Миллисент задумчиво постукивает палочкой по столу.

— Может, мы начали не с той стороны, Тесей.

Он с удивлением смотрит на нее.

— Может, убийца связан именно с тобой, Тесей. Может, именно ты его знаешь. Может, это твой собственный Минотавр.

— Тогда его отпечатки копыт не слишком четкие, — отвечает Тесей.

Начальник почти разгоняет всех на обед, и Тесей думает, что совсем потерял счет времени. Он устало трет глаза и смотрит на записку, которая еще лежит у него на столе.

Ярость отпускает, и Тесей ощущает только усталость. Страх.

В чужих словах сквозит насмешка, но четверо уже мертвы, так что мешает присоединить к списку убийцы пятое имя? Тесей отгоняет от себя эти мысли, но они возвращаются, будто мотыльки, льнущие к свету.

Это угнетает.

Подтачивает.

Накладывается на утреннюю картинку сырой земли и темнеющего от дождевых капель гроба.

Ньют прислал записку, что занят и не пойдет обедать, а перед глазами Тесея уже расплываются буквы. Он хочет спрятаться от собственных мыслей и навязчивых видений, поэтому избирает то же место, что и всегда.

Архив аврората большой, наполненный пылью и естественным холодом. Он расположен ниже уровня земли, то ли чтобы документы не портились, то ли чтобы не мозолить глаза остальному Министерству.

Здесь строгий порядок, понятный одним аврорам.

Идеальное тихое место, где почти всегда никого нет.

Тесей разгоняет палочкой остатки поисковых чар, оставшихся от предыдущих авроров. Усаживается подальше от папок и закуривает, не забыв на всякий случай оградить сигарету огнеупорным заклинанием.

Он всегда предусмотрителен.

Он всегда собран.

Но сейчас перед глазами Тесея скачут буквы из записки. Они словно бы ложатся на лакированную поверхность гроба, выцарапываются на нем бороздками от магловских пуль и следами боевых проклятий.

Тесей сжимает виски, кончики пальцев почти ледяные, но он не ощущает холода. Папки не успокаивают, как всегда. Они напоминают о многочисленных жертвах, которые, возможно, тоже надеялись, что доблестные братья их защитят.

Хочешь смотреть в его застывшие глаза?

Тесей ходит из угла в угол, словно загнанный в ловушку зверь. Курит одну за одной, почти не замечая вкуса табака. Пытается справиться с вцепившейся в грудь паникой, но та отбрасывает во все стороны свои щупальца.

Вцепившись в стеллаж, Тесей закрывает глаза и упирается лбом в прохладный металл. Это отрезвляет, но он знает, что ненадолго.

В школе у Тесея были друзья. Большинство из них сейчас живут не в Лондоне, некоторые участвовали в войне, сбегая от прямого запрета Министерства не вмешиваться. Некоторые вернулись, другие нет.

Но все они знали, когда в Хогвартс поступил Ньют, кому Тесей на самом деле рассказывает всё и к кому идет, когда его окончательно достает ответственность или подготовка к занятиям.

Никому не казалось странным, что старшекурсник сидит вместе с первокурсником на окне в галерее и делится стащенными с кухни бутербродами, потому что оба по разным причинам не успели на завтрак.

Даже те, кто их не знал, не сомневались, что они братья — слишком похожи внешне. И чем-то неуловимым, хотя манеры у обоих совершенно разные: скупые движения у Тесея и прямой взгляд, будто он хищник, демонстрирующий силу и превосходство, и рассеянные, немного дерганные жесты Ньюта, его взгляд в сторону, как будто он стесняется — или всех воспринимает как животных, которых не стоит пугать.

Хотя, на самом деле, вся школа знала Тесея, одного из лучших учеников — он всегда хотел стать аврором, а для этого требовались отличные оценки. И умение не попадаться за нарушениями.

Позже все знали и Ньюта — того парня, у которого под мантией всегда либо крыса, либо джарви или лукотрус.

И никто не сомневался, стоит задеть одного брата, получишь от обоих.

Тесей мнется на пороге Сектора фантастических зверей. Он приходит к Ньюту, почти не задумываясь, но сейчас кажется, это не лучшая идея. Тот же занят, да и что Тесей может ему сказать? Он никогда не был хорош в том, чтобы облекать мысли и беспокойство в слова.

