— Я не хочу их видеть. А Осирису всё равно.

Гор согласился с матерью, да и не был уверен, что ему будут рады. Он знал, что Исида во многом винит Анубиса и особенно Сета — всё-таки Осирис был рядом с ними. Но сам он отлично понимал, что те ни при чем.

Осирис был из тех, кто точно знал, когда умрет. И если это случилось, значит, он понимал, на что шел.

Чтобы перевести тему, Гор заметил:

— Салат неплох. Но как-нибудь я принесу вам настоящую китайскую еду. Или тут ее никто не любит?

— Амону нравятся всякие коробочки. Я многое даже не пробовал.

— Серьезно?

— Сет и Нефтида не любят такой далекий восток, а я не жил в мире людей постоянно. Когда бывал тут, чаще всего приходил именно к ним. Амон бывал и в Китае, и в Японии, но без меня.

— Мне жаль, что тебе пришлось провести столько времени в Дуате.

— Не гони чушь, — хмыкнул Анубис. — Тебе не жаль. Ты понятия не имеешь, что это такое. И Осирис не держал меня взаперти, он просто понимал, что я должен прочувствовать Дуат, обновлять дороги, потому что однажды этот мир останется мне. Только Осирис перебарщивал. И не понимал, что я этот мир чую лучше него самого — я там родился.

Почему-то Гор полагал, что Анубис должен злиться на Осириса. Но тот, кажется, не испытывал ничего подобного: скорее, печалился, что не проводил в мире людей столько времени, сколько хотел.

Выкинув пустой контейнер в мусорку, Гор помыл вилку и принялся за кофе. Даже после салата немного мутило, но терпимо.

— Я почти не знаком с Гадесом, — сказал Гор. — Как вообще к нему найти подход?

Анубис посмотрел на него в изумлении, как будто мысль о том, что надо со всеми находить общий язык никогда не приходила ему в голову.

— Ну… обсуди гитарное соло из «Ноябрьского дождя».

— Что?

— Ганз энд роузес.

— Мгм.

Анубис закатил глаза:

— Я дам тебе послушать. Пора заняться образованием младшего брата! Ты, может, еще и «Звездные войны» не видел?

— Ну…

На кухню почти бесшумно вошел Сет. Его способность передвигаться без лишних звуков всегда искренне поражала Гора: хищник, который мог бы перегрызть тебе глотку и вырвать хребет, а ты бы даже не понял, что происходит.

Сейчас Сет был в одних штанах, так что хорошо рассматривались татуировки, покрывавшие его плечи, грудь, спину и руки — в обычном деловом костюме их не было видно.

— Я поеду с вами, — небрежно бросил Сет и отвернулся, занимаясь то ли кофе, то ли чем-то еще.

Гор с изумлением смотрел на его спину. Анубис отреагировал куда эмоциональнее:

— Да какого хрена?

Он даже вскочил со стула, тут же взвихрилась его сила, и стакан с водой треснул, не выдержав. Анубис явно смутился, а силу тут же приглушил — Гор помнил время, когда справиться с ней у брата получалось гораздо хуже, но сейчас он даже не выспавшийся неплохо возвращал себя контроль.

— Через полчаса в машине, — спокойно сказал Сет. — А будешь курить на кухне, получишь подзатыльник. Мне плевать, что ты принц мертвых. Всё провонял.

Анубис прошипел какие-то ругательства и показал Сету средний палец — он явно себе такие жесты позволял. Но возражать не стал.

— И помоги Амону. Ему надо привести себя в порядок в ванной, и он, кажется, немного в прострации.

Выехать через полчаса, конечно же, не вышло. Только спустя час, с трудом и руганью Сета и Анубиса — хотя проходила она беззлобно, но в итоге в машине Анубис, устроившийся на заднем сидении с Амоном, первым делом натянул наушники, всем видом демонстрируя, что его лучше не трогать.

Когда машина прогрелась и двинулась, Анубис уже спал, свернувшись у дверцы и похожий на кота, спрятавшего нос под лапой.

Или на нахохлившегося воробушка — именно поэтому Гор когда-то так и прозвал брата.

Амон сидел у другой дверцы, его пальцы, кажется, неосознанно ковыряли пластик у замка. Невидящий взгляд смотрел куда-то между передним сидением и окном, взгляд остановившийся и зеркальный. Кажется, Гор за всё утро не услышал от Амона ни слова.

