— Непременно, главное не забывать регулярно посещать спортивный клуб.

Филипп заинтересовался.

— Дать тебе протестировать? — предложила она.

— Да! Я однажды хотел попробовать, но Деймос после проявленного интереса перестал ставить свои банки на кухню.

— Ну смотри, он о тебе беспокоится! Мне-то без разницы, я принесу, удовлетворишь свою жажду к экспериментам.

— Настолько невкусно? — слегка упал духом Филипп.

— Сейчас заценишь, — Наташа встала и направилась в лабораторию.

Филипп было поднялся с кресла, намереваясь пойти за ней, но ящерица, не сводящаяся с него немигающего взгляда на протяжении всего разговора, предостерегающе клацнула пастью и уставилась ещё агрессивнее. Филиппу ничего не оставалось, как сесть обратно.

Наташа вернулась довольно скоро, держа в руках небольшую колбу с малопрезентабельной субстанцией желтоватого цвета.

— Я тебе принесла оригинал, базу, — пояснила она, — к ней можно добавлять различные красители, но не более того. Вкус они особо не улучшают.

— Очень любопытно, — Филипп взял колбу, — пить прямо отсюда?

— Можешь сходить взять богемское стекло из буфета, но уверяю тебя, вкус не изменится.

Отпив на пробу, Филипп не пожалел, что поскромничал, — отставив колбу на стол, он закашлялся, с трудом проглотив это непотребство.

— Редкостная дрянь, — признал он, — у тебя не найдётся чего сладкого? Хоть заесть?

— Ну? — насмешливо спросила Наташа, выудив из-под кипы журналов с последней конференции плитку швейцарского шоколада. — Готов идти на такие жертвы ради идеальной мускулатуры?

— Не уверен, — продолжал отплевываться Филипп, шурша фольгой. — Я теперь понимаю, отчего Деймос постоянно мрачный. Бедняга!

Съев половину шоколадки, он вздохнул и вернулся к изрядно донимающей его теме покушения.

— Значит, он сам устроил представление?

— Лично мне сия версия представляется наиболее правдоподобной. Я даже готова представить его не коварным злодеем, а человеком, правильно воспользовавшимся информацией.

— В смысле?

— Вероятно, он узнал о готовившемся на него покушении и перекупил киллера. Тем-то без разницы, им главное — кто больше заплатит. А стреляли наверняка краской.

— Краской? — удивившись, переспросил Филипп. — Как в пейнтболе?

— Ага! — довольно ухмылялась Наташа. — Хитрый жук! Чётко сориентировался. Хотели они от него избавиться, а вышло наоборот. Вот уж поистине: не рой другому яму!

Филипп некоторое время переваривал информацию.

— Не, версия на удивление реалистичная, — признал он. — И почему мне самому она в голову не пришла?

— Ты просто зациклился на божественном варианте. Но, если хорошо подумать, обязательно найдется логическое объяснение. Чудес не бывает.

— Пожалуй, — признал Филипп, — нет, ну надо же! А вдруг, — пришла ему в голову неожиданная мысль, — полиция — или кто там занимается расследованием — докопаются до истины? Получается же, Деймос тоже замешан? — он встревоженно посмотрел на Наташу.

— Кроме Деймоса, там наверняка замешан ещё и эфэсбэшник, который с ним законтачил ради подступа к вороватому Минюсту, направо и налево раздающему ярлыки некоммерческих организаций. Да там все шито-крыто, уверяю тебя.

— Надеюсь.

— Не парься, — Зацепина посмотрела на часы. — У меня ещё есть время, можем обсудить проект моего нового института.

— Опять? — ужаснулся Филипп. — Ты же мне уже присылала свои рекомендации, и, заметь, я их учёл, несмотря на серьёзные сомнения в их необходимости.

— Нет предела для совершенства, — невинно улыбнулись в ответ. — Можешь взять любую бумагу со стола и писать на обороте.

* * *

— Ты мне просто охренительно должен, — прижав трубку плечом к уху, сообщила Наташа, — твой главный архитектор сейчас приходил ко мне и рассказал весьма правдоподобную теорию насчёт твоего божественного происхождения.

— И? — напрягся Деймос.

