— За сегодняшний день никакой информации об убийствах нам не поступало, — сообщил полицейский, — вы уверены в подлинности фотографии?

— Э-э-э, мы не подумали... но на фотошоп не похоже... да и шеф не отвечает, а приславшая фото пропала из сети.

— С современными компьютерными технологиями и не такое делают. Телефон вне зоны доступа тоже ещё ни о чем не говорит.

— Но вы можете отправить машину, проверить? — перебил Филипп.

— Если есть адрес, говорите, — согласился диспетчер.

— Адрес, — растерялся Фил, — но на фотографиях не отмечено место.

— Послушайте, — начал нервничать диспетчер, — как вы себе это представляете? Я не могу отправить машину для проверки наверняка несуществующего убийства по неизвестному адресу. У меня начинает складываться впечатление, что вы мне морочите голову.

— Но шеф не отвечает!

— Неспроста, — не сдержался полицейский. — Значит, так: если ваш шеф пропал меньше трех часов назад, то объявлять его в розыск рано. Звоните через три дня или если вдруг наткнетесь на место преступления. Мы всё организуем. До свидания.

Что делать дальше, никто не знал. Попытки дозвониться до шефа и до Кулешовой так и не увенчались успехом. Точного адреса снимаемой Деймосом квартиры тоже никто не знал. В самом мрачном настроении сотрудники расходились по домам, снова и снова прокручивая в голове изображения на злосчастных фотографиях.

Филипп вышел последним — оставаясь в непонятном нервном напряжении, он не рискнул взять машину, да и пешая прогулка должна была привести в порядок мысли.

Спустя полчаса энергичной ходьбы он понял, о чём говорил ему Варфаламеев в тот вечер в пабе. «Негодяй!» — кипел праведным возмущением Филипп, из последних сил борясь с искушением вломиться к нему в офис, благо тот всегда засиживался допоздна, и заявить, что всё знает о его гнусных делишках. Яростно просигналившая машина сумела охладить его пыл, и, вернувшись на тротуар, Филипп передумал. Гораздо разумнее будет высказать свои подозрения полиции, когда они найдут труп и в качестве извинения пригласят к сотрудничеству.

* * *

С момента визита к Софье прошло несколько дней, и Аркадий путём тщательной работы над собой снова обрёл душевное равновесие и уверенность в правильности своего решения. Сообщение от Мамедова пришло ближе к вечеру — он всё ещё находился в своем офисе, не очень-то торопясь домой, и состояло из одного слова — «готово». По спине пробежал нехороший холодок. Такая реакция ему не понравилась, и он заставил себя улыбнуться. Перезванивать и выяснять подробности ему не захотелось.

«Вот всё и кончилось», — поздравил себя Аркадий, но ошибся: если на неделе ему ещё удавалось хоть немного справляться с настойчивыми мыслями, то теперь они ежеминутно возвращались к злосчастной эсэмэске.

— Просто безобразие, — раздражённо воскликнул он, — продолжает мешать работе, даже когда его нет!

Так и не сумев заставить себя заняться полезной деятельностью, Аркадий свернул все документы, прикидывая, насколько быстро распространится новость об убийстве. Потратив на чтение всякой ерунды кучу времени, Аркадий посмотрел на часы и с неохотой стал собираться домой. Повязывая шарф, он подошел закрыть крышку ноутбука. В ленте новостей висело одно обновление.

— Очередное экстренное сообщение об Украине, — высказал он вслух предположение, с лёгкой надеждой на совсем другую новость. С напускным безразличием он ткнул на обновление и прочитал: «“Ска-групп” после ареста генерального директора, обвиняемого в мошенничестве в особо крупном размере, признана банкротом...» Внезапная мысль прошила его насквозь.

«Что я наделал, — похолодел он, — что я наделал!» Аркадий без сил опустился в кресло и совершенно явственно представил заголовки гадких желтых газетёнок, рвущих на части его любимую ARCompany и склоняющих его имя в связи с подозрениями в заказном убийстве. Совершенно логичным следствием будет исход всех инвесторов, а новые-то и подавно с ним связываться не станут. Будущее вырисовывалось мрачное и безнадежное — в таких условиях компания вряд ли протянет больше года и обанкротится на радость... на радость... кому? — спросил себя Аркадий и понял — новому менеджеру Delta Group, Вяземскому или Мамедову. Ещё неизвестно, какие у него мотивы.

