– У меня здесь не ресторан! Может, тебе ещё и фисташковое мороженое подать к ликёру?

– Не отказался бы. А если серьёзно, то у тебя нет не только мороженого… Не понимаю, как такая девушка может жить в таких условиях?! С твоими данными…

– О каких данных идёт речь? – возмущённо заявила я, хотя прекрасно всё поняла.

– А вот об этих. – Макс изобразил в воздухе замысловатую фигуру, обрисовывая ею мои женские прелести. – Да и с мозгами у тебя всё в порядке, в отличие от твоей подруги. Но в твоём случае именно наличие мозгов является препятствием для лучшей жизни, – ухмыльнулся Макс и одним махом отправил в рот содержимое своего бокала.

– Хочешь сказать, мне нужно меньше думать и чаще раздвигать ноги?

– Точнее не скажешь. Но и перед всеми их раздвигать тоже не стоит… – Улыбка вмиг слетела с его холёного и, в общем-то, привлекательного лица. Макс вновь внимательно ощупал меня взглядом, отчего меня бросило в холодный пот. – Ты уже завтра можешь переехать из этой дыры в комфортабельную квартиру в центре. И тебе не нужно будет вилять своим очаровательным задом в ресторане. Короче, у тебя будет всё, что ты пожелаешь.

– И всё это ради секса? – задала я наиглупейший вопрос, так как других вариантов просто не существовало.

Чувственный рот моего незваного гостя растянулся в самодовольной улыбке. Макс вольготно откинулся на диванную подушку и скрестил на груди руки.

– Девочка, я могу купить любую женщину в городе, было бы желание. Но я уже сыт по горло продажными шлюхами.

– Ничего не понимаю, – вырвалось у меня непроизвольно, хотя я не горела желанием вести с ним беседы. – Но ведь и я стану такой же, если соглашусь!

– Бонни, мне нужен от тебя не только секс, – огорошил меня на редкость нахальный собеседник. – Я хочу, чтобы ты меня полюбила.

– Что?!

Кажется, мой рот так и остался открытым. А когда я пришла в себя, Макс уже сидел рядом со мной. Он поднял мой бокал, к которому я даже не притронулась, и протянул его мне.

– А теперь выпей. В третий раз я повторять не стану, волью его тебе в глотку насильно.

Я посмотрела в его колючие холодные глаза и поняла, что именно так и будет. Поэтому, непроизвольно зажмурившись, я сделала один глоток. Затем ещё один… Словно огонь побежал у меня по горлу, отзываясь внутри горьким послевкусием…

Вскоре меня накрыло странное безразличие, и мне уже было наплевать на мужские руки с жадностью скользящие по моему телу.

– Бонни, девочка, какая же ты сладкая…

Его язык медленно повторил изгиб моей шеи, тем самым вызвав во мне волну отвращения. Я только молча отвернулась, молясь про себя, чтобы больше он не целовал меня в губы. Куда угодно, но только не в губы…

***

– А как тебя в детстве называли? Бон-бон?!

Макс оставил мою шею в покое и заржал как сивый мерин.

Мне стало невыносимо жутко.

До этого момента этот мерзавец хотя бы себя контролировал, а теперь… Уж лучше бы он как и Влад лежал сейчас в отключке. Но Макс, похоже, был крепким орешком в плане спиртного. Он пьянел, но становился от этого только активнее и, что самое паршивое – его любвеобильность при этом росла в геометрической прогрессии. Ещё немного и я не смогу его сдерживать… и он отымеет меня прямо на собственном диване!

Словно в подтверждение моих мыслей, этот подонок сильно сжал мою грудь. От неожиданности я охнула от боли, а этот урод принял мой вскрик за проявление страсти. Скотина!

– Всё-таки африканская кровь в тебе чувствуется. Я сразу понял, что ты горячая штучка… Люблю страстных. – Он с лёгкостью избавился от моей блузки, после чего принялся за бюстгальтер. Но, не сумев справиться с застёжкой, Макс избавился от него, попросту вырвав из ткани крючок. После чего уткнулся носом в ложбинку моей груди и выдохнул: – Так-то лучше… Какая она у тебя шикарная…

– Максим, прекрати! – взвизгнула я, прекрасно понимая бесполезность своих призывов. Если до этого я хоть как-то держалась, не теряя надежды, то сейчас меня накрыла паника. И я вдруг с предельной ясностью поняла, что сейчас будет…

– Запомни, я не люблю ледышек. А то некоторые лежат под мужиком словно брёвна бесчувственные. Но ты не такая… Не сдерживай себя, можешь стонать, кричать… мне нравятся громкие девушки, – хмыкнул Макс и довольно ощутимо прикусил мой сосок.

