Эленриэль безнадежно посмотрела на нее.
– Я знаю, ты хочешь меня утешить, хочешь как лучше... Но что бы ты не сказала, это уже не будет иметь никакого значения.
Астарта будто не слышала ее:
– Я знаю, надо было сказать раньше, но я не могла... Боялась. Эленриэль, посмотри на меня...
Девушка повернулась.
Она еще никогда не видела Астарту такой взволнованной и с трудом подбирающей слова. Обычно ее подруга за острой фразочкой в карман не лезла, а сейчас будто и вовсе языка лишилась.
– В чем дело, Астарта?
И тут к ее удивлению эльфийка отвернулась, хотя обычно при разговоре она всегда смотрела собеседнику прямо в глаза.
– Ты, наверное, меня возненавидишь, но ты должна это узнать.
Вот теперь Эленриэль была действительно напугана.
– Что ты такое говоришь, Астарта? Почему я должна тебя ненавидеть?
Астарта посмотрела куда-то вдаль.
– Ладно уж... Видит Эру, я хотела, чтобы эта тайна навсегда осталась тайной, но, видимо, пришло время открыть карты.
Эленриэль непонимающе глядела на нее.
Астарта тяжело вздохнула.
-Не дочь ты этому, прости Элберет,... самодуру... – с ненавистью выплюнула она.
Эленриэль закрыла глаза и мотнула головой:
– Ч...Что...
На этот раз Астарта посмотрела ей прямо в глаза.
– Саурон тебе не отец.
Эленриэль молча глядела на нее. Шок, непонимание и недоумение – первые чувства после услышанного сменились облегчением, точно с ее плеч вдруг упала непосильная ноша, которую она несла все эти годы. Не только потому, что теперь она уже не предательница, но и оттого, что, выходит, не имеет никакого отношения к этому воплощению чистого зла, которого считала отцом.
– Эленриэль... – Астарту не на шутку испугало ее молчание. – И ты молчала?! Как ты смела хранить эту тайну все это время?!
Эленриэль кричала, но не знала, что чувствует больше – злость или радость, эти два чувства сейчас смешались в ней, и она была слишком потрясена, чтобы вот так сразу осознать все до конца, особенно после всего, что свалилось на нее за последнее время.
– Я не могла, – Астарта говорила спокойно, не оправдываясь, и к ней вновь вернулось прежнее хладнокровие. – Саурон бы убил меня. – Так он тоже обо всем знал?! – А неужели ты думала, что Темного Властелина так легко обмануть и скрыть от него ТАКОЕ? – вопросом на вопрос ответила Астарта.
Эленриэль глубоко вздохнула. Нужно было срочно взять себя в руки, иначе она точно сойдет с ума.
– Тогда кто мой настоящий отец? – как можно более спокойно спросила она.
Астарта посмотрела ей в глаза.
– Мой муж, – отозвалась она. – Что?! Какой еще к назгулам муж?! – крикнула она и вдруг резко осеклась. – Подожди... Тогда это значит, что ты... – еще одна шокирующая догадка окончательно выбила ее из колеи. – Твоя мать, – спокойно ответила Астарта.
====== Глава 25 ======
ну, собственно, очередная глава, которую все так долго ждали) Если честно, сама я ею не очень довольна, так не получилось не совсем то, что ожидала, впрочем у меня всегда так – в голове одно, а на мониторе выходит совершенно другое. И таки да, я уже пожалела, что заварила эту кашу с родителями Эленриэль, но ничего не поделаешь, как говорится “назвался груздем – полезай в кузов”, так что пришлось придумывать обоснуй. А уж адекватный он или нет, решать вам :)
И еще одно последнее маленькое дополнение – внешность Астарты списана с Хелены Бонэм-Картер, если кому интересно))
Где-то в глубине души Астарта знала – настанет тот момент, когда правда выплывет наружу, и неважно, сама она расскажет об этом, или же кто-то другой. Но не в такой ситуации, не в такой момент, когда не место и не время каяться и просить прощения. Совесть ее не мучила, за все это время она сумела убедить себя, что действует из лучших побуждений, да, признаться, и выбора-то у нее не было.
Эленриэль, ее бедная Эленриэль, которой за последнее время и так выпало слишком много, сейчас сидела и смотрела на нее испуганным и растерянным взглядом. Астарте хотелось кинуться к ней и обнять, но будто какая-то неведомая сила удерживала ее на месте. Она сидела, вцепившись в край кровати так, что побелели костяшки пальцев, а губы предательски дрожали. Впервые за долгое время чувствуя себя абсолютно беспомощной, она посмотрела на Боромира, единственного мужчину, которого подпустила к себе так близко за эти годы, но он не двинулся с места, видимо, будучи пораженным не меньше остальных.
Возникшую тишину, казалось, можно было резать ножом.