«Беспросветный дурак», — слабо усмехнулся он, в порыве бессильной ярости карандашница снова отправилась в путешествие. На этот раз последнее.

Когда Аркадий спустился вниз по лестнице, с трудом заставляя себя передвигать ноги, на выходе неожиданно нарисовался Мамедов. Беседовать с ним категорически не хотелось, но поворачивать назад было поздно, его уже заметили.

— Почему не перезвонил? — первым делом спросил Рашид.

— Зачем? Я всё понял из твоего сообщения.

— Ты не рад? — Мамедов заметил отсутствие бодрости в голосе.

— Даже не знаю. Мне уже не кажется...

— Тебе напомнить про отсутствие других вариантов? Либо мы, либо они. Или ты хочешь стать директором фирмы второго сорта?

— Если я вообще им останусь, — в интонации сквозило равнодушие.

— С чего ты взял? — не понял Мамедов. — У тебя проблемы?

— Пока нет, но стоит только полиции начать расследовать обстоятельства смерти Ареситиса, появятся. Я кандидат с самым убедительным мотивом для преступления.

— Не выдумывай, никто тебя ни в чём не обвинит.

— Ты ещё скажи, мы в список подозреваемых не попадём.

— Подозревать они могут сколько угодно, но доказать ничего не смогут.

— Для серьёзных инвесторов одного подозрения вполне достаточно. Мне совершенно не улыбается становиться узнаваемым лицом криминальных новостей. Я бы предпочел оставаться таковым в архитектуре и строительстве.

— С Delta Group под боком шансы в любом случае были бы невелики. Что касается прессы, тут всё поправимо, немного затратно, но вполне решаемо. Я уже всё продумал.

— Подкупать журналистов, печатающих информацию о расследовании? Всех не подкупишь.

— Во-первых, далеко не всем будет интересен малоизвестный управленец, он не герой светской колонки, во-вторых, мы не будем им платить за молчание, лучше всего пустить их по ложному следу с помощью полиции, — деловито перечислял Мамедов недавние разъяснения Романа Ахмедовича.

— Платить полиции? — ужаснулся Аркадий. — Проще подписать признание!

— Мы же не будем платить неизвестно кому. Не парься, мой партнёр всё организует, от тебя просто требуется...

— Очередная пачка денег, я понял.

— Что за похоронное настроение! Не забывай, нам всё вернется с лихвой. Сейчас мы ближе к цели, чем пару часов назад. Ну, давай, — он хлопнул Аркадия по плечу и пошёл к припаркованной машине.

Закончив разговор, Аркадий ещё долго стоял на улице, вглядываясь в темноту и в который раз взвешивая все «за» и «против».

— Ладно, — устало произнес он, вытаскивая ключи от машины, — посмотрим.

* * *

На следующее утро Филипп не нашел ни новостей, ни даже упоминаний о вчерашнем происшествии.

«Не могли же они до сих пор не найти тело, — спросонья и оттого немного растерянно подумал Дюккер, — ах, нет! Замять пытаются», — понял он. «Ничего-ничего, я так просто сдаваться не собираюсь. Тебе никаких денег не хватит меня остановить, слышишь, ты, мерзавец! — потрясая кулаком в воздухе, Филипп обращался к Варфаламееву. — Ох уж эта Люба! — продолжал он, — пока не прояснится, пока не прояснится! Надо было сразу Журавлеву звонить и поднимать всех на уши!»

Исправить упущение прямо сейчас не удалось — Журавлев не отвечал.

— Сволочь кудрявая, — метался по квартире Дюккер и, не помня себя от возмущения, набрал номер бывшего шефа, намереваясь высказать ему всё накопившееся со вчерашнего дня. По чистой случайности или нет, но Аркадий Леонидович тоже оказался недоступен. «Надо ехать на работу, потом всем коллективом идти в полицию, — решил Филипп, — Любовь Александровна наверняка уже пришла в себя, вот она им устроит разнос. Будут знать, как отмахиваться от своих прямых обязанностей».

Выскочив на улицу и запрыгнув в заказанное такси, Дюккер, не оставляя попыток связаться с Костей, принялся набрасывать обличающий текст. Ворвавшись в офис с намерением рассказать свой план Любочке, он замер с открытым ртом, наткнувшись на атлетическую фигуру босса, неспешно снимающего пальто.