Когда они в тишине шли к Хогсмиду в едва заметных лучах рассвета, ноябрь решил выместить всю свою злость. Мокрый снег залетал за шиворот, больно бился в лицо, покрывая ресницы пеленой снежинок. Гермиона поежилась, наверное, в сотый раз, так как надела легкую куртку, предусмотрительно решив, что громоздкие зимние вещи будут сковывать движения, если им вдруг придется бежать. Но судя по всему, они могут просто замерзнуть по дороге. Малфой утром был мрачнее тучи и едва ли обронил хотя бы парочку слов в ее адрес. Она косилась на него всю дорогу, будто ожидая, что он вот-вот передумает. Но слизеринец шел впереди и вовсе не замечал ее. Гермиона уже десятки раз перепроверила в голове то, что они с собой взяли и придумала сотни сценариев, где что-то может понадобиться, а у них этого нет.

Мерлин, ее бы стошнило от волнения, если бы она смогла проглотить хотя бы что-то утром.

С горем пополам они дошагали до Визжащей хижины, как и договаривались. Драко обернулся, и бросил взгляд на ее красные от холода щеки. Сам Малфой не выглядел таким уж замерзшим, несмотря на то, что его одежда была не теплее. Видимо, человеку с Антарктикой внутри нипочем какая-то ноябрьская вьюга.

— Когда мы аппарируем, ты должна вести себя тихо, — произнес он, подходя близко, чтобы вой ветра не крал окончания его слов. — Если там будет все так, как я помню, то нас никто не сможет увидеть до определенного момента, но все равно осторожность не помешает.

Она кивнула, наматывая информацию на ус. Непривычно тяжелая палочка Забини лежала в руке, из-за чего пальцы гриффиндорки были на полпути к обморожению, но девушка отказывалась ее отпустить, надеясь привыкнуть к новому оружию хоть немного.

— И ты вообще никуда не суешься без меня. Шагу не ступаешь, — сказал Драко, всматриваясь в лицо Гермионы.

— Я и сама могу сообразить, что к чему, Боже, Малфой, я не беспомощна! — возмутилась она.

Нужно было признать, ей нравилось идти за кем-то. Впервые за многое время не она вела, прокладывая путь собственными знаниями, и пусть это было непривычно, но приносило какое-то странное удовольствие. Ровно до того момента, когда Малфой начинал командовать, не забывая добавлять в голос специи в виде надменности.

— Не с чужой палочкой, — сцепив зубы промолвил он, заметно раздражаясь.

Они пялились друг на друга. Никто не хотел первым отвести взгляд, даже в такой мелочи не желая уступить, хотя это вообще не имело никакого значения. Они никогда не смогли бы быть вместе. Эта мысль так ясно сформировалась в голове Гермионы, что она отступила, поспешно моргая, чем отдала ему победу в нелепых гляделках. И даже если забыть о ее крови, они никогда не смогли бы прийти к консенсусу — слишком разные. Почему-то осознание очевидного так сильно ее расстроило, что пришлось опустить глаза вниз, закусив губу. Мерлин, будто он мог захотеть этого! Она провела рукой по волосам, собирая пальцами растаявшую воду. Сейчас не время для этого.

— Возьми меня под руку и держись крепче, — скомандовал Драко.

Гермиона уже протянула руку к его пальто, когда вспомнила о чем рассуждала, прежде чем забыться несколькими часами сна.

— Малфой, — дотронулась она до него, привлекая внимание, — я подумала… если там что-то случится, то мы должны попытаться дойти до конца, несмотря ни на что. Должны помнить, зачем туда пришли.

— Очевидно, Грейнджер, — нацепил он на лицо знакомую гримасу презрения, давая понять, что уже сто раз продумал и утвердил это решение внутри своей головы.

Пижон. Гермиона раздраженно вздохнула и крепко уцепившись за его локоть, почувствовала, как твердая почва под ногами растворяется, попутно выворачивая ее внутренние органы наизнанку.

Через мгновение ее колени больно треснулись о грунтовую поверхность. Она говорила о том, что не любит каминную сеть? Забудьте. Малфой приземлился с ровной осанкой, даже не повредив прическу.

— Ты хотя бы одним видом передвижения умеешь пользоваться? — приподнял брови он, смотря, как Гермиона отряхивается.

— Чтобы ты знал, я ненавижу все виды магического транспорта одинаково, — грубо ответила она, оборачиваясь.

