Гермиона села на лавочку, осматривая хижину изнутри: все осталось прежним, разве что налет неухоженности лежал толстым слоем пыли, говоря о долгом отсутствии хозяина.

— Девочка, я уж думал, что и не увижу тебя больше, — огромная рука легла на ее плечо, заставив расчувствоваться. — Как так произошло?..

Договаривать смысла не было, Гермиона и так понимала, что то, что она сидит здесь — живая и почти невредимая — восьмое чудо света.

— Волдеморт хочет посредством меня контролировать учителей. Ну, посредством остальных учеников тоже, конечно же, но мне, разумеется, отведен повышенный уровень внимания, — сказала она. — А меня, в свою очередь, он хочет контролировать, угрожая моим родителям.

Увидев, как округлились в страхе глаза лесника, Гермиона тут же добавила:

— Он не знает где они. Пока.

— Что ж это творится… — покачал головой лесник, смотря на только что разведенный огонь.

— Хватит обо мне, — произнесла Грейнджер, вертя в руках огромную глиняную чашку, в которую Хагрид две минуты назад налил нечто, смутно напоминающее чай. — Где ты был? Как вернулся?

— Мне не стоит говорить тебе об этом, — сказал мужчина, доливая себе напиток в чашку явно только для того, чтобы занять руки и отвести взгляд. — Не хочу, чтобы у тебя были проблемы.

— Хагрид, я больше не ребенок, — твердо произнесла Грейнджер. — Я имею право знать. И в состоянии за себя постоять, если ты сомневаешься во мне…

— Йой, никто, конечно же, в тебе не сомневается! — шикнул на нее бывший учитель Ухода за магическими животными, вновь принявшийся оглядываться, вроде бы Волдеморт мог сидеть все это время в его старом чулане. — Просто это не то, куда тебе стоит лезть. Никак не смекнешь, дело в твоей безопасности.

Но увидев решительный взгляд Гермионы, он вздохнул.

— Ладно, ладно! Я был в штабе Ордена, — сказал Хагрид, отламывая кусок пирога.

— На Гриммо?

— На Гриммо, — кивнул тот. — Они готовятся напасть на Хогвартс. Вытравить отсюда эту нечисть.

— Но это безрассудно! — всплеснула руками гриффиндорка. — Какой в этом смысл?

— Молли, Артур, Билл… они больше не могут смотреть, как Пожиратели отбирают у них детей.

— Ты не слышал пророчества. Там сказано, что только Гарри может убить Волдеморта. Так мы можем понести только больше потерь, — голос Гермионы пошел на спад, утонув в воспоминаниях о потерянных членах Ордена.

— Нужно с чего-то начать. И для начала отвоевать Хогвартс, — сказал шепотом Хагрид.

— Много наших остались живы? — с надеждой спросила девушка.

— Ох, десяток-второй найдется, — ободряюще улыбнулся он.

Их план был слишком необдуманным. Школа полна Пожирателей, которые теперь будут драться на своей территории. Гермиона поджала губы, считая, что нужно действовать помалу, но зато имея четкий план.

— Пообещай, что если понадобится моя помощь — ты скажешь мне, — повернулась она к нему, посмотрев в глаза. — Пообещай.

— Наргл бы тебя взял! Обещаю, — недовольно буркнул Хагрид. — А теперь, тебе пора. Не хочу, чтоб эта жабья голова придумала десяток причин запереть тебя в темницах. Они ведь должны теперь следить за каждым твоим шагом!

— Они и следят, — произнесла она. — На меня надели поводок и конец отдали в руки Малфою.

— Этому дрянному мальчишке? — воскликнул Хагрид, чуть ли не роняя чашку.

— Да, но с другой стороны, могло быть хуже, — поспешно добавила Гермиона, успокаивая друга. — Это мог бы быть Люциус.

— Типун тебе на язык! Но все равно, этот… Драко… — он мотал головой, пытаясь подобрать слова.

На секунду ей страшно захотелось защитить Малфоя. Сказать, что он бывает не таким уж и плохим, но вовремя вспомнила, что теперь это бессмысленно.

— Я пойду, — Гермиона встала, надевая капюшон и смотря в окно, где под пеленой сумерек бушевала буря. — Не хочу, чтобы нас словили.

— Неважно без того вашего плаща, ну? — улыбнулся Хагрид, подтрунивая. — Береги себя, Гермиона.

Девушка кивнула, обняв его на прощание и, закутавшись в мантию, пошла по вновь выпавшему снегу в замок, заметая за собой следы.

