Возвратившись домой, Рудольф поставил машину на стоянку рядом с серебристым Мерседесом представительского класса, отдал ключи водителю, который следил за всеми автомобилями, а потом отправился в дом. Уже в вестибюле он почувствовал ароматные запахи. Так могла готовить только мама. Она часто готовила сама, хотя в доме имелась прислуга. В том числе и повар.

Рудольф оказался прав. Мама Седа священнодействовала на кухне. Бабушка, как всегда, стояла рядом в белом фартуке и подсказывала, что надо делать. Он не понимал этого странного языческого обряда, который повторялся так часто, что он уже счёт ему потерял. Мама прекрасно готовила. Она могла одно и тоже блюдо приготовить в двадцатый раз. И все эти двадцать раз бабушка стояла рядом и подсказывала. При этом мать всегда её внимательно слушала.

– Я поговорил с Изабель! – сообщил Рудольф, обращая на себя внимание женщин.

Бабушка коротко изрекла.

– «Тахем бой», что дословно звучит как: «Похороню рост». Это некое проклятие, которое призвано ограничить гормоны роста. Вроде выражения: «чтоб ты навсегда маленьким остался». Его обычно используют только женщины в отношении тех людей, кто им не нравится.

– Ей это не грозит. Она высокая! – огрызнулся Рудольф.

– Помолчи! – попросила мать.

– Помолчи?! Да она мою невесту проклинает. Может, ты её попросишь помолчать?

Следующее изречение бабушки оказалось не таким коротким. Она обрисовала невесту Рудольфа настолько выразительно, что внук мгновенно пришёл в ярость.

– Тухлая дура с лицом как у покойника?! Да она красивее всех твоих армянок вместе взятых! Она умна, воспитана, и в отличие от всех вас знакома со словами «культура поведения». А цвет лица…благородный. Но ты даже такого слова не знаешь. И ещё, – на губах Рудольфа возникла злорадная улыбка. – Можешь беситься сколько хочешь, но я никогда не женюсь на армянке. Я их терпеть не могу. Понятно?

– Рудольф! – попыталась урезонить сына Седа. – Не разговаривай с бабушкой в таком тоне. Она человек в возрасте.

– Да она уже двадцать пять лет человек в возрасте. А сколько мне ещё терпеть?

Рука бабушки устремилась в сторону внука, а слова предписывали невестке принять неотложные меры против человека, который не уважает свои собственные истоки. Рудольф прекрасно всё понял. И поэтому решил вообще не церемониться.

– Я, француз! Понятно? Хотя чего мне разговаривать?! Чего мне время терять? В общем, мы с Изабель не хотим, чтобы бабушка и родственники присутствовали на свадьбе. Либо так, либо мы сыграем свадьбу в другом месте, и никому не сообщим где оно находиться.

Рудольф ушёл. Но его быстро нагнала мама.

– Я начинаю думать, что бабушка права насчёт Изабель, – сказала она. – Если ты не хочешь видеть бабушку на свадьбе, тогда и мы с отцом не придём. Так, и знай.

– Зря спорите. Никакой свадьбы не будет! – в гостиной появился Ашот Багратян. – По крайней мере, в ближайшие три месяца, – добавил он с весьма довольным видом.

– Получилось?! – не поверил Рудольф. – У тебя получилось?

– Да! – подтвердил отец. – Советский союз открывает двери для бизнеса. И мы должны быть первыми кто войдёт в эти двери. Начнём с Грузии и Армении. Там нет ни одной нормальной гостиницы. А дальше видно будет. Документы уже готовятся. Поедешь через месяц. А до тех пор изучи другие варианты. Перед нами открываются огромные возможности. И надо их использовать с умом.

Рудольф, больше всего на свете любил открывать новые гостиницы, поэтому принял предложение отца с огромным энтузиазмом. Прежде чем уйти, он несколько раз поблагодарил отца. Ну и следовало незамедлительно известить Изабель о том, что свадьбу придётся отложить на некоторое время.

Едва сын ушёл, как Седа потащила мужа на кухню. Там их нетерпеливо дожидалась бабушка.

– Ну что? – спросила она. – Сделал?

Ашот Багратян весело кивнул.

– Всё как ты и просила. Гостиницы для отвода глаз. Пусть думает, что для работы едет. Побудет несколько дней в Тбилиси, а потом уедет в Ереван. Там я его и задержу. Я свою часть сделки выполнил. Остальное за тобой.

