— Или то, что я делал, тебе не понравилось?

Но ещё до того, как Бард успел сказать что-либо в свою защиту, Леголас беспардонно вскарабкался к нему на колени. Барду следовало бы стряхнуть с себя озабоченного ублюдка, просто скинуть его на пол, прекратить это баловство, пресечь его противоправные действия на корню. Но его словно приковали цепями к креслу. И как будто одного того, что он уселся к любовнику своего отца на колени, было недостаточно, Леголас позволил своим пальчикам танцевать на дрожащей, не прикрытой туникой коже ошалевшего от такой дерзости мужчины.

— Право слово, ну что здесь такого? Неужели тебе совсем не хочется разделить ложе с нами обоими? — мечтательно проворковал Леголас, когда Бард не издал ни звука. Рассеянно играя с локоном чёрных волос, принц заёрзал на коленях, устраиваясь поудобнее, пока не упёрся животом в эрекцию Барда, который пребывал в такой растерянности от всего происходящего, что даже не заметил, как наглец расплылся в самодовольной улыбке.

— Нет! То есть да! Проклятье! — рвано выругался Бард. — Слезь с меня немедленно! То, что ты предлагаешь совершенно неприемлемо! Не буду я прыгать из одной койки в другую! Это безумие! Нет, нет и нет! Трижды нет! Слезь с меня, говорю тебе! Твой отец может вернуться в любую минуту!

Страх, отчётливо промелькнувший в голосе короля Дейла, уже успевшего узреть воочию, как опасен может быть Его Величество в гневе, и у него не было ни малейшего желать познать на своей шкуре, как мстителен и беспощаден может быть Лесной Король в своей слепой ярости. Поза, в которой они сидели, была более чем компрометирующей, и Бард не сомневался в том, что если Трандуил застанет их в таком виде, то они познают все оттенки его легендарного вспыльчивого нрава. Но Леголас и не подумал свалить с его колен.

— Какая жалость, — пробормотал принц. Невинные пальчики невесомо погладили мужчину по щеке и губам, отчего у того перехватило дыхание. — Но, боюсь, ты неправильно истолковал мои слова, король Дейла. Я не имел в виду тайную связь со мной под покровом ночи. Я предлагаю тебе трахаться с нами обоими, что в переводе на вестрон означает со мной и моим отцом. Одновременно.

По лицу Барда Леголас понял, что тот не понял ни единого слова, слетевшего с его губ.

— Хорошо, объясню на пальцах, — вздохнул эльф. Осторожно приблизившись к лицу мужчины, принц робко коснулся запретных губ своими, в то время как шаловливая ручонка уже вовсю хозяйничала у него в штанах. — Вижу, ты всё ещё не улавливаешь сути моего предложения. Если я скажу, что ты можешь получить и меня, и моего отца в одной постели, в одно и то же время, каким будет твой ответ, Король Дейла?

Бард ошарашено смотрел на порочное создание, беспомощно хватая ртом воздух. Леголас же, воспользовавшись растерянностью мужчины, осмелился впиться зубками в его нижнюю губу, позволяя себе сполна насладиться вкусом запретного плода.

— Не играй со мной в эти игры, Леголас, — прорычал Бард, отстранившись от соблазнительных губ. — Очень сомневаюсь, что твой отец вообще знает о том, что ты делаешь сейчас, не говоря уже о том, что ты осмелился предложить мне!

— О, Король знает… — фыркнул эльф, зарываясь пальчиками в тёмные кудряшки. — И даже больше тебе скажу, Король совсем не против.

На обольстительных губах расцвела нахальная улыбка, и Бард едва поборол желание сбить с мальчишки спесь хорошей оплеухой.

Неловкое молчание повисло в воздухе. Барду потребовалось довольно много времени, чтобы информация кое-как уложилась в его воспалённом мозгу. Но стоило ему переосмыслить всё сказанное в стенах этих покоев, как безумная догадка озарила его лицо, исказившееся от ужаса и отвращения.

— Вы свихнулись! — заорал Бард и попытался вскочить на ноги, но Леголас пригвоздил его к креслу, не давая пошевелиться. При всей своей хрупкости и эфемерности, Леголас был эльфом, а стало быть намного сильнее и быстрее, чем он. — Нет, нет и нет! Я не стану участвовать в ваших больных фантазиях! Я даже не уверен в том, что ты это всё не выдумал!