– Мать?.. – как-то растерянно переспросила Эленриэль, будто примеряя на Астарту это слово, которое до недавнего времени не имело для нее никакой окраски.
С самого детства она привычно жила с мыслью, что мамы у нее нет. Просто нет. Конечно, Эленриэль ее любила, но это была не та любовь в обычном понимании. Эленриэль не знала ее, никогда не видела, а те немногие обрывки, что неохотно рассказывала ей Астарта, складывались в размытую картинку – мама была словно каким-то мифическим персонажем, наподобие принцесс из старых сказок, которыми восхищаешься, но не воспринимаешь как живых людей. Время от времени Эленриэль даже испытывала угрызения совести оттого, что любит Астарту больше, чем мать.
– Я все расскажу сейчас, – ее голос прозвучал тихо и надтреснуто.
Ей никто не ответил.
Астарта не нашла в себе сил посмотреть Эленриэль в глаза и отвела взгляд.
– Может, я в чем-то и виновата, – начала она, – хотя, чего греха таить, есть во всем этом моя вина, и оправдываться я ни в чем не собираюсь. Расскажу все как есть, и хочется думать, ты меня поймешь.
Она сделала короткую паузу, на случай если Эленриэль что-нибудь скажет, но она молчала.
– Я не всегда прислуживала Саурону, – так и не дождавшись ответной реплики, продолжила Астарта. – Да и под его знамена встала не по своей воле. Вышло так. А ведь очень когда-то очень давно была обычной эльфийкой – всякое зло ненавидела в любом проявлении, и уж тем более ни в какие войны не вмешивалась, ни к чему мне это было. Взгляд Астарты затуманился. Она будто вернулась в то время, незапамятное, теперь уже казавшееся сном, а то и вовсе неправдой; когда она была совсем юной и беззаботной, а оттого глупой. – Я родилась в Ривенделле, была единственной дочерью у родителей – достаточно избалованной и свободолюбивой, мама часто говорила, что рано или поздно я, Эру свидетель, в серьезные неприятности влезу, – она грустно усмехнулось, – права была, как оказалось... Отец мой состоял на службе у владыки Элронда, вместе с другими эльфами стерег границы от орков и прочей нечисти, а оттого и дома бывал нечасто. Но мы с мамой привыкли и гордились им. Хороший он был... Добрый... И меня много чему научил – из лука стрелять, мечом владеть... Я тогда тоже мечтала, что вот научусь всему, что нужно и тоже пойду границы охранять. Мама всякий раз при этих словах в ужас приходила. Говорила, что мне, верно, надо было мужчиной родиться. Песни, танцы и прочую ерунду я на дух не переносила – мне все приключения, да путешествия подавай... А мама мне все женихов искала. Только мне никто из них по душе не пришелся – вроде красивые, умные, но что-то не то... Не было в них той искры, чтобы сердце вспыхнуло . Мне же спокойной жизни не надо было – это ж со скуки умереть можно. Я тогда даже пришла к выводу, что, верно, никогда замуж не выйду. Так и жили. А потом... Потом отец погиб. Тогда была очередная заварушка с орками и он, защищая друга, сам бросился под стрелу. Когда его домой принесли, мать ни слезинки не проронила, но что-то в ней будто сломалось, погасло тогда... Она стала буквально таять на глазах и через два года умерла. Так я одна и осталась. А потом... Потом ОН появился. В наших краях о нем мало кто чего знал, только то, что пришел с востока. Эйдан его звали. Красивый, высокий, статный такой... Я тогда была слишком убита горем, чтобы обратить на него внимание, а он не особо настаивал. Но поддерживал. Не давил, с глупыми разговорами не лез, но мне это и не нужно было. Мне с ним было хорошо и спокойно. Настоящий друг. Мы стали проводить вместе все больше и больше времени, привязались друг к другу... Элронд предлагал ему остаться в Ривенделле, но Эйдан отказался. Знаете, я это тогда как предательство восприняла. То есть, он хочет вот так просто уйти и бросить меня? Я накричала на него, прогнала... А он толком ничего и сказать не мог. Он вообще мало что о себе рассказывал. Но как бы я на него не злилась, как бы не обижалась, от одной только мысли о расставании сердце кровью обливалось. И я сказала, что в таком случае уйду с ним, тем более, что в Ривенделле меня теперь уже ничто не держало. Эйдан сказал, что мне с ним нельзя, и лучше бы мне его забыть. В тот момент я подумала, что он меня просто-напросто не любит. Я же о нем ничего толком не знала... А потом... Потом он мне рассказал. Эру Всемогущий! Такой правды я от него не ожидала. Оказалось, что Эйдан раньше на службе у Саурона состоял, помощником его был. Представляете, что я тогда почувствовала?! Что чувствовала Астарта, Эленриэль представляла смутно, а вот о чем размышлял этот Эйдан, очень даже хорошо. Она ведь и сама до недавнего времени вынуждена была хранить точно такую же тайну.
