— Тогда прекрасно! — обрадовался Амон. — Анубис получит бизнес, продаст его, а на деньги сделаешь что-то новое, Гор. И документы тебе организуем.

Он еще что-то с энтузиазмом рассказывал, кажется, объяснял Эбби, что примерно так и устраивают свою смерть боги, если нужно передать дела, а они слишком долго на одном месте, где замечают, что они не стареют.

Амон задорно трещал, успевая одновременно рассказывать Эбби, делать еще кофе и переворачивать тосты. Анубис не поднимал головы, сцепив руки на чашке. Гор быстро перестал слушать, впервые до конца осознав мысль, что вообще-то в мире людей он умер.

Он мертв.

Для бога это проблема, его божественная сущность вернулась, но Гор был так занят ощущениями по этому поводу, что совершенно забыл о том, что есть и какие-то нюансы в виде документов. Понимал, почему вообще-то так разозлился Сет. Ему еще с полицией разбираться из-за исчезнувшего тела. А золотой египетский мальчик ничего не делал проще. Только усложнял.

Гору стало стыдно. Нужно будет позвонить Сету, извиниться и… попросить научить умирать.

У Амона явно редко возникали такие проблемы, он и не оставался подолгу на одном месте. Анубис возвращался в Дуат. А вот Сет поможет — конечно, когда успокоится и перестанет ругаться. Вполне справедливо.

Звонок входной двери оказался мелодичной трелью, так что Гор не сразу понял, что к ним гости. Зато Эбби тут же вспорхнула со стола открывать.

— Мы с Луизой договорились пройтись по магазинам, а потом в галерею Нефтиды. Луиза, выпей с нами кофе и пойдем.

Эбби усадила немного ошарашенную Луизу рядом с Анубисом, и Гор мог поспорить, что сделала это нарочно. Может, даже само появление Луизы именно сегодня не было такой уж неожиданностью.

Эбби быстро училась у людей и богов.

— Простите, я не знала, что вы здесь, — сказала Луиза.

— Ничего-ничего, кофе хватит на всех! Завтракать будешь? — Амон уже суетился, доставая чашку.

Он без труда мог развлечь и увлечь в беседу кого угодно, так что сейчас Амон и Эбби весело болтали, Луиза смущенно кивала, иногда они втягивали в диалог и Анубиса, хотя он отвечал кратко и односложно.

Гор видел, как Анубис мягко касался руки Луизы своей. Водил кончиками пальцев по ее коже, даже со стороны было заметно, что это почти незаметные движения. Едва ощутимые. С жаждой, которую никогда не утолить.

Два бога смерти. К тому же, Луиза могла убивать людей касанием, выпивать силу богов. Сейчас держала эти способности под контролем, но всё равно именно прикосновения, это доверие было для нее важны.

Луиза перевернула руку ладонью вверх, как будто хотела, чтобы Анубис вложил свою. Но он отдернул и снова сцепил пальцы на чашке.

Гору нравилась Луиза, и ему было жаль брата. Но он знал, что для того Дуат всегда важнее. Дуат, который сейчас Луизу отрицал.

Потом Гор заметил призрака. Не то чтобы это было чем-то необычным, белесые силуэты мелькали то там, то здесь, видимые тем самым глазом, который так хотели заполучить культисты. Но сейчас призрак приник к огромному окну Амона, как будто хотел рассмотреть богов внутри. За его спиной колыхалось еще несколько силуэтов.

Гор удивился, но в этот момент призрак и его компания скользнули в сторону, мелькнули во втором окне и окончательно исчезли. Может, какие-то затерявшиеся души, хотя раньше они никогда не сбивались в компании.

Воздух в квартире Амона как будто чуть загустел, и Гор перевел взгляд на Анубиса, прекрасно зная, что это его сила. За спиной брата вырисовались огромные темные крылья, уходящие сквозь стены. В них будто клубился туман.

— Инпу? — нахмурился Гор. — Инпу!

Анубис не отвечал. Как будто слишком задумался, его взгляд остекленел и не двигался, уставившись на столешницу. Анубис словно отключился. Не отреагировал, даже когда Луиза тихонько коснулась его плеча.

— Инпу, — голос Амона звучал тепло, мягко, но в то же время в нем была сила многих и многих дней, наполненных солнцем. Власть главы пантеона, выжигающая сомнения.