Они стояли посреди поля, усеянного пожухлой травой. Пусть ветер усилился в десятки раз, но он не был пронзительным, вперемешку с бурей, что уже несказанно радовало. Учитывая температуру воздуха, которая поднялась на несколько градусов и больше не морозила щеки, гриффиндорка сделала предположение, что они находятся гораздо южнее Англии. Пейзаж был совершенно обычным и едва ли чем-то отличался от маггловских видов, пока она не перевела взгляд вперед и не увидела странные переливы воздуха. Словно стена из прозрачного пластика посреди поля были натянуты чары, а вокруг не было видно ни души.

— Нам нужно пройти сквозь этот щит, — озвучила она очевидную вещь.

— Сперва нужно справиться еще кое с чем, — Драко вытащил из кармана складной нож, раскрывая его и провел по руке палочкой, шепча заклинание.

— В чем дело? — подозрительно прищурилась девушка, смотря на странные телодвижения слизеринца.

Он резко полоснул по ладони лезвием, оставляя глубокую рану, из которой мгновенно начала хлестать кровь.

— Малфой! — крикнула Гермиона, хватая его за запястье. — Что это? Зачем?

— Заклятие изменения носителя крови, Грейнджер, — закатил глаза он, объясняя так, будто это было самой явной вещью на свете. — Я наполовину Блэк, это разрешит пройти сквозь щит, но если не провести этот ритуал, то они обнаружат, что тот, кто сюда пробрался, был мной быстрее, чем мы успеем вернуться. Они и так это сделают, но в этом случае есть надежда, что не слишком быстро.

— Но это темная магия и… — она запнулась, все еще держа его за рукав. — И, Мерлин, это выбьет тебя из сил!

— Знаешь другие способы? — бросил на нее тяжелый взгляд он. — Тогда будь добра, не мешай.

Она вздохнула, не зная, что сказать. Другого способа не было. Все защитные заклинания, построенные на родовой крови были крайне тонкой материей, а способов их обойти было слишком мало, и они все, без исключения, были не из светлой половины. Большей проблемой было то, что так же эта магия требовала полной отдачи волшебника и забирала львиную часть энергии исполняющего. Но выбора не было, поэтому она отпустила его руку, молча наблюдая, как предусмотрительно отойдя на несколько шагов, он направил палочку в место пореза и выдохнув, начал читать слова на латыни, окончание которых сдувал ветер. Давление, под которым палочка вибрировала можно было увидеть практически сразу. Мощный поток свирепой магии сосредоточился в древке, создавая канал между волшебником и каплями крови, которые бурлили на ладони, закипая. Она видела, как он поморщился от боли, не переставая шептать заклятие. Алые волдыри покрыли его руку повсюду, куда стекали красные ручьи из пореза. Боже, это же как варить себя изнутри. Гермиона закрыла ладонями лицо, смотря, как прямо на ладони Малфоя свирепствует молния, пропуская ток сквозь все его тело. Его губы совсем побелели, и он упал на колени, подрагивая от разряда, будто парень просто создал короткое замыкание внутри себя.

— Драко! — вскрикнула она, подбежав к нему.

Но он дернулся, едва слыша ее, предполагая, что Гермиона может додуматься до того, чтобы коснуться его. Выдавив из себя последние слова, Драко вспорол затянувшийся шрам и приложил пятерню к невесомой материи щита, прожигая его насквозь. Прозрачная броня расползалась от места поражения, как клочок бумаги от искры.

— Драко, Боже, ты как? — понизила она голос, становясь рядом с ним.

— Как быстро я перестаю быть Малфоем, когда ты в панике, — хмыкнул он дрожащим голосом от напряжения.

Успев заметить ее сжатые губы, Драко взял Гермиону за локоть, и когда проем в щите достиг размеров небольшой арки, ступил внутрь, оставляя любые сомнения о глупости данного мероприятия позади.

Все еще косясь на слизеринца, который выглядел ослабшим, но довольно крепко стоял на ногах, что уже радовало, она почувствовала изменения мгновенно. Темная магия, кружащая в воздухе была настолько концентрированной, что, казалось, проведи по коже пальцем и под ногтем обнаружишь толстый слой гнили. Хотелось перестать дышать и отмыться. Вдруг он толкнул ее, заставив присесть, спрятавшись за одним из валунов.