— Как же я тебя ненавижу, проклятый собственник! Пометил, как свою сучку, гад ползучий! — раздражённо прошипел принц, очертив кончиками пальцев метку страсти, оставленную зубами отца. Скрыть её под слоем косметики было сложно, но не невозможно. Леголас так увлёкся этой задачей, что даже не заметил, как Трандуил вырос у него за спиной. — Вот кому я такой страшненький сдался?! По мне как будто стая олифантов пробежала.

— Ты ослепительно красив, дорогой, — томно промурлыкал Король, убрав выбившуюся прядку с лица юного создания, принадлежавшего ему во всех мыслимых и немыслимых смыслах.

— Не так как вы, милорд, — когда искушение во плоти стояло в дюйме от тебя, устоять было нереально. По правде говоря, Леголасу никогда не удавалось совладать с соблазном, когда дело касалось Трандуила. Он летел на огонь, как глупый мотылёк, прекрасно понимая, что пламя сожжёт его дотла. А мантия цвета состаренного серебра с оранжевой подкладкой из атласа — смелый и весьма эксцентричный выбор, надо признать, — лишь усугубляла и без того накалившуюся до предела атмосферу. И пары секунд не прошло, а дерзкие пальчики уже шаловливо изучали вычурную брошь из чистого серебра, нарочито медленно поднимаясь выше, туда, где пульсировала венка на длинной шее, вырисовывая бессмысленные узоры на белоснежной коже и как бы невзначай касаясь тех мест, прикосновение к которым заставляло ледяное сердце Короля таять.

— Но у меня есть одно неоспоримое преимущество перед вами, милорд. Молодость, которой не нужны дорогие тряпки, чтобы быть желанной, — принц схлестнулся с отцом в битве взглядов, открыто высмеивая помпезный наряд, в который облачился Трандуил. — Отчаянные времена требуют отчаянных мер, Сир?

— Король во все времена должен быть образцом для подражания своим подданным, равно как и принц, а не сбегать, как инфантильный щенок, идя на поводу у взыгравших гормонов. Корона даёт свободу, но и налагает определённые обязательства, князь, — в мгновение ока рука отца сомкнулась на запястье Леголаса.

— Я не собираюсь сбегать, милорд, — злая ухмылка расцвела на тонких губах, совершенно не впечатлённая тем, как пальцы отца до синяков сжали многострадальное запястье. —  В ближайшее время.

— Довольно! — одёрнул сына Трандуил, когда рука юноши скользнула в недвусмысленном направлении. Король выпустил запястье сына из плена и упал в массивное кресло, стоявшее в углу его спальни. — На твоём месте я бы использовал оставшееся время с большей пользой. Оно, равно как и молодость, имеет свойство быстро заканчиваться.

У Леголаса были свои покои в королевском крыле дворца, но с тех пор как их отношения с отцом перетекли в иное русло, он редко бывал в них, используя любую возможность, чтобы остаться с отцом наедине. Бывали удачные дни, как, например, вот этот, а бывали менее удачные. В такие дни его выдворяли за дверь, как правило, в прескверном расположении духа и неудовлетворённым.

— Как-то так? — насмешливо хмыкнул Леголас, резко повернулся лицом к отцу, на мгновение встретившись с взглядом холодных синих глаз, и одарил родителя лучезарной улыбкой. Принц уложил волосы, пребывавшие в творческом беспорядке, и теперь на его затылке и висках красовалось элегантное плетение королевской семьи, а его чело украшала элегантная диадема из митрила, которую он надевал лишь в исключительных случаях.

— Именно так, любовь моя, — констатировал Трандуил, жестом приглашая сына сесть в кресло напротив. — Жаль, что я не могу сорвать с тебя эти красивые тряпки прямо сейчас. Должен признать, они тебе очень идут. Нужно заставить тебя почаще наряжаться для меня.

— Ты ненасытен, — проворчал Леголас, проигнорировав соседнее кресло, и уселся на колени к отцу. — Если сплетни твоих стражей окажутся правдой, то убийца дракона станет причиной моей преждевременной кончины.

— Не помню, чтобы ты когда-нибудь жаловался. Но если ты чем-то недоволен, то отправляйся сегодня спать в свою постельку. Я найду кем скрасить одинокие вечера.

— Ты заткнёшься когда-нибудь или нет? — прошипел ему на ухо Леголас, намотав серебряные волосы на кулак.

