— Это не так важно, — сказал Забини, обдумывая. — Важно то, зачем он дал ей это задание. Вряд ли просто так.

— Возможно, чтобы намекнуть мне о последствиях, если я не справлюсь со своим заданием. Если не добуду ему нужную информацию из головы зубрилы, — лед в стакане таял, разбавляя виски, что было совсем не на руку нервам парней.

Взмахом руки, они попросили обновить порцию.

— Мне кажется, что он что-то недоговаривает, — продолжал рассуждать Малфой. — Есть такое чувство, что Волдеморт в отчаянии. Информация, где находятся родители Грейнджер важна, но я не думал, что настолько. Я имею в виду, у них в плену Поттер и тело Уизела, что бы они там с ним не делали. Возможно, бунтов намного больше, чем о том говорит Темный Лорд. Видимо, этого всего недостаточно, чтобы убить веру людей. И именно поэтому ему панически нужно подстраховаться последним из трех козырей.

— Что ты будешь делать?

— Не знаю, — Драко откинул назад челку, которая была самую малость короче, чем остальные волосы. — Пока что ее воспоминания нечитаемы. А потом… потом я доберусь до башки грязнокровки, чего бы мне это не стоило.

Словно подслушав, о ком они говорят, прямо в воздухе материализовалась серебряная выдра, делая кувырок.

— На случай, если ты намочил штанишки от страха, что Волдеморт перережет тебе глотку, если я не буду в постели до девяти вечера — я ушла в библиотеку. Вернусь, как допишу доклад, — послышался голос Гермионы и, передав послание, выдра игриво сделала пару пируэтов вокруг Драко и растворилась.

Адресат сообщения медленно выдохнул, пытаясь держать себя в руках.

— Намочил штанишки? — язвительно улыбнулся Блейз.

— Ой, слушай, заткнись.

— Ну, нужно отдать ей должное: несмотря на все это, она не сломалась, как многие. Это восхищает.

Малфой буркнул себе что-то под нос, не желая соглашаться с сокурсником, но все равно знал, что это правда. Грейнджер не склоняла голову в страхе за собственную жизнь, подобно остальным. Не забивалась в угол. Она не отступала от своих идей. Драко все еще считал такое поведение прямым пропуском в Мунго, но несмотря на это, Блейз был прав — нужно было отдать ей должное. Однако, он никогда бы не проговорил этого вслух.

Когда они расплатились и затянули шарфы потуже, морально приготовившись к обратной дороге в замок, Блейз положил руку на плечо Малфоя.

— Драко, мы что-то придумаем. Нарцисса не пострадает.

В ответ тот просто кивнул, осознавая, что слова здесь лишние. Малфой знал, что это не проблемы Забини, но все же, факт того, что есть кто-то, готовый прийти на помощь, делал удавку на его шее менее тугой, разрешая дышать.

***

Библиотека погрузилась во тьму, не считая теплых бликов светильников, которые стояли на рабочих столах, давая студентам последнюю возможность подготовиться к урокам. Несмотря на это, в помещении было практически пусто, за исключением куняющей мадам Пинс, нескольких пятикурсников в начале зала и, конечно же, Грейнджер. Все нормальные люди после ужина наслаждаются иллюзией покоя в башнях своих факультетов, но зубрилу вряд ли можно отнести к таким.

Она сидела в углублении стеллажей, активно черкая пером по пергаменту. Светильник бросал тень на волосы гриффиндорки, которые, несмотря на упрямые попытки хозяйки заправить их за ухо, все же падали на лицо. Магический макияж давно развеялся, и Малфой видел глубокие круги под глазами девушки, словно она провела бессонную ночь или же смертельно устала. Да, Грейнджер, я так тебя понимаю. Мы все так смертельно устали. Иногда ему казалось, что уже неважно, как и с каким итогом все закончится. Он устал драться с тенью, а бой все никак не прекратится.

— Что, Грейнджер, забыла, что чары гламура нужно обновлять? На твоем месте я бы не пренебрегал ими.

Она вздрогнула от неожиданности, взглянув на него.

— Хватит ко мне подкрадываться. Я занята, — пренебрежительно бросила девушка, взяв себя в руки.

— Ты вообще не должна была выходить из башни, пока меня нет, — прислонившись к стеллажу, сказал он. — И чем это ты таким занята? Пытаешься отвлечься от мыслей обо мне?