— А? — Анубис вздрогнул, моргнул пару раз и растерянно посмотрел на Амона, потом на Гора. — Простите. Кажется, я чуть отключился.

Пробормотав что-то о том, что он пойдет приведет себя в порядок, Анубис сполз с барного стула и отправился в сторону единственного огороженного помещения в квартире-студии — туалета с ванной.

Амон переглянулся с Гором, и тот молча последовал за братом.

В раковине шумела вода, Анубис стоял, облокотившись на нее и явно только умывшись.

— Ты в порядке, воробушек?

— Нет, — честно ответил Анубис. Он выключил воду, обернулся. Раздраженным уже не казался, скорее, сосредоточенным. — Это Дуат, но я не понимаю, что с ним делать.

Он вздохнул и уселся прямо на пол. Помедлив, Гор устроился напротив него, не зная, уместно ли будет сейчас что-то говорить. Наконец, осторожно начал:

— Ты же с Дуатом всю жизнь. Он — продолжение тебя.

— Да. Но теперь его как будто слишком много, и я не могу удержать. Он просачивается, как будто я неплотно закрываю дверь. Как будто меня как двери — недостаточно.

— Осирис готовил тебя к этому.

— Что не значит, что я могу справиться.

— Ты же понимаешь, что дело не в самом Дуате? Это всё в твоей голове.

— Наверное.

Ответ прозвучал не особенно уверенно, так что Гор понял: нет, Анубис явно не осознает в полной мере, что проблема не столько в Дуате, сколько в нем самом. В его неуверенности, что он может заменить Осириса.

— Давай сходим на изнанку, — предложил Гор. — Я бы тоже не отказался посмотреть.

Он подумал, что это самое неуклюжее предложение пойти вместе с Анубисом, какое только можно. Почему-то Гор постеснялся говорить, что может помочь и составить компанию. Как будто Анубис стал бы отвергать его помощь или насмехаться.

Тот покачал головой:

— Не уверен, что сейчас смогу с нее вернуться.

Плохо, подумал Гор, всё очень плохо. И эти заявления, и то, что призраки ощущались вокруг — те призраки, которые должны были спокойно путешествовать по дорогам Дуата в своем посмертии.

— Может… может, мне не место здесь, — негромко сказал Анубис. — Стоит остаться в Дуате.

— Не говори глупостей! — резко сказал Гор.

— Давай тогда возвращаться, пока Амон не решил, что надо нас спасать.

Луизы с Эбби в квартире уже не оказалось, а лицо Амона было предельно серьезным, когда он выяснял у Анубиса, бывали ли такие провалы раньше. Анубис даже растерялся от напора, но отвечал, что ничего подобного.

— Поехали к Энди, — заявил Амон, натягивая свитер горчичного цвета. Почти что в тон нашивкам на светлых джинсах. — Я позвонил ему, он сказал, что дома, и ему есть что сказать. Я хочу разобраться с этим делом, а потом придумаем, что с Дуатом.

В этот момент Амон не был солнечным мальчиком, он руководил решительно и уверенно, как тот, у кого в пантеоне появились проблемы. И он ни минуты не сомневался, что они их решат — просто надо выработать правильный план действий. И начать двигаться в нужном направлении.

— Я на мотоцикле, — сказал Анубис.

— Езжайте, возьму такси, — махнул рукой Амон. — Только дождитесь меня. А то вечно ты слишком торопишься!

— Я маневренный.

Лондон был цвета дождя. Тумана, который едва заметно будто подергивал рябью синеватые дома с яркими росчерками магазинов и цветных афиш. Мелкая морось оседала на стекле шлема, и Гору постоянно хотелось смахнуть ее с глаз, но он знал, что это бессмысленно.

Хотя бы дождя не было.

Они стояли на всех светофорах, зато с легкостью обходили машины. Анубис действительно не торопился — если Гор правильно понял, он даже сделала небольшой круг, примерно представляя, к какому времени стоило приехать к дому Энди.

Мотоциклы Гор никогда особенно не любил — просто не понимал, а может, недостаточно ездил. Но с Анубисом всё оказалось иначе. Дороги его любили, а он отвечал им взаимностью. Они раскрывались, расстилались, а на языке будто появлялся привкус, напоминавший о Дуате, хотя это было невозможно.