— А ты заставь меня, — рассмеялся Трандуил. В следующее мгновение его губы терзали в собственническом поцелуе, а тонкие пальцы пребольно впивались в идеально прямые, гладкие волосы. Руки мужчины обвились вокруг талии юноши, заключая ревнивца в объятия.

— Леголас, — прошептал сыну на ухо Трандуил, когда шаловливая ручонка в очередной раз дерзнула прокрасться под его мантию и погладила восставший член сквозь тонкий шёлк леггинс: — Сейчас не время!

Но именно нехватка времени и была причиной тому, что Леголас делал. Юноша с вызовом посмотрел отцу в глаза и расплылся в похотливой улыбке.

— Я быстренько.

— Слезь с меня! Живо! — рыкнул на отпрыска Трандуил, но уверенный голос дал слабину. Всего на мгновение. Будь в этой комнате кто-нибудь другой, а не Леголас, он бы этой тонкой грани даже не заметил.

Но Леголас не был бы собой, если бы поспешил исполнить приказ Короля. Вместо этого строптивец сделал всё с точностью до наоборот. Рука юноши сжалась на члене мужчины ещё крепче. Вот только отец был явно не в настроении, а потому не прошло и минуты, как наглеца уже сбросили с колен, как котёнка, осмелившегося впиться коготками в ногу хозяина. Но подобно котёнку, принц всегда приземлялся на лапки да ещё и улыбался во все тридцать два зуба, явно довольный тем, какие мысли породила его рука в голове Трандуила. И не только в голове, судя по тому, какой лихорадочный румянец украшал ещё недавно бледные щёки отца.

— Ах ты, сучонок! — прорычал мужчина, стоило ему осознать истинные мотивы Леголаса. Наградой наглецу стал увесистый шлепок по попе. Принц взвизгнул и отскочил на безопасное расстояние, где его не могла настигнуть заслуженная кара. — Играть со мной вздумал?

— Что вы, милорд. Я не осмелился бы, — с невинной улыбочкой солгал принц.

— Ты совершенно отбился от рук и растерял все манеры, которым я тебя учил! — Трандуил угрожающе изогнул бровь и смерил улыбавшегося до ушей сына строгим взглядом. Тёплый обволакивающий тембр в один миг стал обжигающе холодным.

От тона, которым это было сказано, у Леголаса по спине пробежала стая мурашек. Когда-то он был к нему абсолютно равнодушен, теперь же грозный рык Короля возбуждал его, заставляя трепетать в предвкушении.

— Нет, милорд, — прошептал сын, невинно хлопая ресницами.

— Мне так не кажется, Леголас. Ты просто напрашиваешься, чтобы тебе преподали урок послушания… Снова.

Леголас покраснел до кончиков ушек. Слишком живы были в его памяти воспоминания об одном из таких уроков… И их оказалось достаточно, чтобы член под тяжёлыми слоями официальной туники восстал ото сна.

— Ada… — затерявшись в мире извращённых фантазий, умоляюще прошептал Леголас, не сводя широко распахнутых глаз с объекта своего вожделения. За долгие столетия они воплотили в жизнь множество самых разнообразных сценариев, но этот был в числе трёх его фаворитов. И тем не менее, всякий раз, когда Леголас считал, что лучше уже просто быть не может, отец открывал для него новые грани наслаждения.

Принц замер в предвкушении, как гончая, почуявшая дичь в зарослях камышей.

— Мой дорогой Леголас, — Трандуил медленно поднялся из кресла и запечатлел целомудренный поцелуй на челе преступно прекрасного юноши. — Поркой за свои выкрутасы ты не отделаешься. Хотя, видят Валар, когда ты сбежал из дома, мне хотелось перекинуть тебя через колено и как следует всыпать по твоей неугомонной заднице.

— И что же тебя сдерживает? — плотоядно ухмыльнувшись, поинтересовался Леголас.

— Одна существенная деталь, эльфёнок, — щёлкнул его по носу отец. — Тебе всё это чересчур по душе. А какой смысл в наказании, от которого ты получаешь удовольствие? Пойдём, не стоит заставлять нашего гостя ждать.

С предательской ухмылкой на губах Трандуил скрылся за дверью. Он сравнял счёт. И ему даже не нужно было прикасаться к мальчишке, чтобы заставить того биться в мучительной агонии долгие… очень долгие часы.