К моему стыду, я не научилась готовить, так, как делает это Жанна. Мне кажется повторить просто невозможно. Конечно, благодаря ей, я теперь подхожу к плите, без страха стать жертвой удара тока, с вызовом включаю ее и стряпаю, в основном омлеты, иногда примитивные овощные супы. Это позволяет сохранить связь, дарит странное ощущение, что если все кафе и рестораны города в одночасье закроют свои двери, я не умру от голода. Всегда приятно сделать что либо собственными руками, даже если это слегка подгоревший омлет. А еще это ужасно злит Кэрри. Она не готовит. На подобного рода пустяки у нее совершенно нет времени. Она занята важными делами. Все ее дни буквально расписаны по минутам – мытье головы, укладка, маникюр и педикюр. Массаж, тут разгладить, там подтянуть, здесь присобрать. Когда заняться нечем Кэрри заболевает. Обычной простудой или чем по серьезнее. Каждый раз, я выхаживаю ее с серьезным видом, хотя так и хочется прыснуть со смеху.

В один из таких побегов, Николь сидела на высоком табурете, в теплой уютной кухне. Жанна, собрав свои густые волосы в небрежный пучок, колдовала у плиты. Ее блюда приправлялись лучшими восточными приправами, которые она закупала на самой масштабной ярмарке года, и разговорами, обо всем на свете.

– Город все так же, без умолку, болтает?

– Он не болтает, он высказывает мнение. В городе можно смело облачать любую глупость в шуршащую яркую обертку. Главное, произносить с уверенностью. Это называется иметь свое мнение.

– Город всегда умел пустить пыль в глаза. Главное, он делает это с достоинством.

– Ты скучаешь по городской жизни?

– Только по утрам, когда мне приходиться возиться с печью.

– У тебя прекрасная печь.

– Кэрри все так же восхитительно выглядит?

– Город полон салонов красоты. Это ее стихия.

– Она подозревает меня в нетрадиционной сексуальной ориентации. Думаю, меня стоило подозревать в наличии разума. Мне ни к чему спешить. Хочу осмотреться, как следует.

– Ты ведь любила когда-то?

– В городе постоянно влюбляешься. Обычно, это длится несколько недель. Большую любовь я еще не повстречала.

– Почти готово, попробуй, может стоит добавить щепотку соли?

– Мммм,....как вкусно…, у меня никогда не получается ничего подобного.

– Хорошая еда, как большая любовь, любит внимание. Современный мир не находит времени на полноценное приготовление пищи.

– Не ворчи. В городе, мы готовим время от времени.

– И куда ты смотришь при этом? В свой компьютер или телефон?

– Ну…, в городе много чего может произойти, пока сварится суп.

– Зайдешь к отцу?

– Дай перевести дух. Я сбежала на несколько дней, раствориться в покое и тишине здешних мест. Схожу к реке, а потом, если хватит сил…

Жанна оборвала мои мысли вслух.

– У него не самые лучшие времена, лето выдалось слишком жарким.

Удивительно, как жаркое лето может стать для кого-то настоящим испытанием. Такое увы случается, если этот кто-то – фермер. Фермер никогда не будет хозяином своего дела. Им повелевают Солнце, дождь и ветер.

– Подай мне соль.

– Знаешь, о чем говорит город последние несколько месяцев?

– Когда он научится молчать?

– Думаю, никогда.

– Что на этот раз?

– Соль вредна для организма, к счастью, ты живешь в деревне и совершенно не знаешь об этом.

– Город не знает меры, ему что не дай, вредно. Без щепотки соли любое блюдо будет пресным. Это касается всего. Это касается самой жизни.

Она всегда имела запас соли, непременно морской. Соль она хранила в выбеленном льняном мешке на нижней полке кладовки, словно это воспоминания, которые то и дело пощипывают глаза, но без них жизнь кажется пресной, безвкусной. Когда приходило время готовить обед, она набирала пригоршню крупных матовых полупрозрачных кристаллов и высыпала в глубокую мраморную ступку. Кажется она привезла ее с далекого острова, скрытого туманами, там много лет назад она и появилась на свет. Остров был богат мрамором, светло-серым с причудливыми черными прожилками, эта ступка, единственное, что изо дня в день напоминает ей о том, что Она жива, в ней есть еще силы. Она достает из банок сушенные травы, посыпает соль, добавляет перец, семена кориандра и удар за ударом превращает все это в пыль. Так она всегда поступала.

