Обучился я защитной магии. Было намного проще, ибо меня обучал сам Анафрахион. Но он не захотел легко отпускать меня от стражей. Сперва я следил за пятью мирами сразу, что было нелегко. К счастью, нужно было просто следить. Если бы появился светлый или случилось бы что-то, то надо было сказать об этом одному из командиров.

За тысячу лет лишь в двух мирах появлялись светлые. Благо, их было не много, так что справиться смог бы даже я. После этого Глава Ордена приказал мне отправиться в один из миров и быть там на протяжении десяти тысяч лет. Я не знал, сумею ли продержаться столько, ибо мир был не самым приятным.

В мире том вечно происходили какие-то катастрофы. То мощное землетрясение, то потоп, то извержение вулкана, а несколько раз даже шел странный зеленый дождь, который растворял почти любой материал. Крыши растворялись и гибли жители мира. Словом, ничего хорошего не было. Один раз на мир напали светлые. Чего они пытались добиться — я так и не сумел понять, но никто в живых не остался.

Вначале было трудно, но вскоре я привык к такой жизни, а посему интерес мой пропал. Десять тысяч лет прошли весьма быстро, и мэтр Анафрахион позвал меня. Определил уже во вторую боевую гильдию. Вот там было трудно, ибо довольно часто приходилось отправляться в иные миры на битву. Оказывается, у Ордена Лунной Ночи очень много врагов. Если бы не боевые гильдии, то не спалось бы спокойно никому из наших магов. Тяжко сражаться отрядом в дюжину магов против нескольких тысяч. Я думал тогда, что мне конец! Ну как мы могли одолеть врага, который превосходил нас численностью в сотни, если не в тысячу, раз? Оказалось, что смогли и притом без потерь, что было для меня не малым удивлением. Командир отряда оказался центурионом (именно так называли в Ордене командиров сотен, прямо как в армии) четвертой сотни из второй тысячи. Да, вот такое вот шло деление, а вы думали, что все будет легко и понятно?

Как-то днем собрался весь Орден на огромном поле в десяти лигах от крепости. Я не понимал, что происходило, но мне было велено идти вместе со всеми. Там образовалась приличных размеров арена.

— Кто будет участвовать? — поинтересовался Советник, стоя перед всеми.

Многие вышли вперед и отправились за ним.

— Что происходит? — поинтересовался я у моего декана.

— Не иди с ними. Останешься с остальными и все узнаешь, — сухо ответил он и пошел за Советником.

Мы расселись, и я с нетерпением ждал грядущего. Я не знал, что должно было случиться. Точнее, я догадывался, что это некое состязание, но какое именно и для чего — не мог даже предположить. В середине арены появился мэтр Анафрахион.

— По традиции, которой уже много миллионов лет, мы проводим это состязание. В этот день каждый желающий может проявить себя и проверить свои возможности. Помните, что никто не должен умереть.

Вот и все. Это вся речь. Не многословен оказался мой учитель. Из всего им сказанного я ничего не понял. Пришлось спрашивать у Валиеры (она села рядом со мной).

— Тебе не говорили о турнире? — удивилась она.

— Да что это за турнир-то такой?! — не выдержал я и чуть ли не закричал.

— Раз в миллион лет мэтр Анафрахион проводит его. Во-первых, таким образом каждый может проверить себя. Все-таки у нас в Ордене собрались одни из сильнейших магов. Коль удастся победить их, то, значит, победишь почти любого. Во-вторых, кроме простого желания победить, победителям предоставляется возможность сразиться с главой любой из гильдии. Если победишь, то займешь его место.

— А зачем это нужно?

— А ты теперь представь, как нужно стараться и сколько тренироваться, дабы продержаться хотя бы минуту против любого из глав гильдий. Даже если ты проиграешь, то тебя могут назначить заместителем.

— Интересно…

— Но помимо всего этого есть еще кое-что, — загадочно проговорила Валиера. — Победитель имеет выбор: сразиться с главой гильдии или же бросить вызов самому мэтру Анафрахиону.

Я широко раскрыл глаза и зрачки мои округлились и расширились.

— Неужели есть безумцы, что осмелились на подобное?

— Бывали, Ицаро. Немного, правда, их было, но все-таки.

