– Вы, заняты?

– Мы идем познакомиться с принцессой, если вы хотите, то пойдемте с нами, ваше величество. – улыбаясь ответил Эль-Бади.

– Да, я бы хотела, если отец не против?

Император незадачливо посмотрел на короля. Он любил свою дочь, но порой, его любовь к империи превозмогала над всеми его личными чувствами.

– Пойдем, будет неловко, если мы не позволим тебе увидеть будущую королеву. – наконец, пробурчал Эрвин.

Они зашли в светлую небольшую комнату, на стене висело блораннское знамя, его освещали большие, прикрепленные свечи. Огонь полыхал в камине, в комнате было тепло, даже жарко в металлических доспехах, которые украшали императора. По центру комнаты, стояла белая колыбельная, сиделка баюкала маленькую принцессу, в полголоса подпевая песни на древнем языке. Она увидела короля, слегка поклонилась и вышла из комнаты, не проронив не слова. Император медленно подошел к колыбели и увидел закутанного младенца, девочку с голубым бантом на каштановых с серебристым оттенком волосах. Он снял левую перчатку и легким движением пальцев дотронулся до щеки Азеты.

– Холодная, смени сиделку Бади, пока она не наплела чего лишнего на своих ведьминых речах.

– Это высшая речь, древний язык Блоранны, сейчас мало кто на нем говорит. – ответил Эль-Бади.

– Я дам тебе больше прислуги и больше солдат, Вилфелонн должен быть защищен, у нас все еще есть враги.

– Не беспокойся император, она в безопасности.

– Солдаты созданы для защиты и явно не будут лишними. Пойдем Бади, я хочу выпить. – сказал Эрвин и взволновано покинул комнату.

Грета смотрела на младенца и неистово улыбалась.

– Принцесса, – произнес Эвен, – пойдемте, вы должно быть голодна.

Грета покачала головой и вышла вместе с королем. Эль-Бади направил Грету к матери, а сам направился в свой кабинет, где его уже ждал император. В руках он держал бокал вина и смотрел в окно, осматривая блески блораннской столицы.

– Помнишь, как мы заключили мир на Албе? – спросил Эрвин.

– Помню.

– Ты хорошо тогда сработал, договорился о мире, если бы не твои дипломатические умения люди бы умирали еще несколько лет, может даже мы бы не дожили до сегодняшнего дня.

– Порой язык сильнее меча.

– Тогда, я был рад закончить кровопролитие, но смириться не мог. Посчитал это поражением. Не может быть на небе двух солнц и не может быть на востоке двух империй. Но я согласился на этот злопамятный мир и пообещал себе, что однажды, стану правителем всего востока. И вот, уже прошло восемь лет, я старею и воевать мне хочется все меньше и меньше. Я обязан оставить своим детям империю, а не груды разрушенного наследия. – сморщено высказав свои мысли, император допил свой бокал с вином и с звоном поставил его на стол.

Следующие пять дней, Эрвин Эгисхайм, распределял войска по всему Вилфелонну и на границах Блоранны, а также, назначил при дворе Эвена своих агентов. Полный уверенности и надежд на будущее, он пробыл в Вилфелонне пять ночей и вернулся в Берген, править.

Свернув с дороги, ты ничуть не заблудишься, на запад горы, на север, юг и восток бескрайние поля. Вот такая она, Блоранна, край цветов, гор и полей…

Мы переночевали в одной маленькой деревне на юге голубого моря, местные жители приняли нас, но за стол свой так и не пустили, дали сарай на ночлег и даже здесь в сарае, полном сена и наколотых дров, была идеальная чистота и порядок, а на стене висел блораннский, белокрылый орел. На утро, мы поблагодарили хозяйку преклонных лет, всех жителей деревни и попрощались с ними на высшей речи, "Hunnill Vasst", в этих краях должны его знать, подумал я. Женщина ничего не ответила, а лишь улыбнулась и передала сверток с парой булок хлеба. Мы ушли счастливыми, хотя чувствовали некую растерянность. И белоснежный орел, парил по голубому небу, как будто кичась своим полетом. Если кто попросит меня описать блораннца я так бы и написал: высокомерный, парящий орел.