— Вы к Ньюту? — спрашивает какая-то девушка, и Тесей неловко кивает. — Он вон там, пишет отчет.

— Я тогда попозже зайду…

Но девушка уже уносится в сторону, громко зовет Ньюта. Не успевает Тесей решить, стоит ли всё-таки уйти, как появляется сам Ньют. На его лице удивление, он явно не ждал брата.

— Тесей, я…

Он будто спотыкается о выражение лица брата. Тут же говорит:

— Пойдем.

В Министерстве есть небольшая комната отдыха, сейчас она пуста, и Тесей молча протягивает Ньюту записку. Снова достает сигареты и закуривает, пока брат хмурится, читая. Тесей тяжело опускается на диван. Неудобный и жесткий, совсем не такой, как дома.

— Весь аврорат его ищет, — глухо говорит Тесей. — По почерку, по запискам… пока у нас никаких зацепок.

Когда он произносит это вслух, горький дым будто застревает в горле. Перед глазами зачеркнутые имена на меловой доске, намокшие цветы на гробу.

— Я на похоронах Бродерика был, — невпопад говорит Тесей.

Просто чтобы что-то сказать, чтобы хоть попытаться объяснить, что он ощущает. Чтобы слова отогнали липкую панику, горчащую хуже дешевого табака.

Тесей стискивает сигарету, ощущая, как начинают дрожать руки. У него чувство, будто убийца выкачал весь воздух вокруг, стиснул его в гроб с намокшими цветами на нем. Кажется, будто нечем дышать.

Он мог бы держать себя в руках, доводить до грани, но держать — только Тесей знает, рядом с братом он может показать слабость.

Может не быть идеальным.

Сигарета выпадает из пальцев, Тесей обхватывает себя руками, как будто ему холодно.

— Я не справляюсь с этим, Ньют. Я ни с чем не справляюсь.

Рука Ньюта осторожно ложится на плечо, голос негромкий, успокаивающий:

— Это нормально, Тесей. Всё в порядке.

Ты не обязан справляться со всем в одиночку.

Тесей порывисто утыкается лицом в брата, ему просто нужно ощутить что-то живое и постоянное. Точку опоры. Выход из лабиринта.

Может, никогда не было никакой нити. Только выход, к которому он просто стоял спиной, не желая его видеть.

Запах полыни отрезвляет, заставляет остановиться качающийся, осыпающийся мир. Всё вокруг может катиться к черту, утопать во взрывах или извивающихся словах убийцы, но они вдвоем останутся непоколебимы против всего.

Когда-то Тесей не хотел, чтобы Ньют видел его слабость. Он оставался старшим братом, ответственным и знающим гораздо больше. Обязанным защищать младшего от всего на свете — в том числе от мысли, что старший чего-то не может.

Но он остается всего лишь человеком.

И Ньют это знает.

Тесей отстраняется, видит мягкую улыбку брата, тот смотрит ему в лицо, не отводя взгляд.

— Спасибо, Ньют.

— Я рад, что со мной ты не пытаешься быть идеальным.

Мне не нужен идеальный брат. Мне нужен ты.

Тесей кивает и тут же кашляет, как будто его нагнал першащий дым всех выкуренных сигарет. Но когда отнимает руку ото рта, с искренним удивлением видит на ней кровь.

— Тесей? — голос Ньюта такой же испуганный, как и его взгляд.

Целитель долго щелкает языком и качает головой. Его волшебная палочка вычерчивает то одни, то другие знаки, и Тесея начинает это раздражать. Он сидит на кушетке и ощущает себя подопытной крысой. Ньют застыл в дверях, напряженный и не смеющий двинуться.

— Ну? — ворчит Тесей, которому всё надоело. — Думаю, если бы я умирал, то заметил.

— Я бы тоже, — откликается целитель.

Ньют издает странный неодобрительный звук — он явно не любитель черного юмора.

Целитель задумчиво водит палочкой, левитируя и перебирая страницы книги на столе. Но даже не смотрит в ее сторону, задумавшись.

— Это последствия проклятия от убийцы.

— Вы с таким сталкивались?