С чувством облегчения пошёл на доклад к начальнику, когда тот приехал с утра. Всё же чрезвычайное происшествие. Весь доклад тот промолчал, а в конце сказал:

– Жди на месте! Никуда не отлучайся!

И никаких эмоций. Ни слов одобрения, ни осуждения. Явно требовалось доложить начальнику отдела и услышать реакцию от него. Шеф совсем недолго сидел на своей должности, чтобы иметь собственное мнение на этот счёт. У них такое не практиковалось.

Ждать пришлось прилично. Борис знал, что подобные события у них происходили не каждый день, и рано или поздно его выдернут. Но пауза затягивалась, и он начал по-настоящему нервничать.

– Да, сделала, всё сделала!

Когда он позвонил Карине, в её голосе слышалось реальное раздражение из-за того, что ей пришлось самой заниматься ребёнком. Чуть, было, не сорвался, чтобы ответить в том же духе, что, мол, это – его работа и так далее, но вовремя прикусил язык. Всё же на службе, и не стоило бы говорить подобное по телефону. Раньше такого с ней не было. А что предстоит в Америке?

Наконец, зазвонил внутренний телефон, и Борис с облегчением вздохнул. Хотя бы будет какая-то определённость. К его удивлению это оказалась секретарь зам. директора по операциям. Ему приходилось пару раз его видеть, когда собирались расширенные совещания, куда приглашался весь оперативный состав, но вот такой персональный вызов случился впервые.

«Происходит что-то необычное», – думал он, приглаживая волосы перед зеркалом в туалете и поправляя пиджак прежде, чем подняться на этаж к начальству.

«Хотя, если бы захотели врезать, то не вызывали бы так высоко», – пытался приободрить себя Борис уже в лифте.

В кабинет его пропустили сразу.

– Проходите! Садитесь! – Предложил генерал, когда он по форме доложил о прибытии.

Перед ним за столом сидел его непосредственный шеф с каменным лицом и ещё начальник его отдела.

– Борис Сергеевич! – Начал заместитель директора. – Нам пришлось подправить шифровку, которую вы отправили ночью.

У него появилось нехорошее чувство. Неужели ошибка?

– Поторопились.

– Но я действовал по инструкции, – пытался оправдаться Борис.

– Конечно, по инструкции, – поморщился генерал. – Но в будущем предварительно согласовывайте свои действия с руководством! Инструкция не может предусмотреть все моменты. Это как раз один из тех случаев.

Обнадёживало, что у него есть будущее.

– Мы тут посовещались и решили, что «коридор» для Артура остаётся наготове, а сам он ещё посидит и поработает.

Это было совершенно непонятно. Как парень будет работать, если он «под колпаком», но Борис решил промолчать.

– У нас, ведь, нет данных, как он определил, что за ним следят?

– Нет, – подтвердил Борис. – Только сигнал тревоги.

– В том-то и дело. А если ему показалось? С ним имеется неопределённость. Он, ведь, у нас рекордсмен. Мы актировали много «спящих», но чтобы после двадцати лет…

Генерал помолчал и потом продолжил:

– И его сразу же засекли, и теперь нам предстоит вытаскивать его оттуда, и перевозить сюда.

Опять молчание, и Борис решил вставить:

– Но, может быть, новичка нам подставило ФБР, и через него они вышли на Артура?

И тут же нарвался на предостерегающий взгляд своего начальника, который до того безучастно глядел мимо.

– Да. Один из вариантов, – подтвердил генерал. – Но вы можете на данный момент сказать, что это действительно так?

И ответил сам себе:

– Не можете. Поэтому мы посовещались и решили, что до тех пор, пока мы не будем точно знать, как обстоят дела на самом деле, он остаётся на месте. Будем ожидать их следующего хода. А «коридор» для него остаётся наготове. Общая ситуация ясна?

Пришлось подтвердить, что да, хотя это было не совсем так.

– Теперь о вашей задаче.

Наступало самое интересное.