— Ты рехнулся что ли? — Гермиона опешила настолько, что замерла, занеся перо с чернилами над пергаментом, которое тут же сделало кляксу посреди текста.

— И чем же ты занималась, маленькая мерзкая грязнокровка, прошлой ночью, что так сильно не выспалась, м? Видимо, прокручивала в голове те несколько секунд, пока не стало хорошо? Ну что, получилось?

Ее рот совершенно своевольно приоткрылся от его наглости. Девушка на секунду оцепенела.

— Что ты вообще несешь? — она вскочила со стула, пытаясь поравняться с ним в росте, несмотря на то, что между ними стоял столик, минимизируя их контакт.

Почувствовав, как горят щеки, Гермиона тут же возненавидела собственный организм. Вчера она была уверена, что он догонит и тут же пульнет авадой. Или задушит собственноручно. Сегодня утром решила, что он сделал вид, что ничего не произошло, стерев это из своей памяти. Но она никогда не могла подумать, что Малфой вспомнит об этом в таком пошлом и мерзком свете.

— Ну тогда скажи мне, что ты вчера прибежала в свою норку и спокойно спала всю ночь, — он медленно обошел стол, склонив белокурую голову немного вбок.

— Я сделала это исключительно в качестве отвлекающего маневра, чтобы ты не сдал меня Кэрроу. Обвести тебя вокруг пальца, — Гермиона повысила тон, будто бы надеясь, что голос на пару октав громче остановит его шаги.

Но он дрожал, выдавая неуверенность. Гермиона никогда бы не призналась, даже себе, что придумала эту отговорку несколькими часами позже, опираясь о собственную кровать. Что сделала это, потому что нужно было любым способом сместить его внимание, а не потому что у нее внутри сломалась какая-то система. Заглючила, как маггловский компьютер. Не потому что она лишалась рассудка.

— Да? И поэтому ты потом побежала, наплевав на то, что Кэрроу может стоять прямо за дверью? — самодовольно усмехнулся слизеринец, найдя огромную брешь в ее версии.

Он стоял в полушаге от нее. Слишком близко. Достаточно, чтобы она вновь почувствовала этот запах, который поселился в их ванной по утрам, в гостиной, даже в коридоре. Свежий, пряный, мужской. Страшно было представить, как пахнет его комната, его вещи. Как он не умирает от передозировки себя самого?

— Это оказалось так мерзко, что потом уже было плевать. Меня могло вырвать прямо на тебя, — она выплевывала слова, словно играя в «горячую картошку», будто если они задержатся у нее во рту, то навсегда потеряют способность стать правдой.

— А знаешь, что я думаю, Грейнджер? — Малфой наклонился к ней так близко, что она чувствовала медовый аромат огневиски, могла увидеть маленькие переплетения серебристых ниточек в серых радужках. — Что ты мне лжешь, — сказал он, сокращая расстояние между ними.

Комментарий к Глава 7

Коты, спасибо вам за отзывы🐱❤️ Я читаю абсолютно все, что вы пишите, особенно, когда нападает апатия и писать не хочется вообще - это чертовски сильно помогает. Мне очень приятно знать, что вам нравится и еще более приятно понимать, что кто-то еще, кроме меня, видит этих персонажей так же, как и я. Спасибо, что читаете❤️

========== Глава 8 ==========

― Ч-что? ― Гермиона сделала вслепую еще шаг назад и почувствовала спиной стеллаж. Малфой ухмылялся, но улыбка эта была недоброй, жестокой. ― Не подходи ко мне.

― Говоришь, что тебе было мерзко? ― он сделал какой-то маленький шаг вперед и полностью перекрыл ей выход. А казалось, что и кислород. ― Ты же облизывала мои губы, как кошка.

Она попыталась рассмеяться, но смех вышел таким натужным, что больше походил на звуки задыхающегося.

― Ты несешь такой бред, Малфой. Я…

Но его рука, сжавшая ее подбородок, прервала поток слов. Гермиона раскрыла шире глаза от неожиданности. Что этот хорек себе позволяет? От жесткого прикосновения по шее пробежали мурашки. Это из-за того, что у него руки ледяные. Он будто бы и вправду мертв, а не только внутри.