— Пришлось убедить его в обратном, — Наташа, взяв одиноко стоящую на столе колбу, понесла её в лабораторию. — В общем, теперь он совершенно не опасен и, мало того, совершенно точно больше не будет совершать попыток попробовать твою амброзию. Я ему подсунула малопривлекательную субстанцию.

— Звучит достаточно пугающе.

— Можешь не беспокоиться, ушёл он в целости и сохранности. Он продегустировал основу для одной моей нереализованной идеи, и честное слово, она совершенно не ядовитая.

— Он до сих пор не может успокоиться насчёт убийства?

— Ну, он же не дурак, — хмыкнула Наташа. — В общем, заявился он весьма неожиданно, и пришлось импровизировать. Не обижайся, но ты сам организовал на себя покушение с помощью ФСБ с целью обвинить в нем конкурентов.

Быстрого ответа не последовало.

— Я что сделал? — спустя минуту подал голос Деймос. — Заплатил за своё собственное убийство?

— Мнимое. Не возмущайся, выбор был невелик — ты либо негодяй, либо бог. Скажи спасибо, у меня имелась в запасе хоть какая-то идея. Да, насчёт проекта института, я высказала Филиппу ещё несколько рекомендаций, проследи, что бы он всё сделал.

* * *

Успокоившийся после визита к Зацепиной Филипп Константинович больше Деймоса вопросами об убийстве и расследовании не донимал, всецело занявшись тем, чем и положено заниматься главному архитектору компании с мировым именем, поэтому о предстоящем разбирательстве Деймос вспомнил, только расписавшись за получение повестки в суд.

— Чёрт возьми, — он удивленно таращился на бумажку, — совсем из головы вылетело. Впрочем, особо расстраиваться из-за забывчивости он не стал, — сделав скидку на тотальную занятость в двух совершенно разных проектах, одновременно входящих в самую ответственную стадию, он отправился к Наташе.

— Ты пойдёшь в суд? — помахал он повесткой.

— Какой ещё суд? — с подозрением посмотрела на него Зацепина. — Ты нажаловался на шум по ночам?

— Над деловыми партнерами твоего знакомого убийцы, — уточнил Деймос.

— А! Туда с больши́м удовольствием, если у меня будет свободное время.

— Я с бо́льшим удовольствием бы не ходил, будь у меня возможность. Есть дела поважнее.

— Что может быть важнее фиаско двух главных конкурентов?

— Риторика больно знакомая. Уж не Филиппа ли Дюккера выраженьице?

— Его, — не стала отпираться Наташа. — Я надеюсь, самое заинтересованное лицо в нашей захватывающей истории будет присутствовать?

— Нет! — с предостерегающим жестом выпалил Деймос. — И не вздумай ему позвонить, он едва угомонился.

— К чему усиленная конспирация?

— Мы на отборочном этапе конкурса. Филипп должен находиться в другом месте и заниматься другими вещами.

— Ах, вот в чем дело! Тогда желаю вам успеха. Я же одобрила ваш конкурсный проект?

— Дюккер его переделывал четыре раза в соответствии с твоими требованиями.

— Хорошо, — удовлетворилась ответом Наташа. — Ты поедешь из дома?

— Нет, постараюсь незаметно слинять с работы. Любовь Александровна будет держать оборону.

— Ладно, значит, я поеду с полицейскими, — решила она. — Ты же помнишь, о чём должен говорить?

— Помню, на меня напали гопники.

— Чудненько. Тогда встретимся на заседании.

* * *

С Физиком Аркадий не встречался с того самого жуткого дня, хотя чёрные «тойоты» ему виделись регулярно: то во дворе дома, то во время редких визитов на работу. Озаботившись этим вопросом, он скрупулёзно проверял номера машин, но все они оказывались совершенно разными. Вспомнив об обещании киллера отстать от него после встречи с Золотовым, Аркадий пришел к выводу — за ним следят остатки Золотовской банды. Перепугавшись не на шутку, Варфаламеев сообщил о своих подозрениях полиции во время очередной дачи показаний. Однако там от него лишь отмахнулись, утверждая, что у них все под контролем и нет необходимости беспокоиться. Напрашивался вывод — чёрные «тойоты» принадлежали полицейским. И все же чем меньше времени оставалось до суда, тем больше у него разыгрывалось воображение. Ему настойчиво представлялись бандюганы, поджидающие его около дома и угрожающие битами и пистолетами с требованием изменить показания.