По словам гномов, на орбиту их планеты вышли шесть кораблей Пожирателей. Один допотопный линкор первого или второго ранга, пара крейсеров не выше третьего ранга и три средних фрегата. Фрегаты я уже завалил, остаётся прибить линкор и крейсеры. Или отогнать их от планеты. Или отвести, изобразив приманку.

- Один был не фрегатом, вообще-то, - заметил я, вспомнив про переделанный лайнер в военное судно.

- В том состоянии мы могли и ошибиться, - развёл руками Бррол.

- Ладно, я навещу вашу систему. Но ничего не обещаю, - принял я решение.

- Допотопный линкор, говорите? – я исподлобья посмотрел на парочку гномов, которые стояли вместе со своими товарищами по несчастью и смотрели на обзорные экраны в общем зале яхты. Оклемались на данный момент не все из двадцати четырёх мужчин и женщин, которых мои подчинённые освободили из клеток на вражеских кораблях. Сейчас в помещении находились лишь двенадцать, из них пять женщин.

- Мы видели только его и прочие мелкие корабли, когда орки тащили нас на орбиту, - пробормотал Бррол. Остальные молчали, сражённые видом неприятельской армады.

Нет, я подозревал, что бывшие пленные обязательно в чём-то ошибутся. Да и флот Пожирателей мог разделиться и зависнуть над каждым полушарием планеты. Как минимум я удваивал число врагов. Но рассчитывал справиться с ними поодиночке, или хотя бы уничтожить ту группу, которая была самая маленькая. Только за этот подвиг меня ждал водопад положительных баллов на мою карту гражданина республики.

Но даже в своих самых смелых опасениях я не мог предположить, что увижу рядом с планетой Шейта-7 в одноимённой звёздной системе.

Два линкора второго ранга, двадцать четыре крейсера третьего, четвертого и пятого рангов и несколько десятков всяческой «мелочи» в лице корветов и фрегатов второго-третьего ранга. Пожирателей на этих судах духи насчитали чуть-чуть больше двухсот тысяч тушек.

Планета была пустынной с сильно разреженной атмосферой, которой без кислородной маски не подышишь. Населения до нападения насчитывалось миллион с хвостиком. Этот миллион жил в сотне мелких поселений и в четырёх крупных. Плюс, имелись различные «точки» вроде вахтовых городков на местах производства. Добывали здесь несколько видов солей, чей состав заставлял визжать в экстазе различных химиков и владельцев химического производства. Так же в двух местах на планете имелись залежи особой красной нефти, которая шла на многие химические производства для переработки и использовалась для уникальных продуктов промышленности в республике и за её пределами. Два крупных города из четырёх располагались под куполами. Один занял туннели и залы в горном хребте, которые наделали ещё Предтечи. Последний город тоже воспользовался старыми разработками – если это они, а не что-то иное, лишь внешне похожее – древних жителей галактики. Вот эти два последних города и пытались захватить Пожиратели, нанося по ним удары из космоса. «Купола» давным-давно пали, неспособные выдержать обстрел из тяжёлого оружия. Как пали и мелкие поселения, которые не имели даже такой защиты, а были обычными герметичными жилыми и хозяйственными блоками, соединёнными в одно целое.

Город, который спрятался в толще гор, чувствовал себя прекрасно. Несмотря на следы страшной бомбардировки, воронки, гигантские осыпи камней, разрушенные дороги, ведущие к въездам в туннели, поселение держалось и болезненно огрызалось на любые попытки Пожирателей пробраться внутрь. Собственно, на него сосредоточилась малая часть врагов.

А вот второму приходилось туго. Когда-то Предтечи, наверное, вырыли в этом месте воронку глубиной полкилометра и километр диаметром. В её стенах прорыли туннели, создали залы и глухие крошечные закоулки. Спустя многие и многие века сюда пришли гномы и люди и превратили эти туннели в городские улицы, а залы и гроты заставили жилыми модулями. На дне воронки соорудили космодром для мелких «пустотных» судов, а так же в посадочную полосу для «атмосферников». Верх закрыли силовым полем.

Сейчас вся местность на многие километры вокруг города была испятнана следами бомбардировки. Некоторые воронки от бомб и ракет уходили в глубину на десятки метров. Удивительно, как при тех сотрясениях, что создавали подобные снаряды, город не схлопнулся.

