Чип валяется среди личных вещей Питера. Тони хватает его, на секунду зависнув с футболкой пацана в руках. Сердце болезненно екает. Эйфория испаряется, на место нее приходит холодное осознание: Питер ждет его помощи.

Тони вставляет чип в панель, расположенную в стене. «Рада Вас видеть, мистер Старк». Тони даже кажется, что ИИ говорит это как-то очень эмоционально. Но ему сейчас не до дилеммы о том, может ли искусственный интеллект сам развиваться. «Привет, Пятница. Протокол «Питер Паркер».

«Протокол «Питер Паркер» запущен».

Питер сидит, прислонившись к стене, и ждет. У него нет иного варианта. Пацан вытирает все еще чуть кровоточащую руку об штанину, тут же пачкая ее. «Регенерация значительно замедляется». Питер сваливает это все на свою излишнюю нервозность. Он достает из кармана пачку, крутит ее в руках и убирает в карман. Но вскоре опять достает. Встает, берет с небольшого столика стопку. И ловит себя на мысли: «Наверное, Тони оставил ее здесь». Как же сильно, сука, болит сердце. Как же сильно оно бьется. Питер все-таки закуривает, оседая на пол. Задирает голову и смотрит в потолок, будто пытаясь найти в нем истину. Где-то впереди мигает свет. Питер внезапно слышит знакомый голос и, о Господи, как же он рад слышать его сейчас. «Здравствуйте, Питер. Разрешите запуск протокола «Тони Старк»?»

Парень готов подпрыгнуть от радости. Он резко встает. «Пятница, о Боже, привет! Конечно, запуск протокола «Тони Старк»!». Он выкрикивает эти слова, впервые за столько времени нарушая мертвенную тишину опустевшей базы.

С этого момента Питер забывает про сон. Он забывает, что ему нужно хотя бы иногда есть и пить, изредка курит, когда задумывается, но в остальном постоянно работает. Его общество начинает скрашивать Пятница. Она будто тонкая ниточка между Питером и Тони.

С этого момента Тони забывает про сон. Он забывает, что ему нужно хотя бы иногда есть и пить, изредка наливает в стакан что-нибудь крепкое, осушает в один глоток, но в остальное время он постоянно работает. На фоне постоянно о чем-то докладывает Пятница. Она будто тонкая ниточка между Тони и Питером.

Питер ломает стеклянную дверь. Он ломает ее голыми руками, вложив в удар всю силу, вгоняет осколки в руки, прокусывает губу, когда один кусок стекла впивается в руку. Он вообще предполагал раньше, что это стекло намного прочнее. Но какая к черту разница, если теперь он мог голыми руками выдрать обналичку из стены, чтобы вживить туда тонкие электропроводящие нити. Питер уверен: в этом месте временной разлом. И либо его убьет огромным разрядом тока, либо все получится. И он очень хочет верить во второй вариант, потому что ему не просто хочется жить. Ему хочется жить вместе с Тони. Потому что без него это не имеет смысла.

Тони выбивает стекло в ручную. Он разбивает его огромной кувалдой, где-то добивает руками. Он никогда особо не думал над тем, чтобы поставить на входе особо крепкое стекло. В конце концов, противник, если ему надо, зайдет в любом случае. А свои сюда не ходили без спроса. Кроме Питера. Тони выбивает стекло и вспоминает, как пустил это недоразумение в свою мастерскую. Как огромные карие глаза блестели, как рот открывался буквой «О» в удивлении. Тони выдирает остатки дверей с корнем, вживляет туда электропроводящие нити, и вспоминает, как он разложил Питера на столе, среди чертежей. И целовал, срывал с губ стоны. Тонул, захлебываясь в бесконечных «Да, быстрее» и «Нет, не останавливайся». В мозгах у Тони кипит эта смесь из воспоминаний, но она не отвлекает от работы, скорее наоборот подстегивает двигаться вперед.

