Через мгновение дверь в башню плотно закрылась, и он прижал ее к стене, так, будто это уже была его привычка.

― Какого хера, Грейнджер? Скажи мне, нет, просто ответь, ты совсем тупая? Ты, блять, совсем лишена мозгов?! Нападать на Кэрроу? Ты серьезно?!

Ей казалось, что она без сил, но его крик всегда пробуждал в ней эмоции. А злость была самым качественным топливом.

― Она показала моих родителей! Их пытали! Она… ― Гермионе хотелось выкричаться, но он не позволил.

― Она будет делать все, чтобы вывести тебя на это! На эти твои чертовы неуправляемые эмоции! Она провоцирует тебя, а ты ведешься, как тупая сука!

Малфой оттолкнулся от стены, отпустив ее и, лишившись опоры, из-за усталости Гермиона потеряла равновесие и почти съехала по стенке, если бы его рука не опоясала ее талию, привлекая к себе недопустимо близко. Подняв на него глаза, она видела злость. Привычную, почти родную. И, кажется, девушка только сейчас осознала: он не стал ее пытать. Почему? Разве это не то, что дало бы ему шанс унизить ее еще раз? От него опять пахло этим ароматом, который был повсюду. Страшно подумать, но он стал ассоциироваться у нее с чем-то безопасным. Боже, какая ирония. Но именно эта башня была подобием укрытия, потому что во всем остальном Хогвартсе ее могли проклясть в любую минуту — это было очевидно. Он опять стоял слишком близко. Недостаточно близко. Видимо, опомнившись, слизеринец сделал несколько шагов вперед и бросил ее на диван. Он развернулся и зашагал по лестнице к портрету, как вдруг Гермионе в голову пришла мысль.

― Малфой?

― Чего тебе? ― ответил он, держа руку на ручке, а его лицо скрывала тень.

― Почему тебе не удался Круциатус? Я чувствовала.

Он молчал. В какой то момент она решила, что этот вопрос так и останется без ответа, но потом тишину все же нарушил его, полный раздражения, голос:

― Потому что, чтобы заклясть кого-то Круцио, нужно действительно желать ему боли или вся информация из книг, которые ты вечно зубришь, одним мигом вылетела из твоей лохматой башки?

И грохот портрета был последним, что она услышала от него сегодня.

Комментарий к Глава 8

Коты, я хочу запоздало поздравить вас с нашим прекрасным днем, пожелать вам любви и вдохновения))

Эта глава была для меня довольно эмоциональной, поэтому богатой на события. И мне, конечно же, как обычно, будет очень приятно послушать ваши мнения по поводу происходящего и пообсуждать это все:Р

========== Глава 9 ==========

― И она, короче, такая говорит: «Я пожалуюсь профессору Флитвику!», ― рассказывал Блетчли, размахивая вилкой с беконом. ― Прикиньте постановку жалобы: «Меня застукал представитель Инспекционной дружины в коридоре после отбоя, и, чтобы не получить наказание, я решила расплатиться натурой прямо там, а он потом даже не пригласил меня на кофе!»

Хохот Нотта и Крэбба перекрикивал весь фоновый шум в Большом Зале и заставлял Драко закатывать глаза.

― А вы говорите, что когтевранцы умные!

― Просто интересно, Майлз, каким наказанием ты ее напугал, что она между ним и отсосом тебе выбрала второе? Сразиться с драконом, при этом оторвав себе конечности? Хотя, даже тогда я не уверен, ― съязвил Малфой, изрядно устав от этих потрясающих историй.

― О, кажется, сегодня кто-то не в духе, ― ухмыльнулся Блейз, смотря на раздраженного однокурсника. ― Солнышко, может быть, тебе передать карамельный леденец? Сахар поступит в твою кровь и…

― Да, Блейзи, передай самый крупный, чтоб я затолкал его тебе прямо в зад.

Драко бесился как и всегда, когда не мог дать на что-то ответ: во время экзаменов, понимая, что в его знаниях есть какие-то пробелы, во время разговора с отцом, который спрашивал, почему он чего-то не сделал. И сейчас Малфой не понимал, что сподвигло его поступить вчера именно так.