Я опять чуть не вскрикнула, еле-еле сдержалась, но для этого мне пришлось сильно прикусить губу.

Если этот извращенец принимает крик боли за чувственное проявление, то я не доставлю ему такой радости. Мразь… не дождётся…

В конце концов мой гнев вперемешку с паникой и инстинктом самосохранения выплеснулись наружу. В результате чего я упёрлась руками в мужскую грудь и попыталась оттолкнуть Макса от себя. Но с таким же успехом я могла бы стараться сдвинуть каменную глыбу. Кроме того, я вдруг с ужасом поняла, что моё активное сопротивление заводит его похлеще всякой Виагры. Так что, сделав ещё несколько безуспешных попыток, я оставила эту затею. В этот момент меня покинули не только силы, но и всякая надежда. Так что, устав от этой бессмысленной борьбы, я сдалась: разрыдалась горько и безнадёжно, враз превратившись в безвольный кусок мяса.

– Это тактика такая, строить из себя целочку? – самодовольно ухмыльнулся мужчина, запуская свою лапищу мне в трусики. Его пальцы начали наглаживать мой клитор, вызывая у меня бурю протеста. Другой рукой он принялся утирать мои слёзы, горячо шепча при этом мне на ухо: – Хватит реветь, сладкая моя. Нам будет хорошо вместе…

Похоже, на этом предварительные ласки (в его понимании) закончились. Макс облизнул свой средний палец, и в тот же момент я с ужасом почувствовала, как он вогнал его в меня до упора. После чего он начал энергично двигать им во мне, имитирую фрикции.

– Скотина, вытащи из меня свой вонючий палец! – не выдержала я.

– Какая же ты там маленькая и тугая, – выдохнул он мне в лицо с каким-то запредельным восхищением, игнорируя мою просьбу. – Моей девочке уже не терпеться? Согласен, палец это несерьёзно. Сейчас я порадую тебя по полной программе…

Волосы на моей голове зашевелились от первобытного страха, когда этот пьяный ублюдок навалился на меня всем телом. А когда я почувствовала в промежности его невероятно твёрдый член, я и вовсе зашлась в отчаянном безнадёжном крике. Макс тотчас закрыл мне рот своей огромной лапищей и… комнату прорезала оглушительная трель дверного звонка.

Сначала я дико этому обрадовалась, так как у меня появилась слабая надежда на спасение. Ведь на какое-то время этот скот застыл, старательно прислушиваясь. Но звонок ненадолго привлёк его внимание, почти сразу же пьяный ублюдок продолжил своё гнусное занятие. Так что эта небольшая заминка послужила для меня лишь короткой отсрочкой перед неизбежным.

Какая разница кого принесло ко мне в такой поздний час? Всё равно ведь дверь открыть некому…

Кто бы ни стоял там за закрытой дверью, но он оказался очень настойчивым. Потому как звонок раздался снова и в этот раз с особым упорством. В конце концов Макс не выдержал и слез с меня, скрепя зубами от злости.

– Не дом, а проходной двор какой-то! – Он завис надо мной, всё ещё зажимая мне рот ладонью. – Я сейчас уберу руку. Но если ты заорёшь… я за себя не ручаюсь.

Но в следующий момент произошло то, о чём я горячо молилась в эти страшные для меня минуты. Ненавистное мне мужское лицо исчезло с моего поля зрения так быстро, что я даже не поняла, что случилось. А когда увидела распластавшегося на полу Макса, не поверила своим глазам. Кто-то сдёрнул этого урода с меня как пиявку и хорошенько шмякнул его об пол.

Кажется, Макс ещё долго будет приходить в себя.

Я подняла голову и увидела стоящего около дивана мужчину. Симпатичный, даже очень, лет тридцати, не меньше. Причём, его лицо показалось мне до боли знакомым.

Мой спаситель окинул меня внимательным взглядом, после чего взволнованно выдал:

– Бонни?!

– Да, – ответила я, прикрываясь диванной подушкой как щитом.