Бард яростно замотал головой, отгоняя прочь порочные противоестественные картинки, которые подкидывало ему воспалённое сознание.

— Разве любовь может быть больной? — вздохнул принц, веер чёрных ресничек затрепетал на сомкнутых веках. Взгляд синих глаз, резкий, жестокий, хладнокровный, полыхнул из-под полуоткрытых век, обжигая мужчину. — То, что я чувствую к нему, не грязно и не противоестественно. Для меня любить его, так же естественно, как дышать.

— Это ненормально! — воскликнул Бард, не желая встречаться взглядом с безумным эльфом. — Это отвратительно, запретно, мерзко… Это… Это противоречит всем законам природы! Это порочная связь, презираемая всеми народами Арды!

— Да, да… — отмахнулся от него Леголас, закатив прекрасные синие очи. — Голословные заявления смертных, которые никогда ничего подобного не испытывали. Хочешь верь, хочешь нет, но мы с отцом твердили друг другу ровно то же самое на протяжении многих лет. А, учитывая, что мы эльфы, то когда я говорю много лет, я имею в виду реально много лет, то есть в нашем случае счёт идёт не на года, а на века или даже... тысячелетия. И знаешь что, смертный? Жить, скрывая истинные чувства друг от друга, жить во лжи, жить, отрицая правду, жить, запрещая сердцу любить того, кого оно хочет любить, вот что реально нездорово! Вот это поистине мерзко, отвратительно и жестоко!

Молчание повисло между смертным и эльфом невидимой стеной, пока человек пытался осмыслить всё, что слетело с губ бессмертного создания. То, в чём Леголас так открыто сознался, то, что он так беззастенчиво предлагал ему, было безумием! Но имел ли он право судить бессмертных созданий, коим суждено было увидеть все эпохи мира?

— Так каким же будет твой ответ, убийца дракона?

Услышав этот голос — властный, низкий и хриплый — Бард подскочил на месте, но эльф по-прежнему сидел у него на коленях и сбросить его с себя было поистине невыполнимой миссией.

Синие холодные глаза Короля пристально смотрели на него, ожидая ответа, но человек проглотил язык.

====== Часть 10. Предел терпения равен точке кипения ======

— Ну что же вы? Продолжайте то, чем вы там занимались, пока я не перебил вас. Не обращайте на меня внимания, — с самой ослепительной улыбкой из всех, что доводилось лицезреть Барду, Трандуил вальяжно махнул рукой, позволяя человеку расслабиться, ибо тот смотрел на него с нескрываемым ужасом.

— Ты лицемерный ушлый ублюдок! — Бард не знал названия эмоциям, что пронеслись в его мозгу в этот миг. — Так это правда! — гневно выдохнул он, не спуская глаз с напыщенного ублюдка, который как ни в чём ни бывало вернулся в своё тяжёлое кресло.

— Конечно, — с самым что ни на есть безразличным видом подтвердил его догадки Король. — Неужели ты думаешь, что не будь это правдой, я позволил бы своему сыну вести себя, как деревенской шлюхе?

Глаза Барда округлились ещё больше, если это вообще было возможно. Король Эрин Гален только что сравнил своего сына со шлюхой?! Он не мог поверить своим ушам! Бард редко оказывался в ситуации, когда у него не было слов, но сейчас это был именно такой случай!

— Просто, чтобы прояснить всё. Вдруг я что-то неправильно истолковал. ТЫ ЗНАЛ ОБ ЭТОМ С САМОГО НАЧАЛА И НЕ ИМЕЕШЬ НИЧЕГО ПРОТИВ... ВОТ ЭТОГО?! — рявкнул Бард и ткнул пальцем в Леголаса, который всё ещё восседал на нём и, по всей видимости, чувствовал себя вполне комфортно.

— Да, — кивнул Трандуил.

Бард практически захлебнулся от праведного гнева, что закипал в груди. Он много чего ожидал от бессмертных созданий, но это было выше его понимания!

— То есть ты спал со мной, хотя ты трахаешь собственного сына?! Я даже боюсь предположить, сколько лет продолжается это блядство! — в ярости заорал Бард, нисколько не заботясь о том, что нарушает этикет и оскорбляет своими дерзкими речами уши Короля Эльфов. — Какого Моргота!!! Почему я узнаю об этом только сейчас?!

— Ты не спрашивал, — виновато улыбнулся Трандуил. — И если тебе так уж важно это знать, то сегодня будет ровно девятьсот пятьдесят лет.