственную возлюбленную. Другие говорит, что он наглотался яда после того, как ее тело подняли из ловушки. Сколько в этой истории правды, а сколько романтичного вымысла, доподлинно неизвестно, но факт остается фактом, в его усыпальнице стоят два саркофага, и в одном из них лежит женское тело. На крышке нет имени, только слова: «Здесь спит мое сердце». Возможно, их любовь была взаимной, и Ирато познал счастье в объятьях любимой женщины, кто теперь скажет точно…

- Здесь спит мое сердце, - повторила я. – Красиво. Адам, - он вопросительно посмотрел на меня: - Не будем рассказывать Эрику, что произошло. Он расстроится и… Мне не хочется, чтобы он вышел из себя.

- Я могу за себя постоять, - улыбнулся Лаитерро.

- И все-таки не скажем…

- О чем? – Гротер появился так неожиданно, что растерянность появилась не только на моем лице.

- Эрик, - больше с досадой, чем с удивлением, произнес ученый.

- Что случилось? Ты плакала? Руки ободраны. Ноги тоже, - осмотр оказался стремительным и точным. – Ты упала?

- Моя вина, не доглядел, - отозвался Лаитерро, продолжая удерживать меня.

- Нет, всему виной моя безалаберность и рассеянность, - встряла я. – Адам, не защищайте меня. Если уж я клуша, то ею и останусь. Эрик.

Я перекочевал с рук одного аривейца к другому.

- Не ругайся с Адамом, он ни в чем не виноват. Он предупреждал, а я не послушалась.

- Что произошло? – повторил вопрос мой напарник.

- Оступилась и слетела со ступеней. Испугалась, ударилась и расплакалась, - ворчливо ответила я, скользнув взглядом по Лаитерро. Он тоже решил не рассказывать про ловушку. Впрочем, я расскажу, когда мы с Гротером останемся одни. Но для ученого «муж» может затеять скандал, поэтому мы становимся заговорщиками, которые скрывают общую тайну. Хотя мы и без тайн сегодня сблизились за целый месяц вперед.

- Мы возвращаемся домой, - сказал напарник тоном, не терпящим возражений. – И скажите спасибо, что я не припоминаю вам вашей проделки, Адам. Но доверия вам больше нет.

- Мне просто хотелось развлечь вас, - Лаитерро выглядел по-настоящему виноватым.

- Развлекли, - буркнул Гротер. – Меня трясет от злости, а моя жена перепуганная, ободранная, заплаканная. Отличная вышла прогулка.

- Мне здесь понравилось…

- Молчи, - рявкнул «муженек».

- Не надо с ней так грубо… - начал Лаитерро.

- Мы с женой разберемся сами, - отчеканил Гротер. – Уходим отсюда. Хватит, повеселились. И не уверен, что мы еще захотим с вами встретиться.

- Эрик! – воскликнула я.

- Я всё сказал.

Упрямый взгляд Лаитерро меня порадовал. Он сдаваться не собирался. Теперь оставалось обменяться с ним несколькими словами, но пока такой возможности не было. Однако Гротер мне ее предоставит, и тогда я смогу подготовить сцену для последнего акта. Однако как чудно вписались мои нынешние задвиги в общий сценарий. И главное, все искренне, никакой игры. Затягивать точно нельзя, иначе в следующий раз чуда не случится. Нужно со всем этим заканчивать и разбираться с причиной моей нестабильности. Так дальше продолжаться не может. Я уже вымотана всеми этими срывами и перепадами настроения.

Не разговаривая, мы уселись в тележку, ждавшую у ворот. Ученый сменил программу на возвращение. И до стоянки, где нас ожидал Брато, мы добрались уже без сюрпризов. Зато на стоянке…

- Что еще за… - выругался Гротер, глядя, как нашего водителя удерживают охранники, заломив за спину руки и прижав коленом к земле.

- Что происходит? – спросил Лаитерро, первым выбравшись из тележки.

Брато вывернул голову на звук его голоса, впился в меня долгим пристальным взглядом, после заметно обмяк и ответил тоном обиженного простофили:

- Я просто хотел посмотреть на город хотя бы снаружи. Я же внутрь не лез. Только снаружи. Сколько уже тут живу, а в Туа-ве не был ни разу. Столько разговоров о нем, вот я…

- Мы остановили нарушителя, когда он лез на стену, - оборвал Егора охранник. – Вообще удивительно, как он сумел подобраться так близко. Датчики обошел, и сопротивление оказал. – Охранник-чилайвеанин указал на коллегу, державшегося за челюсть.

- Ну, полез по стене и чего? Посмотреть же только! Сюда меня в жизни уже не подпустят, а тут такой шанс, - продолжал возмущаться Брато, лежа под навалившимся над ним третьим охранником.

Глупость какая. Зачем он вообще пошел туда? Не дурак же… И тут меня обожгло воспоминание о сжатой в кулаке пластине. Переговорник передал мои крики? За мной пошел? Я недоверчиво посмотрела на бывшего и фыркнула. Да ну-у, не может быть. Хотя, если только хотел спасти единственного человека, который мог добыть ему разработки Лаитерро…

- То, что не пустят, это точно, - огрызнулся говоривший охранник. - Мы требуем покинуть заповедник. Всех четверых.

- Мы и не собирались тут задерживаться, - сварливо ответил Гротер. -  Отпустите нашего пилота. Если нужен штраф, то он даст вам свои данные. Идем.

Он сжал мою ладонь и потянул за собой, но я тут же скривилась и охнула, припав на правую ногу.