Шагая по коридору, слизеринец отдаленно услышал крик Грейнджер. В том, что это был именно ее крик, Драко не сомневался — он никогда не забудет этих звуков, отпечатавшихся в его памяти, когда вся комната Мэнора наполнилась болью грязнокровки. Было просто невыносимо слушать, как рвутся связки Грейнджер. Он убедил себя, что сошел бы с ума, если бы не помог ей. Что ему дороже его психика, которая и так держалась на соплях. Но поступил бы он иначе, если бы не слышал, как она мучается? Если бы просто наложил на кабинет заглушающие чары и прошел мимо? Она приносила в его жизнь слишком много проблем.

Найдя Амикуса, Драко подтер ему воспоминания, слава богу Кэрроу были просто бездарями, когда дело касалось мозгов, и вряд ли смогли бы защититься даже от Обливиэйта. Теперь учитель ЗоТИ был уверен, что пытал Грейнджер достаточно долго и после того, как она потеряла сознание, позвал Драко, чтобы тот забрал ее. Это и рассказал сестрице.

Драко раздражали собственные поступки, когда он вдумывался в них. Но тогда парень действовал на автомате. Так, будто и не могло быть иначе: как отдернуть руку, когда на нее выливают кипяток. Бессознательная реакция.

Словно услышав его мысли, так, будто бы у нее был какой-то маячок, который приказывал ей каждый раз, когда он о ней думает, показываться ему на глаза, Гермиона зашла в Большой зал. Завтрак подходил к концу, но все равно большинство студентов еще сидели на местах, общаясь друг с другом. Она выглядела… уставшей. И не такой, как обычно, когда тени под глазами выдавали ее бессонницу. Сейчас она выглядела так, будто заболела. Драко был уверен, что Гермиона останется сегодня в башне, восстанавливаясь, и не пойдет на уроки. Так бы сделал любой здравомыслящий человек, но это же хренова заучка Грейнджер. Если бы ей оторвало башку, то она бы еще 24 часа бегала вокруг со своими книгами, готовясь к экзаменам.

― Грейнджер действительно выглядит так, будто ее пережевал и выплюнул слизень или это только мне кажется? ― спросил Забини, оценивая девушку с головы до ног, пока та шла к своему столу.

― Она всегда так выглядит, ― буркнул Драко, отводя от нее взгляд.

― Ну, знаешь, думаю, ей нужно сделать одолжение, ― серьезно ответил мулат. ― Друг, она все-таки каждое утро первым делом видит твое самодовольное лицо! Не помилуй всех нас Мерлин, если бы ты не съехал жить отдельно, весь наш курс выглядел бы куда хуже.

― Очень смешно.

― Нет, серьезно, Драко, что с тобой? Что-то… ― Забини сделал голос на полтона ниже. ― Что-то с Нарциссой? Есть вести с Мэнора?

― Нет, не о ней. Черт, Блейз, я просто… ― Малфой отложил вилку и протер глаза, пытаясь прийти в себя, и тут же почувствовал волнение, исходящее от лучшего друга.

Вообще прекрасно.

― Доброе утро, Драко! ― Астория села напротив него, лучезарно улыбнувшись. ― Я немного проспала, хорошо, что еще успела тебя застать.

― Не утруждай себя обращением внимания на меня, Астри, ― сказал Забини. ― Кому нужен бедный-несчастный Блейз, когда есть заноза-в-одном-месте Драко. Девочки всегда любят негодяев.

Драко перевел взгляд на брюнетку, сидящую напротив, и действительно был бы счастлив, если бы она обратила внимание на кого угодно, только не на него. И без нее хватало головной боли.

― О, Блейз, я тебя прошу, кто-кто, а ты уж точно не бедный и тем более не несчастный, ― рассмеялась Гринграсс. ― Я никак не могла словить тебя, Драко, и вот хотела спросить, ты подумал насчет нашей ситуации?

― Вашей ситуации? ― переспросил Блейз, поднимая бровь.

― Нет никакой ситуации.

― Да, насчет нашей женитьбы.

Их голоса прозвучали хором, и итальянец, вслушиваясь в ответы обоих своих однокурсников, перестал жевать уже откушенное яблоко.

― Что, блять? ― обескураженно переспросил он.

― Малфой, ты не можешь это игнорировать. Мы оба знаем, что тебе придется подчиниться желаниям наших родителей, ― оскорбленно заявила девушка, открывая йогурт.

― Слушай, Гринграсс, отъебись и перестань капать мне на мозг, ― сказал Драко, закинув свою сумку на плечо, и, не попрощавшись, вышел из Большого зала.

Прокрутив в уме расписание на неделю, он вспомнил, что сегодня первым уроком стоит Трансфигурация. Через пару шагов Забини поравнялся с ним.