Если всё пойдёт не по плану, Элриона в лучшем случае просто выгонят, а в худшем… Что будет в худшем случае, Куруми представлять совсем не хотелось. Элрион ещё не до конца оправился от полученных ран, хоть и сопротивлялся весьма активно.

Так безрассудно подвергать чужую жизнь опасности было на неё совсем не похоже. Но у Куруми не было выбора, раз уж она решила, то стоило идти до конца, ведь на кону стояла и её жизнь.

— Я смогу тебя защитить, что бы ни случилось, — уверенно проговорила она, но Элрион на это лишь коротко фыркнул. — А ещё ты сможешь позлить Советника.

— Заманчиво звучит, — на лице Элриона расползалась коварная полуулыбка, он даже сделал какое-то непонятное движение, словно пытался отцепиться от дерева, но в последний момент передумал.

— Так ты пойдёшь со мной? — неуверенно спросила Куруми, ведь по реакции тёмного эльфа ответ понять было трудно.

— Нет, — голос эльфа вдруг стал сдавленным и неуверенным, что немало удивило Куруми.

— Но почему? — спросила она, удивлённо глядя на Элриона.

— У меня, это… — сконфуженно пробормотал он, рванувшись в сторону от дерева ещё раз, но вновь безуспешно, — кажется, когти застряли.

***

Элисия сняла тёплый плащ и перекинула его через плечо. Среди медово-золотой осени Ану Аренделя он был совершенно не нужен. Волшебница уже и не помнила, когда была в эльфийском лесу в последний раз, зато отлично помнила другое — лес совсем не изменился. Всё тот же лёгкий прозрачный воздух, кристально чистая вода в озерцах, листья, больше похожие на медные пластинки — всё осталось прежним. Но главным, конечно, было могучее Древо жизни, достающее кроной до облаков. К этому древу, предположительно, и лежал их путь. Элисия уже было хотела отправится дальше, но, оглянувшись, поняла, что её спутник так и стоит около портала, глазея по сторонам и совершенно не скрывая своего восторга.

— Ал… — Элисия осеклась, вовремя вспомнив, что ей нельзя называть настоящего имени клирика вне гильдийского дома. — Огами, неужели ты решил стать одним из местных деревьев?

От звонкого оклика Элисии Аллен вздрогнул и перевёл взгляд, до этого устремлённый на древо жизни, на волшебницу. Теперь даже в глазах «поддельной внешности» Элисии чудились красноватые отблески настоящих глаз Аллена. Зато его чуть сконфуженная улыбка была одинакова в любом облике.

— Прости, — в несколько быстрых шагов Аллен сократил дистанцию. — Просто я здесь впервые.

— Ты думаешь, я этого не заметала? — рассмеялась Элисия, бодро зашагав в сторону древа жизни по широкой аллее, мощёной светлым камнем. На душе было легко и радостно, так по особенному радостно, как бывает только тогда, когда в тёплый октябрьский день идёшь по эльфийскому лесу рядом с тем, кто тебе действительно дорог.

В последнее время Элисия часто ловила себя на мысли о том, что счастлива. Даже слишком часто. Тучи над Альтерой сгущались, приближалась огромная буря, которой никто не мог дать названия. Приближение этой бури ощущалось даже в этом лесу, застывшем, как бабочка в янтаре, в одном единственном дне золотой осени. Где-то, глубоко-глубоко внутри своей души, Элисия чувствовала, что даже здесь что-то не так. Что-то всё же изменилось. Но замечать этих изменений ей не хотелось, ведь Аллен сейчас с ней, после всех поисков и скитаний, а больше ей ничего и не было нужно. В конце концов, если что-то действительно неладно в эльфийском лесу, королева ей об этом скажет, а она уже предаст Терамаю, а он…

А он… Что?

Неприятная мысль шевельнулась в голове у Элисии. Так ненавистное ей чувство снова подняло змеиную голову и злорадно зашипело. Имя этому чувству было — недоверие.

Могла ли она доверять Терамаю после истории с Пророком-предателем? Не то, чтобы Элисия подозревала главу Ордена рыцарей храма в чём-то, скорее опасалась, что раз он так ошибся в Пророке, не ошибётся ли он снова. Хотя тогда она и сама не смогла распознать перемен в Роузи, будучи ослеплённой своей личной неприязнью. Сразу всё понял только Вельскуд. А с ним Элисия не очень-то ладила.

