— Мы не можем их найти по коркам хлеба, ведущим из стадиона, — фыркнул отец Малфоя. — Очевидно, единственный, кто способен узнать что-то в этой ситуации — это Билиус.
— Тот маразматический часовщик? — брови слизеринца подскочили вверх. — Не слишком уж он был рад нас видеть в прошлый раз, так что не думаю, что бросится биться в истерике от восторга сейчас.
— Придется предложить ему что-то действительно стоящее.
— Первенца? — саркастично скривился парень, чем удостоил себя раздраженного взгляда отца.
— Его жена. Она умеет видеть потрясающие вещи. Я не удивлюсь, если она уже знает о нашем разговоре, — поведал Люциус. — Только она не в себе, насколько я помню, вовсе не ходит. И всю ее болтовню только муж и может разобрать.
— Ты приведешь его? — он поднял глаза на Малфоя-старшего в ожидании ответа.
— Скорпиус мой внук, Драко, — ответил тот после длинной паузы. — Малфои всегда остаются семьей, тебе ли не знать об этом.
Камень упал с плеч слизеринца, потому что сейчас ему только не хватало разборок с отцом. Видимо, Люциус все же понимал, что данная ситуация — не самая лучшая почва для ссор. К тому же, он точно знал, что такое чуть не потерять сына. Пусть Драко никто не похищал, но Малфой-старший несколько лет перманентно был на волоске от смерти, когда ножницы лежали в руках самого безумного темного волшебника всех времен.
— Где же Грейнджер? — прищурился Люциус, обводя глазами комнату так, будто она могла сидеть под столом.
— Я уложил ее спать, — необдуманно ляпнул Драко, только потом поняв, что это может звучать двузначно. Хотя, даже если так, плевать. У Малфоя не было сил переживать еще и об этом. — Ей нужно отдохнуть, иначе у нее крыша поедет от переживаний.
Люциус удержался от комментариев, и лишь поджатые губы могли что-то сказать о его настоящих мыслях. Он встал, хватая свою трость в правую руку.
— Утром жди гостей, — сказал мужчина, поправляя мантию. — И да, сделай так, чтобы Грейнджер не присутствовала на встрече. Убитые горем женщины не умеют рассуждать здраво.
Драко кивнул, смотря, как отец размеренным шагом идет к камину. Алкоголь успел нагреться и совершенно не привлекал парня, хотя, казалось бы, затуманить разум сейчас было бы как никогда кстати. Чтобы не чувствовать этого кошмара, давящего на тебя как в чертовом хорроре. Но Драко был уверен, что ему нельзя сейчас прощаться с ясным разумом. Словно каждая секунда его бездействия — это миллион шагов назад. И ему не хотелось знать, что может случиться в конце.
— Пап, — окликнул он Люциуса, когда тот уже ступил одной ногой в камин, — спасибо.
— Позже будешь говорить, — отрезал отец и растворился в зеленом пламени.
***
Драко поднялся наверх и почувствовал, что эльфийка выскользнула из хозяйской спальни.
— Хозяин, мисс Гермиона все еще спит. Тинки зажгла несколько ростков мелиссы и душицы, думаю, еще часа три она точно отдохнет.
— Спасибо, Тинки, — кивнул он. — Оставь нас, проверишь ее через полчаса.
— Конечно, хозяин, — учтиво преклонилась домовая и исчезла.
Щелкнув дверной ручкой, Драко зашел в свою спальню, тихо прикрыв дверь. В комнате действительно стоял приятный расслабляющий аромат, но Тинки также позаботилась о том, чтобы все было проветрено. Драко сел на край кровати. Гермиона укуталась в теплое одеяло, и парень увидел, что, несмотря на глубокий сон на ее лице застыло беспокойное выражение, что говорило о том, что Морфей вряд ли этой ночью к ней благосклонен.
На часах было раннее утро, и рассвет уже успевал окрашивать небо в краски, но плотные гардины обеспечивали полную темноту. В свете лавандовой свечи Малфой смотрел на гриффиндорку и, протянув руку к ее лицу, разгладил складочку на лбу, которая появилась там благодаря беспокойным мыслям перед сном. Скользнув кончиками пальцев вниз, он провел по нижней губе девушки, улыбнувшись. Даже так она была воплощением всего самого теплого, что Драко мог себе представить. Словно в ней собрались разом все его счастливые воспоминания и моменты — так сильно ему не хотелось от нее отрываться. Драко понимал, что ему самому нужно поспать, и ее тонкая ручка, сжимающая смоляно-черную шелковую наволочку вместо его рубашки, была словно призывом к действию: лечь и забыться хотя бы на несколько часов. Но время бежало словно по раскаленным углям, поэтому он не мог позволить себе такую роскошь.