Водил Сет резко, но правил не нарушал. На телефоне, укрепленном на держателе, отмечался маршрут, но, если навигатор что-то и озвучивал, слышал это только Сет — на ухе у него висел маленький наушник гарнитуры.

Гора никто не спрашивал, где он хочет сидеть, просто остальные места оказались заняты, поэтому он устроился впереди, смотрел на осенний город. Он понятия не имел, откуда известно, где живет Тиамат — может, она не скрывалась. А может, сообщила, когда спросили.

Другие боги сейчас называли Гора осенним мальчиком — как говорили, из-за его каштановых волос. Он сам полагал, это какое-то извращенное попадание в цель — из-за того, что он увядал, как и природа.

Хотя, смотря на город, не казалось, будто тот умирает с осенью. Скорее, сбрасывает листву вместе с парками, впускает дожди, заставляя доставать перчатки и чаще нырять в кафе, где выдают картонные стаканчики.

Солнце успело исчезнуть за облаками, и то появлялось, то исчезало, давая место мелкой мороси. Сет иногда позволял «дворникам» пару раз скользнуть по стеклу.

Гор как раз думал о том, что жаль, его сила больше о жизни, о мощи и величии в золоте, нежели о тепле, и с последним приходится справляться печке, когда услышал негромкий голос Амона:

— Сет, останови машину. Пожалуйста.

Даже в наушнике гарнитуры Сет его услышал и кивнул. Едва машина прилепилась к тротуару и замерла, Амон почти судорожно нащупал замок и вышел под морось.

Отцепив ремень безопасности, Сет последовал за ним. Гор глянул на продолжавшего спать Анубиса и тоже присоединился к ним.

Амон стоял, прислонившись к дверце машины, обхватив себя руками. Он моргал, как будто это могло помочь остановившему взгляду.

— Извините, — выдавил он. — Просто… в какой-то момент мне показалось, я там заперт. И поэтому темно.

Амон всегда был из тех, кто легко обнимался при встрече или хлопал по плечу, касался, почти не замечая. Но теперь он трогал либо вещи, либо Анубиса — его единственного, больше ни за кого не цеплялся.

— Может, разбудить Инпу? — неловко предложил Гор.

— Не надо. Я в порядке.

— Ты ни хрена не в порядке, — заявил Сет. — Нам-то не надо рассказывать.

— Тогда давайте просто немного постоим, хорошо?

Гор потоптался некоторое время под моросью и нырнул обратно в тепло машины, оставив Сета с Амоном. Включил «дворники», наблюдая за их размеренным движением. Посмотрел на Анубиса: тот спал, и в тишине салона была слышна приглушенная музыка из наушников.

Когда Амон вернулся в салон, его светлые волосы начали виться от влаги. Сет просто повел машину дальше. Они молчали, только один раз Сет странно покосился на Гора, бросив короткое:

— Что такое?

Гор потер виски и пробормотал:

— Немного укачало.

Это было враньем, он просто умирал.

— Скоро приедем.

Тиамат определенно знала толк в удобстве и роскоши: ее отель располагался между Сити и Уйтчепелом, большое здание, сплошь из стекла и пафоса. За отдельную плату наверняка можно было взять номер с отличным видом — что Тиамат и сделала.

Она не назначила встречу в лобби с серым ковровым покрытием и яркими стульями странной формы, но попросила подняться к ней. Это устраивало всех богов: лишние свидетели-люди не нужны.

Номер оказался не таким уж большим, зато с видом на Тауэр в отдалении. Светлый пол, темная мебель и черно-белые портреты королевы в стиле поп-арта. Интересно, Тиамат специально выбирала такие декорации или ей всё равно?

Она не носила украшений. Простое синее платье в пол, собранные темные волосы и лицо, которое не менялось, возможно, тысячи лет. Экзотичное, нездешнее и абсолютно лишенное выражения — как будто Тиамат успела забыть, каково быть человечной.

Может, по той же причине она не предложила чаю и сразу перешла к делу.

А может, Гор попросту успел привыкнуть к гостеприимству Нефтиды.

Амон держался за запястье Анубиса, в движениях сквозила неуверенность, и они оба уселись на диване. Сет и Гор заняли стулья. Тиамат устроилась в кресле, положив руки на подлокотники. Как королева, к которой пришли на поклон.