– Вы будете продолжать оперативные мероприятия, как будто ничего не случилось. Произошла ошибка. И вам поручается выяснить, что стоит за всей этой историей на самом деле. Действуйте! Проявляйте инициативу! Докладывайте своему непосредственному руководителю! – Кивок в сторону его шефа.

– Ну, и я должен быть в курсе происходящего.

Это уже предназначалось начальнику его отдела.

А что за ситуация на самом деле до Бориса начало доходить, когда они вдвоём со своим руководителем в полном молчании спускались на свой этаж. Начальник отдела остался наверху. В его представлении они просто опасались Артура. Своим руками привезти сюда потенциального агента ФБР? Да, ещё и пропустить его через «коридор»? Такое им не простят. Поэтому они его просто бросили, прикрываясь фразами о выяснении всех обстоятельств. И использовали для этого Бориса. Если Артур на самом деле работал на ФБР, то те будут продолжать играть с их конторой. Со временем, видя, что ничего не происходит, им надоест, и вся история потихоньку заглохнет сама по себе. А вот если он на них не работал, то Артуру мог грозить реальный срок. И большой. Но кто об этом здесь будет думать? Каждый подкладывал соломку под себя.

– Пошли ко мне! Есть, о чём переговорить.

Пришлось идти за своим начальником в его кабинет, чтобы разработать план, как будут избавляться от Артура. И его руками.

Центральное разведывательное управление США.

Отдел России и Европы.

Первое, что бросилось в глаза, это – отсутствие пакета на столе. И ещё удивил его собственный начальник, Макриди, который сидел, откинувшись в кресле с руками, сцеплёнными за головой, и глядя куда-то в потолок. Совсем не так, как в прошлый раз. И Джон уловил сигнал. Если раньше он был один на один с фебеэрешником, и тот занимал нейтральную позицию, то теперь нет. Поэтому оставалось лишь поудобнее устроиться в кресле, стараясь придать лицу скептическое выражение.

– Джон! Ситуация изменилась. Мы переходим на новый уровень.

Феюеэрешник вглядывался ему в лицо, а Джон упорно отводил глаза.

– Тебе с последней закладкой передали компьютер. Русские решили перейти на более цивилизованный способ передачи информации.

Джона действительно удивил вес последнего пакета. В тот день он подумал: «Денег что ли много положили?»

Он продолжал молчать, и старался не встречаться взглядом с фебеэрешником. Макриди не менял позы.

– Теперь тебе не придётся таскаться по паркам. Будешь сидеть в комфортной обстановке, пить кофе и стучать по клавишам.

Он не выразил эмоций, и фебеэрешник явно начинал заводиться.

– Тебя не надо учить, как с ним обращаться?

Джон лишь пожал плечами. Мол, чего задавать глупые вопросы.

– Мы дадим тебе график, где и в какое время тебе следует находиться, чтобы передавать информацию.

– Если моя жена не будет возражать, что я отлучаюсь по выходным, – в первый раз подал голос Джон.

Макриди впервые оторвался от наблюдения чего-то на потолке и с интересом посмотрел на него. А фебеэрешник уже почти светился ненавистью.

– Джон! Напомнить тебе, что ты давал клятву служить родине? Пришло время выполнять её.

– Но моя жена не давала такой клятвы. Как быть с этим?

Фебеэрешник взглянул за помощью к его шефу, Макриди. Тот медленно вернулся в окружающую его действительность и произнёс с расстановкой:

– Джон! Я надеюсь, что ты ей объяснишь, что выполняешь важную миссию в интересах своей страны, и она поймёт.

Прозвучало неубедительно. Он знал Макриди и все его интонации. Просто где-то там, наверху, два директора договорились между собой, и шефу, согласно полученным инструкциям, приходилось говорить правильные слова, что он и делал. Даже не говорить, а просто выдавливать их из себя.

– Я попытаюсь ей объяснить, – Джон демонстративно обращался к Макриди.

Теперь предстояло преподать урок фебеэрешнику:

– Что ещё мне требуется сделать для вас?

Сделал ударение на «для вас» и изобразил на лице внимание. И тот понял.

– Джон! Мы вместе работаем на благо этой страны.