— Элис, — позвал её Аллен, заглядывая в глаза, отчего волшебница вдруг смутилась, — что-то случилось?

— Нет, ничего, — поспешно ответила Элисия, неловко отводя взгляд, — всё хоро…

— Эй! Кого я вижу?! — раздался громкий оклик, заставивший Элисию и Аллена резко развернуться. — Ты же та самая милашка-волшебница, что крутилась около моей хозяйки!

Скрестив руки на груди и нахально улыбаясь, перед волшебницей и клириком предстал Давид, самый Великий и Ужасный из всех рабов Аргенты, по его же собственному заявлению. Глаз Элисии нервно дёрнулся, ведь сие громогласное чудо в поварском колпаке входило в список тех людей, с кем ей не хотелось бы встречаться.

— С тобой ещё эльфиечка была, такая с хвостиком, — продолжил свою речь Давид, подразумевая, видимо, Куруми. Параллельно с этим он с праздным интересом оглядывал Элисию, весь его вид как бы выражал некое удивление от того, что волшебница ещё не кинулась ему на шею с радостными воплями. — Она, кстати, где? — поинтересовался Давид наконец.

— Я за неё, — угрюмо ответил Аллен, посылая в сторону Давида убийственный взгляд, который, впрочем, был с успехом проигнорирован.

— А тебя я не помню, — коротко бросил Давид в сторону Аллена, и вновь обратился к Элисии, — Понимаешь, милашка, — на слове «милашка» рука Аллена дёрнулась было в сторону жезла, но он сдержался, — у меня проблема. Да и у тебя с твоим дружком тоже, если вы, конечно, ещё считаете себя достойными служить моей прекрасной госпоже.

— А покороче можно? Мы торопимся, — грубо перебил его Аллен, вся его обычая вежливость испарилась, словно и не было её никогда.

— Я будто нет! — рявкнул в ответ Давид, хотя по нему не было похоже, что он куда-то опаздывает. — Моя проблема в том, что госпожа Аргента больше не хочет иметь дело с «назойливыми людишками»! И она совершенно права, но почему в их число попал я?! Ведь я не такой, как все! Я был уверен, что госпожа оценит мои уникальные способности, но она променяла меня на этого мерзкого блондинчика! Как она могла!

— Искренне сочувствую твоей беде, — вежливо улыбнулась Элисия, думая, как бы поскорее отделаться от этого разговора. Ей не было абсолютно никакого дела до того, кого Аргента взяла себе в помощники.

— А госпожа Аргента разговаривала с тобой после того, как прогнала меня? А то мне она и слова сказать не хочет! — разразился новой тирадой Давид, приняв ложное сочувствие за настоящее.

— Ну если только по делу, — уклончиво сказала Элисия, она вообще не помнила, чтобы они с Аргентой хоть когда-то говорили не по делу.

— Вот как, — на лице Давида на пару мгновений появилось выражение крайне задумчивое. — Тогда тебе нужно уговорить её взять меня обратно! Нет, тебе не просто нужно, это твой долг! Ты же сделаешь это ради меня, малышка?

Давид, как ему казалось, обворожительно улыбнулся, Элисия тяжело вздохнула, а Аллен всё-таки схватился за жезл, с полной решимостью пустить в Давида пару молний. Так бы оно и случилось, если бы Элисия вовремя не перехватила руку клирика, оттаскивая его от покинутого раба Аргенты.

— Хорошо-хорошо, — пропела волшебница самым сладким голоском, на который только была способна, — но только ради тебя.

После этого она коротко улыбнулась и, резко развернувшись, поспешила скрыться из поля зрения Давида, утаскивая за собой и Аллена.

Пройдя немного вперёд Элисия и правда увидела знакомый силуэт. Ярко красный плащ и волосы цвета только что выпавшего снега. Аргента стояла, задумчиво глядя вдаль и словно бы не замечала приближения визитёров, хотя Элисия знала, она давно услышала их шаги.

— Снова вы? — здороваться было совсем не в духе Аргенты. — Что вам нужно на этот раз? Снова ищите приключений на свои пустые головы?

— Ну как же жить без приключений? — на грубую манеру общения Элисия уже даже не обращала внимания. — Можно сказать, что нас сюда отправил Вельскуд, да и Терамай был уверен, что мы здесь пригодимся. А с такими авторитетными людьми не спорят.