— Но зачем…

— Каждый жаждет быть сильнейшим. Турнир дает возможность доказать это. А если сочтешь себя воистину самым сильным, то можешь сразиться с Главой Ордена. Мы живем очень долго, Ицаро, а потому даже десять миллионов лет — не столь уж и много. Каждый надеется, что, рано иль поздно, но сумеет достичь такого мастерства, что сможет сразиться против самого Анафрахиона. Это повод для самосовершенствования.

— Но ведь и Глава не будет сидеть на месте миллионы лет! Он тоже будет становиться сильней с каждым годом. Анафрахион уже является одним из сильнейших во Вселенной. Советник и Палач даже сообща не смогут одолеть его, хотя они сильнейшие из магов Ордена.

Валиера посмотрела на меня, как обычно смотрят на глупое дитя, и я почувствовал себя неловко.

— Все это понимают, Ицаро, но, тем не менее, каждый надеется, что рано или поздно, но ему удастся достичь вершины своего мастерства. Каждый хочет в это верить. Вера — вот, что воистину важно. Но я говорю не о вере в высшие силы как мэтр Анафрахион или же Люцифер. И тем более я не имею в виду Вседержителя и даже Творца. Нет, милый мой Ицаро, надобно верить в себя. Если ты не уверен в свои силы и возможности, то чего ты надеешься достичь тогда? Мэтр как-то сказал, что тот, кто ставит объектом своей веры высших существ и ждет, что те сами решат за него его судьбу и участь — есть рабы и ничтожества. Но тот, кто потерял веру в себя и в свои возможности — есть живой труп.

— И как же быть? — честно сказать, я несколько запутался тогда.

— Молод и глуп ты еще, Ицаро Гальдарен, — она сказала это не для того, чтобы меня обидеть. Это было понятно по ее улыбке. — Верь в себя, в свои возможности и силы. Доверяй мэтру Анафрахиону, ибо он достоин этого. Веди себя достойно, дабы не посрамить Орден Лунной Ночи. Не преклоняйся ни перед кем, даже если тот будет в стократ сильней тебя. Будь честен сперва перед самим собой, ибо, коль ты не можешь довериться самому себе, то, как ты сможешь доверять другим? И не бойся, — она провела рукой по моей щеке, — ведь каждый из нас готов помочь. Не волнуйся, Ицаро. Со временем ты все поймешь.

И начался турнир. Желавших проверить себя оказалось с две сотни, что было немного, но и не мало. Никаких ограничений не было, и каждый мог сражаться так, как ему нравилось, и как считал нужным. Хочешь ударить соперника между ног? Не проблема! Метнуть пыль в глаза? Никто не запрещает. Хочешь применить магию, которая не доступна другому? Почему бы и нет…

Мэтра Анафрахиона я нигде не видел. Лишь Советник присутствовал. Мне показалось это странным, но я уже довольно хорошо знал характер учителя, так что изумление быстро прошло.

Сражались долго, но смотреть было очень интересно! Как знать, быть может, когда-нибудь и я приму участие в турнире. Плевать на возможность стать новым главой гильдии или же заместителем. Мне было бы куда важней и интересней просто проверить себя, свои возможности. Но пока что я слишком молод для этого и знаний у меня мало.

Описывать все я не буду, ибо это займет слишком много места, так что перейду сразу к самому интересному, то есть к главному бою! Победителем турнира стал — к моему удивлению — мой декан. Звать его Висхрша Таассмиш и он был из расы саалитов. Перед ним возник мэтр Анафрахион и поздравил с победой. В конце он спросил его, желает ли он сразиться с главой второй боевой гильдии, или же хочет воспользоваться правом боя с Главой? Мой декан не был глупцом, а потому от боя с учителем отказался, но решил проверить себя против главы гильдии. Главой являлся Хаштро и был он хаоромом.

Они стояли друг напротив друга и выжидали. Учитель говорил, что проигрывает тот, кто наносит первый удар. С чем это было связано я не знаю и по сей день, но убеждался в правоте его слов не единожды. Однако, это правило действовало лишь в дуэлях и то далеко не всегда. Если все должно было решиться одним-единственным ударом, то тогда правило было правдивым. В остальных же случаях нет.