Парень склонил голову вправо, замерев, когда Гермиона повернулась, подкладывая ладонь под голову. Он улыбнулся уголком губ, понимая, как ему нравятся ее щечки, которые, несмотря на все события, продолжали гореть розовым румянцем. Еще раз проверив укрыта ли Гермиона, Малфой бесшумно вышел, надеясь, что она действительно проспит еще несколько часов, потому что на нее было больно смотреть до того, как девушка купилась на его уловку.
Он велел домовым приготовить выпивку, они все пытались уговорить его позавтракать, учитывая Фрэнка, но ему казалось, что его стошнит от переживаний. Дворецкий заметил, что почта практически пуста и писем с поздравлениями для команды минимальное количество, но Драко не был удивлен: сейчас все в таком ужасе после произошедшего, что их победа затерялась на фоне этого.
Он сидел на диване, сложив перед собой руки в ожидании, и все-таки соизволил выпить чашку кофе, потому что его глаза слипались от усталости. Отец опаздывал на двадцать минут, что заставляло Драко нервничать еще больше. У Люциуса было много негативных черт, но отсутствие пунктуальности не было одной из них.
Фрэнк уже практически был одной ногой в заявлении на увольнение, потому что миллионный раз уговаривал Малфоя поесть, когда в коридоре раздался звук аппарации. Драко взглянул на часы. Опоздание на полтора часа.
Круги под глазами у Люциуса выдавали такую же бессонную ночь, но Драко не успел рассмотреть все признаки усталости на лице у отца, потому что вовремя заметил идущего сзади него мужчину. Билиус был одет, как простой крестьянин века из девятнадцатого, и казался буквально не от мира сего среди всей роскоши особняка, но Малфой был готов вести светские беседы даже с Хагридом, лишь бы это помогло спасти его сына.
— Ну и ну, уж никогда не думал, что окажусь в этом месте после стольких лет, — произнес Билиус с мерзкой улыбочкой на лице, осматривая гостиную и задерживая взгляд на стене, раскрашенной Гермионой, немного дольше.
Фрэнк тут же наколдовал выпивку, предлагая гостям присесть, и мгновенно испарился, понимая, что какой бы разговор не предстоял этим людям, вряд ли он предназначен для чужих ушей.
— Билиус, — кивнул Драко, не вставая.
Мужчина взял бутылку за горлышко и щедро налил спиртное себе в стакан.
— Уж что-что, а на выпивку у вас, Малфоев, хороший вкус, — дал он знать, пригубив содержимое стеклянной тары.
Драко мог физически чувствовать, насколько неприятна Люциусу эта компания и в общем поведение старика, но деваться было некуда, поэтому Малфой-старший сцепил зубы и, забросив ногу на ногу, терпел.
— Нам нужна ваша помощь, — произнес Драко, решив перейти сразу к делу. — У меня украли сына. И мне нужно вернуть его обратно.
— Да-да, а я говорил, что с пареньком будут одни только неприятности, — кивнул Билиус, по-детски пожурив Малфоя-младшего пальцем. — Это было так же предсказуемо, как ежеутренний восход солнца. Я вас предупреждал.
— Сейчас не время говорить о том, кто кого о чем предупреждал, — оборвал его Люциус. — Нам нужно только одно: скажи, где они его держат. Дальше мы справимся сами.
— Говоришь так, будто это мелочь, — Билиус практически допил виски, и Драко всерьез начал думать о том, что если так пойдет и дальше, то через пятнадцать минут они уже ничего не добьются от старика чисто по физиологическим причинам. — С чего бы мне вам помогать?
Слизеринца напрягал этот разговор с каждой секундой все больше, и, сдерживаясь, он сжал кулаки в попытке подавить агрессию, что не укрылось от внимательных голубых глаз гостя.
— Убейте меня, и никогда не получите информацию, даже если заявитесь к моей жене домой, — спокойно произнес он. — К тому же, я не боюсь смерти, так что оставь все свои паскудные мысли при себе.