– Из дневников путешественников братьев Ваарт

Азета бежала босиком по полю, как угорелая. Ее было трудно поймать, она была быстрой и ловкой, поэтому играть с ней в спортивные игры, было тем еще испытанием. Однако, Агата не только бросала Азете вызов, но и иногда, одерживала вверх, посему, их игровое соперничество всегда было непредсказуемым, чем и пользовались анквальтские солдаты, когда им приходилось охранять двух особ, делая ставки на победителя. Агата Ротстерлинн, была дочерью Августа Ротстерлинн, анквальтского генерала, которого император назначил для охраны Вилфелонна и являлась ровесницей Азеты, поэтому принцесса и Агата, буквально с самых пеленок росли вместе. Агата обладала мрачно черным каре, томным взглядом и слегка загорелой кожей. Юную леди Ротстерлинн, часто сравнивали с ее тетей Виенной, женой императора. Хотя Август и Виенна были единокровными братом и сестрой, они мало общались, но императрица любила свою племянницу и не смущалась передавать ей свой сомнительный опыт.

Азета, вдруг, резко остановилась и увидела гнедого коня с черной, блестящей гривой. Он, буквально, светился на солнце, щепая траву у тонкого проливного ручья. Лошади не были редкостью, напротив, в Блоранне лошадей было больше чем людей, но конь, похоже, отдалился от своего табуна, подумала Азета и подошла ближе. Медленным движением, она попыталась дотянуться до его морды, как это только было возможно восьмилетней девчонке. Жеребец не проявлял агрессии и спокойно наблюдал за тянувшимся к нему руками. Агата стояла неподалеку и услышала резкий топот копыт, анквальтские солдаты, как молния прискакали к заблудившемуся коню и резким, громким криком отпугнули его от принцессы. Азета отскочила от взбудораженного коня, который поднялся на дыбы от испуга.

– Держите коня! – закричал всадник, распутывая веревку из-за пазухи.

Один из стражников с блораннской нашивкой, тут же проворно слез со своего коня и подошел к Азете.

– Вы в порядке, ваше величество? Лошади непредсказуемые существа, он мог напасть на вас.

Жеребец ржал и сопротивлялся, откидывая солдат и явно, не собирался сдаваться без боя. Вдруг, один из анквальтский солдат, безуспешно пытающийся угомонить непослушного скакуна фыркнул, скорчив злобную гримасу.

– Лучше просто убьем, чтобы не мотался здесь больше.

– Нет! – воскликнула Азета, детским, но командным тоном, – Приведите этого коня в мою конюшню, я сама решу, что с ним делать.

– Этот конь агрессивный, скорее всего бешеный, нормальные лошади не сбегают от своего табуна. – возразил анквальтец, но блораннский стражник, стоящий рядом с Азетой, не одобрил нахального тона имперца.

– Это приказ будущей королевы Блоранны и он не обсуждается, делай, как велено!

Анквальтец скорчил грубую мину, привольно подошел к блораннцу и грубым, слегка хриплым голосом произнес.

– Я служу империи и исполняю приказы только империи и мне приказано защищать династию Эвен и леди Ротстерлинн, а не возиться с вонючими, блораннскими животными.

– Ты в Блоранне и исполнять приказы ты станешь блораннской принцессы, иначе будешь возиться с вонючими животными до конца жизни, уяснил? Анквальтская псина.

Воцарилась гробовая тишина, солдат сузив брови прожигал блораннца взглядом, пока двое других анквальтцев пытались удержать коня, одним глазом, яростно наблюдая в сторону разборки. Из-за холма показались два блораннских всадника и завидев всю картину, были озадачены.

– Что происходит? – выкрикнул всадник.

Анквальтский солдат покачал головой и улыбнулся.

– Все в порядке, ведем коня в конюшню ее величества.

Через время, черновласый, гнидой конь уже был впряжен в конюшню и невозмутимо попивал воду из ведра. Азета и Агата облокотились на ворота конюшни и с любопытством наблюдали за ним.

– Зачем тебе этот конь? – спросила Агата.