– О чем еще болтают в городе?

– Обо всем. У города не лучшие времена. На улицах не спокойно.

– Что на этот раз?

– Мусор.

– Что?

– Мусор. Он повсюду. Контейнеры всегда переполнены, из них все вываливается. Ветер разметает по улицам обертки, бумажные стаканчики, никогда не знаешь, что прилипнет к твоим туфлям в следующий раз. Все обеспокоены. Все только об этом и говорят. Теперь, мы выпиваем два стакана кофе, вместо одного, плюс шоколадный батончик. У города стресс, понимаешь.

– Понимаю.

– Все вокруг в панике. Кажется, мы доигрались. Дело не только в мусоре. Мусор – это вершина айсберга. Человечеству грозит катастрофа.

– Главное, вовремя оплатить страховые взносы.

– На этот раз деньги не помогут. Мы в опасности.

Я сказала это слишком серьезно. Я буквально почувствовала, как нахмурились идеально выщипанные брови, как мой высокий лоб прочертили мимические борозды. Жанна сдерживалась до последнего. После, мы безудержно хохотали. Хохотали до слез.

В мире появился новый вид безопасности – экологическая. А это значит, что нам угрожают. Нет, не террористы, нам угрожает сама природа. Не нужно притворятся дурачками, сетуя на безжалостный нрав планеты Земля. Не нужно всхлипывать, повторяя, что мы невинные жертвы. Она, имеет полное право. Эта девочка и так слишком долго терпела.

Мы не добываем. Мы уничтожаем. Мы делаем это, не потому что нам чего-то смертельно не хватает. Мы делаем это, потому что одни из нас расчетливые, алчные эгоисты, а другие слепы и невежественны, чтобы разглядеть и осознать, что происходит. У нас нет абсолютно никакого уважения к остальному живому миру. У нас нет никакого уважение к себе. Мы вцепились в собственное горло стальной хваткой, лишив себя возможности свободно дышать. Мы отчаянно смотрим по сторонам, ждем, что кто-то спасет нас, а все, что нужно разжать руки, сменить привычки, не жить в прошлом. Будущее уже наступило.

Из дневника Благодарности:

«Если на что-то не обращать внимание – оно перестает существовать. Обращайте свое внимание на то, что важно».

«Театр существует пока у него есть зрители…, это касается всего, что вы оплачиваете своим временем, своим здоровьем и своими эмоциями…»

***

Плотно укутавшись в кашемировое пальто, из новой коллекции, известного всему миру дизайнера, Кэрри Митчелл, готовилась выйти из такси.

Холодный осенний ветер, больно ударил в лицо, она вся сжалась, только что тщательно наложенный макияж, не позволял нырнуть в меховой воротник. Город не оставляет выбора. Летом слишком жарко, осенью слишком сыро и холодно, зимой вообще не выносимо из-за снега и праздничных толп приезжих зевак, весной слишком грязно. Хорошо, что существует такси. Хорошо, что существуют магазины. В городе, ты либо продаешь, либо покупаешь. Кэрри покупала. Часто и помногу. Это был ее основной вид деятельности. Она была частным предпринимателем. Каждый день она предпринимала меры по увеличению своего гардероба, который едва вмещался в комнату средних размеров, дорогой городской квартиры.

Вместе с холодными северными ветрами в шумный город врываются скидки. Они повсюду. Тебе не избежать. Твой взгляд ежесекундно цепляется за это слово – распродажа, акция, скидка. В голове идут сложнейшие расчёты. Ты, вдруг, ловишь себя на мысли, что неплохо проводишь математические расчёты с процентами. Странно, что в школе у тебя не было подобных талантов. Скидки сковывают наше сознание не хуже пониженной температуры воздуха. Город буквально взрывается, словно вулкан, он выплевывает наружу все то, что гнило на полках магазинов. Жители спешат за обновками. Жители голосуют. Деньги – это ваша энергия. Ваше время. Зачастую ваше здоровье. Каждый день, в не зависимости от того, знаете вы или нет – вы принимаете решения с помощью денег. Вы голосуете. Чем тяжелее кошелек – тем весомее ваш голос. Что последнее вы приобрели и почему? За что проголосовали? На что потратили свою энергию?