На берегу делаю зарядку, силовые упражнения.

Снова водные процедуры. Одеваю чистую одежду. Достаю из рюкзака хлебную лепешку, чтобы съесть.

– Аласиэ! (удэгейский) – говорит Шаман, появившись из чащи леса. – Подожди!

– Йэми? Лали (удэгейский)… – пытаюсь возразить. – Почему? Хочу есть…

Едва уворачиваюсь от удара палкой.

– Аласиэ! (удэгейский) – строго говорит Шаман. – Подожди!

Послушно прячу еду. Старик манит за собой. Иду на середину поляны. Начинается процесс обучения. Показ незамысловатого движения. Требование повторить несколько раз. Скручивание корпусом. Наклоны. Увидев на лице признаки разочарования, Учитель хмурится, резко взмахивает палкой, целясь в голову. Ставлю блок. Тут же в живот удар кончиком палки. Ровненько под дых. Коротко, но эффектно выводит из строя. Восстановив дыхание, больше не умничаю. Выполняю уклоны и уходы с траектории атаки, защищаюсь от нескончаемых ударов. Кружимся по поляне, стараюсь не пропускать болезненные удары. С меня градом скатывается пот, а гуру боевых искусств даже не вспотел, хотя и регулярно взмахивает импровизированным шестом. Удар – нырок, удар – уклон, удар – скрутка.

– Айадзи! (удэгейский), – бормочет дед, когда дышу, как загнанная лошадь (или загнанный конь). – Хорошо.

Ложусь на землю.

– Тэгиэ! Эйни нгуами-да! (удэгейский) – рявкает дед, бьёт палкой по голове. – Сядь! Не спать!

Успеваю откатиться, подскочить. Вместо того, чтобы убегать, стремительно атакую Учителя. Ну или пытаюсь. Атака безжалостно прерывается коротким тычком дубинки в пах. Наткнувшись на невидимое препятствие, падаю на траву. Получив палкой по спине, подскакиваю, чтобы снова быть сбитым с ног профессиональным ударом под колено. Охватывает злость. Не нравится быть битой собачкой. Делаю ложный выпад рукой и тут же подсечку. Падаю на землю, оглушенный ударом по голове. Пока стою на четвереньках и трясу очумело головой, можно несколько раз добить, допинать, короче говоря – «уработать».

– Нгиц’а б’ата бэйэнэни би (удэгейский)… – миролюбиво улыбается оппонент, неторопливой походкой идёт к тлеющему костру. – Маленький мальчик становится мужчиной…

С трудом поднявшись, плетусь за ним.

– Эмигиэ! (удэгейский) – говорит старик. – Иди сюда!

Едва успеваю съесть хлебную лепешку и запить водой.

В чаще леса теряюсь в догадках, куда идем. Ответ узнаю минут через десять, когда заходим в «тренажерный зал».

Пока отходил утром от ночных процедур, Учитель приготовил специальные тренажеры из подручных средств. Не знаю, как называются, но сразу понятно, для чего.

В боевых школах существует техника боя против восьми противников одновременно. Учеников годами готовят к испытанию. Для меня, похоже, нет времени для длительного неспешного обучения.

Деревья образуют условный круг. Каждый ствол соединяется с другими палками, на которых на веревках висит деревянный брусок. Каждый брусок висит на определенной высоте.

– Нгэлэкчэ? (удэгейский) – почему-то грустно спрашивает старик. – Не боишься?

– Эйни нгэнэ. Нумнисиэ минэуэ! (удэгейский) – встаю в центр импровизированного круга. – Нет. Научи меня!

– Нгэлэкчэ! Бэгди! (удэгейский) – командует тренер, качнув в меня первый брусок. – Не бойся! Начинаем!

Первые атаки отбиваю или уклоняюсь от линии ударов. По мере того, как в действие вступают новые бруски, а старые продолжают двигаться по своим траекториям, пропускаю удары. Шестой брусок подло бьёт по ногам, валит на землю. Пока падаю, брусок под номером пять неприятно бьёт под ребра, а брусок под номером один возвращается, чтобы врезать в лоб.