Питер задает Пятнице код. Он делал эти расчеты на протяжении нескольких недель. Никто не обещал, что будет легко, но если сейчас хоть одна цифра окажется неверной, это приведет к верной смерти. Питер скрещивает пальцы, хоть Тони его всегда и подначивал, что глупо быть супергероем и верить во всякие амулеты, приметы и знаки-на-удачу. Но Питер продолжает держать пальцы скрещенными. «Мы с Пятницей рассчитали, когда произойдет разлом. Я надеюсь, что ты догадался, где. О черт. Конечно, ты догадался». Питер устало трет глаза. Пальцы не разжимает, хотя скрещенными пальцами это делать неудобно. Питер хочет верить, что хоть что-то может зависеть от всяких талисманов, высших сил. Он устал отвечать за все сам и нести этот груз ответственности. «Осталось только, чтобы ты, Тони, открыл его одновременно со мной. Слышишь, Тони? Я соскучился. Я блять чертовски сильно соскучился. Я не могу так больше. Давай-ка ты вернешься, и все будет как прежде?» Голос срывается. Питер чувствует, что по щекам начинают течь слезы. «Пятница, запускай». Питер делает шаг вперед.

Тони задает Пятнице код. Он делал эти расчеты на протяжении нескольких недель. Он сверял каждую цифру, но спина и лоб все равно покрываются испариной, когда Старк вносит последние изменения. Если он облажается, то погибнет. Ему плевать на свою скоропостижную кончину. Ему не плевать на Питера, который останется один. Его паучок, заброшенный в один из трех миров, будет заперт там, как в клетке. Тони все рассчитал. И это было нереально сложно. Конечно, он всегда любил сложные задачки. Но это было не просто прикольное состязание на звание самого умного. На кону стояла жизнь Питера. Тони пытается успокоиться и взять себя в руки. Но не может перестать сам себя ругать. Как он мог не догадаться? Танос не уничтожил половину человечества. Он расщепил Вселенную на три части: в одну выкинуло Питера, во вторую Тони, а в третьей они оба погибли. И эта третья, где их не существовало уже неизвестно сколько, была той самой, настоящей. Если Питер, там, по ту сторону разлома пришел к таким же расчетам, то они скоро встретятся. Старк скрещивает пальцы. «Всегда ругал карапуза за эти суеверия, а сам-то…». Он ахринеть как сильно боится за Питера. «Паучок, давай-ка ты все сделаешь правильно, я все сделаю правильно, и встретимся на той стороне?» Голос куда-то предательски срывается. «Пятница, запускай». Тони делает шаг вперед.

Питер не чувствует ничего. Ни тряски, ни вращения во времени, как вращалась Тардис в «Доктор Кто». Питер открывает глаза. Проводит рукой по постели. Пусто. Ничего не вышло.

Тони не чувствует ничего. Его не кружит во времени, не бросает из одной временной линии в другую. Тони открывает глаза. Проводит рукой по постели. Пусто. Ничего не вышло.

«Почему я тогда жив?» Эта мысль приходит Питеру в голову спустя мгновение.

«Почему я тогда не погиб?» Эта мысль приходит Старку в голову спустя пару секунд.

Питер срывается с места. Выбегает из комнаты, сшибая на ходу, кажется, Стива Роджерса. В голове мелькает вереница мыслей. «Если Капитан здесь, значит, я выбрался. Значит, Тони тоже. Господи, пожалуйста, хоть бы да». Питер слышит, что Кэп что-то кричит ему в след, кого-то зовет, но Паркеру так все равно. Он бежит вниз, туда, где он провел последние несколько недель, пытаясь вернуть Тони.

Старк вскакивает в своей мастерской, вылетает, подобно пуле из дула пистолета, из мастерской, сбивая на ходу кого-то. Беннер. Тот ошеломленно что-то кричит вслед, но Тони все равно. «Если Беннер здесь, значит, я выбрался. Питер тоже. Должно было получиться. Обязательно должно, он же у меня умничка». Старк слышит, как на базе начинается какое-то копошение. Раздается голос Пятницы. Плевать Тони на всех сейчас хотел.

Когда они видят друг друга, их разделяет всего несколько метров длинного коридора. Это не происходит как в драматическом фильме, когда главные герои бросаются друг другу на шею. Питер стоит и не может поверить в то, что он видит. Тони, его Тони, самый родной и любимый, стоит напротив. Питер делает шаг. Еще шаг. Старк движется ему навстречу. У Паркера помимо его воли начинают подкатывать слезы к глазам.

«Ты не меняешься, малыш, чуть что, сразу в слезы». Тони в несколько шагов преодолевает оставшееся расстояние и сгребает пацана в охапку. И планирует больше никогда не отпускать.

«Я не плачу. Межвременная пыльца в глаза попала». Питер крепко сжимает Тони, рискуя сломать тому ребра. Но Тони согласен на поломанные ребра. Он согласен теперь на все. Он целует своего пацана в макушку.