***

Колокольчик звякнул, оповещая бар о новом посетителе, на которого, впрочем, всем было наплевать. Дырявый котел под завязку был заполнен пьянчужками выходного дня и полностью тонул в разговорах, которые неустанно сопровождали любую попойку. Войдя в помещение, погруженное в дым сигарет и запах алкоголя, Драко Малфой выбивался из привычного контингента. Слишком дорогая одежда, слишком начищенная обувь, слишком надменный взгляд. В такие моменты он как никогда точно копировал величественную манеру своего отца — держаться на публике.

Сев за только что освободившийся стул у бара, Драко заказал бокал огневиски, хотя пить не входило в его планы. Сегодня ему нужно было избавиться от бурлящей мании в его крови.

Вертя в руках стакан, болтая жидкость, он медленно обводил глазами присутствующих, пока не увидел ту, которую искал.

Блондинка с острыми чертами лица и глупо длинными ногтями словила его взгляд. Двумя пальцами он поманил ее к себе, и на лице у нее тут же расцвела улыбка.

— Привет, красавчик, — подойдя, она тут же дотронулась до его руки, налаживая тактильный контакт.

Драко поморщился, узнавая в голосе приторные нотки Амбридж.

— Мне нужна девушка метаморфомаг, — сказал он.

— Ты обратился по адресу, сладкий, — подмигнула она ему. — Отель оплачивать тебе.

— Разумеется.

Махнув подолом мантии, Малфой направился к стойке регистрации, не сомневаясь, что девушка плетется за ним. Оплатив единственный свободный люкс, он оставил ресепшионисту щедрые чаевые и пошел в номер.

— Итак, рассказывай, что тебе нравится? — девушка положила свои руки ему на плечи, как только дверь закрылась.

— Мне нужно, чтобы ты повторила внешность.

— Это будет стоить дополнительно, — произнесла она, отбрасывая платиновые волосы.

— Меня не интересует цена. Просто сделай это, — сняв мантию, Драко достал из внутреннего кармана старый номер газеты, сложенный вдвое. — Ее.

Он ткнул пальцем на колдо, где красовалась Золотая троица, а за их головы Министерство обещало баснословные деньги.

Проститутка прищурилась и взяла «Ежедневный пророк», всматриваясь в фотографию поближе. Драко отвернулся, снимая часы с руки. Девушка закрывала глаза и, несколько раз сверяясь с изображением, меняла свои черты лица, и когда работа была сделана, повернулась к зеркалу.

— Она красивая, — произнесла та, рассматривая свое отражение и привлекая внимание парня. — Но все равно не могу поверить, что такой красавчик, как ты, не в силах уложить ее в постель.

Малфой повернулся, смотря на нее. Черт. Небольшие огрехи были в виде не такой линии подбородка или слишком блеклых карих глаз, но в целом на него смотрела Грейнджер.

Это должно сработать. Просто не имеет права не сработать. Чертова грязнокровка — просто заевшая мелодия в его мозгу, которую необходимо вытравить. Если песня, услышанная мельком, постоянно крутится в голове, ее просто нужно послушать снова. И снова, и снова. Пока не стошнит. Пока не станет коробить от одних мыслей об этой мелодии, пока рвотный рефлекс не начнет подниматься от первых аккордов. Ты - неправильная мелодия, Грейнджер. Мне нужно от этого избавиться. Необходимо, если я хочу сохранить остатки ясности внутри.

С Пэнси это не работает. Тупые фрикции не дают тех ощущений, они не дают даже чувства легкости, когда он кончает с ней, почти не дают удовольствия. Ему не хочется большего.

Теперь это должно сработать. Она так похожа на ту, что вздернула крючком все его внутренние органы, вбрасывая в него какой-то наркотик, какую-то ебаную дрянь, которая теперь не дает ему спать, не дает дышать нормально, притягивая к ней, словно они привязаны. Будто в нем магнит, а ее кожа, кровь, тело — самый мощный отрицательный заряд. Блять, как же это бесит — даже думать о ней так много.

Видимо, впечатлённый немой взгляд девушка расценила как удовлетворение результатом и подошла ближе, сцепляя руки в замок у него на затылке и пробуя его губы на вкус. Запах дешевых едких духов ударил в нос, возвращая Драко в реальность. Вряд ли Грейнджер пользуется чем-то дорогим, пытался убедить себя он, она вообще не походит на тот тип девушек, которые будут тратить баснословные деньги лишь на какой-то аромат. Но дело в том, что ей вообще не нужны духи, чтобы пахнуть как гребаное кондитерское искусство.