Я обречён на падение. Глаза не успевают отследить изменения. Неизменно пропускаю болезненные удары. Тело превращается в сплошной болючий синяк, а тренер невозмутимо гонит в центр.

Снова и снова оказываюсь на земле, застигнутый врасплох неожиданным ударом. Спасает, что бруски обмотаны соломой, а иначе быть калекой.

– Айадзи! (удэгейский) – командует Шаман. – Хорошо!

Прихожу в сознание от удара по затылку бруска под номером «хрен помнит, какой по счету».

Выползаю с тренировочного места, пошатываясь, плетусь за Учителем. Не спрашиваю, зачем тренируюсь. Привык, что всё, что делают со мной Шаманы, для того, чтобы смог выжить.

– Улитиги! (удэгейский) – команда. – В реку!

Смываю кровь и пот. Холодная вода приятно освежает, уменьшает боль в избитом теле.

– Окто. Октосити (удэгейский), – протягивает баночку с противным запахом Шаман. – Лечебное средство. Лечит.

Жестом показывает, как тереть. Послушно натираю израненное тело.

– Йэуэ ньа? (удэгейский) – спрашиваю, после изматывающей процедуры лечения. – Что ещё?

– Тэтигиэни (удэгейский), – протягивает черную ткань, показывает, чтобы обмотал ею голову на уровне глаз. Мир погружается в темноту. – Надень.

– Уакцэй ни йан б’аги! (удэгейский) – слышу старика, протягиваю руки к костру. – Обрети зрение охотника!

– Вакчами! (удэгейский) – приказ. – Лови!

В плечо ударяет камушек. Ещё один. Ещё. Ловлю тридцатый.

– Сагди эдэдзэй! Кэту айа! (удэгейский) – хлопает Шаман по плечу. – Молодец! Очень хорошо!

Вздрагиваю от неожиданности. Не слышу, как подходит, уходит.

– Тэгиэ! Б’аити. Б’аптаини багдитиги. Багди ни (удэгейский)… – подбадривает дед. – Сядь! Чувствуй себя. Чувствовать, что живу. Живой человек…

Снимать повязку не разрешает. С этого момента должен научиться воспринимать мир неосознанно.

– Умнаси (удэгейский)… – слышу. – Пей…

Протянув руку, беру кружку с новым варевом. Горячий напиток с таежными травами приятно обжигает пищевод.

– Амаи (удэгейский)… – слышу сквозь наваливающуюся дремоту. – Спи…

Засыпаю, едва прикоснувшись к импровизированной постели.

Возможно, я – прилежный ученик или Шаман использует тайные методы обучения, но через несколько дней (или недель) начинает получаться.

Возможно, организм вспоминает природное предназначение и не обремененный благами и пороками цивилизации активно вписывается в окружающий мир.

Не снимаю повязку ни днем, ни ночью и не чувствую особого дискомфорта. Наоборот, начинаю воспринимать мир другими органами чувств. Учусь слышать, как «говорит» лес. Учусь воспринимать на слух и запах окружающий мир. Думаю, что секрет быстрого обучения кроется и в тайной процедуре ежедневного «окуривания». Под бой бубна и песни Шамана незанятый Интернетом и соцсетями мозг открывает дополнительные возможности. Скоро начинаю чувствовать мир каждой клеткой.

Перестаю считать дни. Тренировки и медитации. С закрытыми глазами. Повторяю слова мантры раз за разом. Вхожу в транс, переводящий в другое состояние. Для среднестатистического жителя я, наверное, сошёл с ума (по их мировосприятию), но понимаю, что Шаман настраивает тело и ум на другой уровень.

Работа в «тренажерном зале» усложняется с каждым днем. Меняется высота и скорость брусков. Меняется их последовательность и «начинка». Что такое «начинка»? К стандартному бруску прикреплялось «оружие»: нож, копье, палка. Привычно уклоняешься от удара, и… хрясь палкой по голове. Лежи – отдыхай. Звук другой у бруска с ножом, не ленись вникать в звуковые оттенки.

Каждый вечер пою на удэгейском языке, повторяя звуки вслед за Учителем.