– Не беспокойся! – заверила его бабушка, – Люди в Ереване так его встретят, что он на эту свою невесту даже посмотреть не захочет. Там такая девушка, что влюбится в неё с первого взгляда.

Поездка Рудольфа стала ни чем иным как результатом сговора родителей и бабушки. Они выбрали для него невесту, и хотели, чтобы он женился именно на ней. Для достижения этой цели, они готовы были на многое. В том числе и на обман.

Рудольф и не подозревал подобного коварства со стороны своих ближайших родственников, поэтому со всем рвением приступил к изучению нового рынка сразу после встречи с Изабель. Как ни странно, она довольно благосклонно отнеслась к планам жениха. Её саму немного напрягала ситуация с его семьёй. А так, они вполне могли справить свадьбу в чужой стране, подальше от всех этих мелких, но весьма неприятных проблем.

Но… над планами семьи, и планами самого Рудольфа нависла большая угроза в виде очень маленького недоразумения.

Но давайте вернёмся в Тбилиси и бросим лёгкий взгляд на происходящие события. Они нас интересуют только с точки зрения предыстории к маленькому недоразумению.

Лили пребывала на седьмом небе от счастья, с каждым днём всё сильнее привязываясь к жениху. Он приезжал каждый день и с согласия родителей, забирал её с собой. Они шли в кинотеатр, потом долго гуляли по набережной и вели душевные беседы. Иногда, Волод отвозил Лили в гости к родственникам, знакомил её с ними. А бывало, они отправлялись к ним домой, и Лили примеряла на себя будущую роль хозяйки дома.

Она убирала, готовила, вела со свёкром и свекровью беседы, в которых всячески избегала даже намёков на спор. И Волод, и его родители были от неё в восторге. Они, не переставая хвалили её, чем доставляли настоящее удовольствие не только ей, но и её близким. Всё шло замечательно. Два семейства сближались. А вместе с ними сближались и родственники с двух сторон. Они начали приглашать друг друга на праздники, ходили в гости, делали подарки. И в центре всех процессов находилась молодая пара.

Волод открыто выражал свои чувства. Признавался в любви Лили. Она же, каждый раз заслышав эти слова, смущённо замолкала, а потом бросала весьма выразительный взгляд на своего будущего мужа, который с точностью указывал на нежные чувства.

Возвращаясь после встреч с женихом, Лили часами рассказывала кузинам о своих ощущениях. Им она откровенно признавалась в любви.

– Я даже не думала так сильно влюбиться, – говорила она, принимая одухотворённый вид, – Волод очень хороший. Никогда и лишнего слова не скажет. Всё время спрашивает меня, советуется. Даже когда до руки дотрагивается.

Незамужние кузины, в такие моменты начинали томно вздыхать, и завидовать Лили. Обычно это выражалось в таких фразах, как:

– Какая ты счастливая! Как он тебя любит! И как тебе повезло с семьёй мужа. У них большой дом, живут одни. Не то, что у нас…даже на минуточку нельзя остаться одной.

И всё в таком духе. Лили счастливо улыбалась и продолжала расхвалить своего жениха. Изо дня в день одна и та же картина: Молодые чувствовали себя счастливыми, и проводили очень много времени вместе. Волод часто повторял, что для него превыше всего семья. И что он не собирается изменять жене как другие мужчины. Женщины ему верили, и всегда слушали такие речи с умилением. Мужчины же потихоньку ухмылялись под нос. Они ему не верили, поскольку судили обо всём по себе и своим поступкам.

Но это никак не мешало женщинам со стороны Лили относиться к Володе с откровенным восхищением.

Время шло. Начались свадебные хлопоты, и всё завертелось с огромной скоростью. Закупалось продовольствие и напитки, отправлялись приглашения на свадьбу, сооружалась свадебная палатка. По обоюдному решению семей решено было поступить так, как обычно поступали в случаях, когда невесте ещё не исполнилось восемнадцать лет: В двенадцать часов дня, сторона жениха должна была прибыть в дом невесты. Свадебные торжества должны были продлиться до трёх часов дня. Потом, жених с невестой отправлялись в церковь на венчание. А оттуда в дом жениха, где торжества должны были продолжиться уже с музыкантами. Загс откладывался на несколько месяцев. Это событие собирались отпраздновать отдельно.