В данный момент Пожиратели вели обстрел из главных орудий линкора из космоса. Дополнительно в атмосфере крутились тяжёлые истребители и бомбардировщики, которые обстреливали силовое поле. Иногда на пару секунд поле пропадало, давая возможность городским зениткам выпустить рой ракет, облако плазменных шаров или отстреляться из «гауссок». Порой им удавалось сбить то или иное судно Пожирателей или взорвать в воздухе «гостинец», отправленный из космоса.

Шансов справиться с этой армадой у меня не было ни единого. Не линкоры, так корветы с фрегатами меня забьют, плюс истребители-«пустотники», которых у врагов хватало.

- Это орда, - заявила Ску Би, и пояснила. – Так называют большие отряды Пожирателей, когда они кочуют по слабозащищённым планетам. Ещё устраивают засады в тех квадратах, где оживлённое движение и после прыжка корабли вынуждены вновь разгоняться для нового.

- Нам это может как-то помочь? – спросил я её.

- Нет. Как только в других системах получат наше сообщение, то начнут готовиться к отражению нападения и усилят охрану трасс, - отрицательно помотала она головой, потом посмотрела на группу шейтанцев и очень тихо добавила. – Эта планета обречена, быстро никто сюда не пошлёт достаточно сильный флот, чтобы справиться с Пожирателями. А когда соберут нужное количество кораблей, то здесь их уже не будет.

Похоже, что бывшие пленники сами всё прекрасно понимали. Уж очень их лица были характерными. С таким выражением восходят на эшафот к палачу или стоят возле больничной койки родственника перед тем, как тому произведут эвтаназию.

- Уходим, - коротко сказал я.

Никто меня не остановил даже взглядом. Всем было понятно, что попытка напасть на Пожирателей – это просто способ умереть. Против чуть менее сотни кораблей, из которых четверть весьма опасна для моих крейсеров, мне не выстоять. Даже с магией.

И тут мне на нейросеть пришло сообщение от Суок.

«Капитан, тебе надо на это взглянуть», - сказала она, связавшись со мной.

«Что там?».

«Видео-сообщение с планеты из города Тмешина».

Вместе с сообщением пришёл файл с небольшим видео-роликом. Когда я его открыл и посмотрел первые секунды, то понял, что с Пожирателями сразиться придётся.

- Всем кто нас слышит! Просим помощи! Передаём из Тмешина, города на планете Шейта Семь в системе Шейта по координатам Ас ноль Ви Ай четыре пять один дробь Ас два шесть. На нас напала эскадра кораблей Пожирателей, мелкие поселения разорены! Сейчас они пытаются пробиться сквозь силовое поле к нам в город! Нас здесь сто шестьдесят три тысячи сорок три человека и гнома. И очень много детей! Просим о помощи..!

Одновременно с этими словами камера показывала летающие над куполом силового поля истребители Пожирателей, вспышки от попадания снарядов и плазмы, выстрелы зениток, тела раненых и убитых защитников, разрушенные коридоры и жилые модули. И детей. Очень, очень и очень много детей. Здесь были подростки, уже почти достигшие совершеннолетия и совсем ещё крохи, которых держали на руках дети постарше, девушки и женщины. Они сидели в больших и маленьких комнатах, в коридорах, в оранжерее. Камера оператора то брала крупным планом группы юных граждан республики, то выцепляла кого-то одного и наезжала на ребёнка. Испуганные детские лица заставляли моё сердце сжиматься. В карих, голубых, зелёных и серых глазах я видел страх, боль, непонимание происходящего и надежду, что скоро всё закончится.

Как-то резко я вспомнил чёрно-белые фотографии с детьми за колючей проволокой в нацистских концлагерях. Их взгляды на фотокарточках плохого качества брали за душу, заставляли блестеть глаза от бессильных слёз, что ты ничего не можешь сделать, не в твоих силах им помочь, что все эти дети, спустя несколько часов после съёмки отправились в газовые камеры. И точно так же как те, кого я видел сейчас в видео-ролике, надеялись, что всё плохое скоро закончится, и они увидят своих пап и мам, услышат сказку от бабушки. Или другие взгляды, которые уже видели Смерть, до встречи с которой им оставалось совсем недолго, кто понимал, что жить им осталось недолго.